Отец и сын апперкота

Этой заметкой я хочу начать небольшой исторический цикл специально для "СЭ-воскресенья". Первым делом поговорим о тех, о ком говорят крайне редко: о боксерах, которые дрались голыми кулаками.

Не знаю, может быть, эта мода существовала и раньше, но точно, что в 70-80-е годы в определенных советских кругах было модным называть евреев французами. К этому обычно прилагалась кривая улыбка, мол, вы же понимаете… Как правило, хотя и не всегда, ничего злобного или враждебного за этим не стояло, просто замусоленная дежурная шутка.

В Великобритании же на рубеже XVIII и XIX веков евреев иногда именовали голландцами, но при этом с куда большим основанием. Так называли только евреев, приехавших из Голландии, которых было не так мало. Видимо, родители Сэмьюэла Элиаса были из их числа, потому что ему самому, хоть он и родился в Англии, присвоили кличку, почти заменившую ему его собственное имя, – Dutch Sam (Голландец Сэм).

Семья проживала в, мягко говоря, не самом фешенебельном районе Лондона под названием Уайтчепель. Родился Сэм в 1775 году и большую часть своего небогатого образования получил на улице, где очень быстро утвердился в качестве человека, с которым лучше не связываться, хотя не отличался устрашающими габаритами. Он и взрослым-то был ростом меньше 170 см, а весил всего около 60 кг. Но у него было два незаменимых достоинства: абсолютно неукротимый нрав и чудовищный удар.

История умалчивает о том, как именно юный Сэм отоваривал своих уличных противников, но достоверно известно, что, едва он начал свою профессиональную боксерскую карьеру, а случилось это, когда ему уже было за двадцать, как в его арсенале появился дотоле невиданный удар. Наносил его Сэм только с правой руки, и шел он от пояса вверх в челюсть соперника, прошивая его выставленные для защиты руки. Удар этот поначалу назвали undercut (андеркат), что приблизительно можно перевести как режущий снизу. Позднее его переименовали в uppercut (апперкот), то есть режущий вверх.

Существует гипотеза, что удар этот придумал не сам Сэм, а его друг Даниэль Мендоса. Пусть фамилия не вводит вас в заблуждение: Мендоса был таким же испанцем, как Сэм – голландцем. В общем, хрен редьки не слаще. Мендоса был самым выдающимся боксером своего времени. Вообще, еврей-боксер не был в Англии тех времен такой невидалью, как герой самого короткого анекдота советских времен, состоявшего из двух написанных через дефис слов: "Еврей-дворник". В своем "боксерском" романе "Родни Стоун" Артур Конан Дойль в одном эпизоде описывает боксерскую тусовку тех лет, подробно рассказывает о Мендосе и Голландце Сэме, а потом добавляет: "Я увидел еще пять или шесть бледных еврейских лиц, из чего было ясно, что евреи Хаундсдитча и Уайтчепеля весьма энергично завоевывали себе место среди боксеров усыновившей их страны и так же, как и во всех других, более серьезных областях человеческой деятельности, оказывались среди лучших из лучших". И не надо сразу по Жванецкому "подозревать худшее": создатель Шерлока Холмса не был евреем.

Как относились к боксерам-евреям? Да неплохо относились. До черты оседлости англичане не додумались, и устраивать революцию там позже оказалось по большому счету некому. Но все же они были не совсем своими. Тот же Мендоса, который по своим данным был не более чем приземистым средневесом (рост – 170 см, вес – обычно 70-76 кг) и не обладал мощным ударом даже для своих габаритов, стал в 1794 году чемпионом Англии в тяжелом весе. Восторга это не вызвало. В 1795 году он встретился с восходящей звездой Джоном Джексоном, который был выше него на 10 см и почти на 20 кг тяжелее. А если добавить, что дрались тогда голыми кулаками, и в боксерский арсенал входили все приемы греко-римской борьбы, и вообще тогдашний бокс куда больше напоминал современные бои без правил, чем бокс наших дней, то преимущество это было еще более значительным.

Тем не менее Мендоса дрался более чем достойно, но в 9-м раунде Джексон схватил его за длинные волосы левой рукой, пригнул вниз, а правой стал без устали молотить по лицу, пока не забил. Правила того времени были весьма размытыми, и никто толком не мог сказать, разрешен такой прием или нет. Точнее, конечно, знали, что он запрещен, но уж очень хотелось избавиться от Мендосы, и решили, что Джексон сделал все по правилам. В общем, если нельзя, но очень хочется (или очень надо), то можно. При этом если бы Мендоса выкинул подобный трюк, то его бы съели живьем, и это тоже все понимали.

Мендоса был гением защиты и придумал множество приемов, которые поражали современников, вообще был чрезвычайно изобретателен во всех смыслах. Кроме того, именно он придумал взимать плату со зрителей, но собственно к боксу это отношения не имеет. Мог ли он придумать апперкот? Наверно, мог, хотя сам им и не пользовался. Скорее, все-таки его изобрел сам Голландец Сэм, которого знаменитый историк старого бокса Пирс Иган назвал "одним из самых талантливых, если не самым талантливым бойцом в королевстве".

С весовыми категориями тогда была такая же неразбериха, как и с правилами, и обычно Сэм дрался с людьми тяжелее себя, часто значительно. В 1804 году Голландец победил известного боксера Калеба Болдуина, что вроде бы сделало его чемпионом Англии в легком весе. "Вроде бы" потому, что с титулами тогда был такой же порядок, как и со всем остальным в боксе. Достоверно известно то, что Сэм победил множество известных боксеров своего времени, а его три боя с Томом Белчером вошли в историю. Первый поединок продолжался 57 раундов. При том что раунды тогда длились не 3 минуты, а до нокдауна, после чего объявлялся перерыв на 30 секунд. Если упавший в предыдущем раунде все никак не мог встать, ему давалось еще 8 секунд на то, чтобы прийти в себя. Вот после таких 57 раундов и 38 секунд Белчер и не пришел в себя.

Как это ни странно, но после такого поражения сторонники Белчера все-таки объявляли его если не победителем, то по-прежнему лучшим легковесом до тех пор, пока матч-реванш не стал казаться единственным способом определить действительного чемпиона.

На этот раз Голландец продемонстрировал еще большее преимущество. 33-й раунд закончился тем, что абсолютно обессиленный Белчер упал. Секунданты смогли все-таки отправить его на следующий раунд. Он выбросил "удар последней надежды", промахнулся, завернулся, Сэм набросился на него, нанося быстрые удары с обеих рук, последний из которых пришелся по Белчеру, когда он уже опустился на колено. Судейская коллегия из джентльменов разошлась во мнениях, нарушил Голландец правила или нет, и бой был объявлен ничьей.

Третий бой состоялся через месяц. На этот раз никаких сомнений не было. Голландец избивал Белчера 36 раундов, пока не избил окончательно. Его приз составил 50 фунтов. По тем временам это была большая сумма, на которую можно было безбедно существовать целый год.

Однако безбедно существовать Сэм не умел. Он дрался как лев и пил как лошадь. Между прочим, еврейское сообщество не очень понимало, как к нему относиться. С одной стороны, он вроде бы прославлял нацию, с другой – ее же немножечко и позорил. Он постоянно упивался в стельку и буянил. Как-то раз он вышел из бара мертвецки пьяный, и здоровенный орясина, которому случилось оказаться на улице в этом месте и в это время решил, что чемпион готов для того, чтобы его "взять", а потом рассказывать, как он нокаутировал самого Голландца Сэма. Тот смотрел мутными глазами перед собой и, если и видел своего неожиданного соперника, то вряд ли счел его таковым, а орясина, между тем, размахнулся и со всей дури нанес удар, при этом, как говорят, присовокупил еще пару слов о национальности Сэма. Тот упал. О том, что последовало дальше, все свидетели сообщают одно и то же слово в слово. Сэм мгновенно вскочил, причем вскочил с ударом, правым апперкотом. Бедный обалдуй рухнул и не подавал ни малейших признаков жизни очень долго. Только здесь есть расхождения: одни говорят час, другие – два. Между тем Сэм, похоже, сделал это "не приходя в сознание". Взгляд его не прояснился ни на секунду. Он просто, пошатываясь, побрел дальше. Вполне вероятно, он решил, что ему это приснилось.

Тем не менее организм Сэма оказался не так могуч, как удар. Он умер в 1816 году, когда ему был всего 41 год, и все болезни, которые мучили его, были вызваны алкоголизмом.

Когда Голландец умер, его сыну было всего восемь лет. Вряд ли Сэм успел многому его научить, скорее, тут взяла свое генетика. Мальчик, которого тоже звали Сэм, вырос несколько крупнее отца. Ростом он был где-то 175 см и весифл не больше 65 кг. Насколько известно, стихов он не писал, но был красив, как лорд Байрон. По боксерскому таланту он оказался равен отцу, если не превосходил его. Уже в 15 лет в дебютном бою он нокаутировал очень сильного боксера Билла Дина. Young Dutch Sam (Молодой Голландец Сэм), как его назвали, умел в ринге все. Он великолепно передвигался, прекрасно защищался, очень точно и очень сильно бил. Последнее он явно унаследовал от отца. Он владел всем ударным арсеналом, в том числе и апперкотом, но мог забить хорошего соперника и одним левым джебом, как сделал, например, в бою с известным тогда боксером Джипси (Цыганом) Купером. Молодому Голландцу было далеко до двадцати, когда он стал чемпионом Англии в полусреднем весе. В 1834 году он покинул ринг так и не побежденным. Образ жизни он вел куда более умеренный, чем отец, но в этой семье мужчины, к сожалению, долго не жили. Молодой Голландец умер в 1843 году, в 35 лет. Многие по-прежнему считают его лучшим английским полусредневесом всех времен.

Александр БЕЛЕНЬКИЙ