24 октября 2023, 10:30

«Перешел из «Спартака» в «Миллуолл» из-за любви». Юран — о похвалах Моуринью, наказании в Киеве и главной ошибке в карьере

Игорь Рабинер
Обозреватель
Читать «СЭ» в Telegram Дзен ВКонтакте
Вторая часть интервью с главным тренером «Пари НН».

Во второй части беседы обозревателя «СЭ» с главным тренером «Пари НН» Сергей Юран рассказал о наказании от Валерия Лобановского и советах Олега Романцева, признался в негативных эмоциях в момент рекордного пента-трика Олега Саленко на ЧМ-1994, вспомнил о безумном увольнении из «Химок» и о том, каким был до своей славы Жозе Моуринью. Первая часть — ранее на нашем сайте.

Спасибо ветеранам, что вовремя поставили меня на место

— Нашел наше старое интервью с вами, когда вы только начинали тренировать. Вы сказали, что по воздействию на вашу игру и взгляды из той когорты тренеров, с которой вы работали, номер один — Валерий Лобановский, номер два — Свен-Еран Эрикссон. Сейчас так же считаете?

— Да. Я работал и со многими другими великолепными специалистами — Олегом Романцевым, Бобби Робсоном, Клаусом Топмеллером, Ивицей Осимом и т. д. Но именно два этих тренера дали мне дорогу в большой футбол: Лобановский — в советский, Эрикссон — в европейский. К Валерию Васильевичу я попал из луганской «Зари», он дал мне шанс, и я начал играть в стартовом составе. А Эрикссон объяснял, подсказывал, как все устроено в Европе, вселил в меня уверенность. Первое время было непросто, но он сказал: «Если поставишь себя в коллективе — будешь играть в любой стране. Нет — вернешься в Киев».

— О вас молодом, когда вы в Киеве играли, советская пресса восторженно писала. На вас это как-то воздействовало? И что по этому поводу говорил Лобановский?

— Отголоски я слышал, но у нас было немного другое воспитание. Мы жили в Советском Союзе, и нас учили не зазнаваться. Была ситуация, когда ветераны вовремя меня остудили. Попав в киевское «Динамо», я стал забивать за дублирующий состав, меня начали привлекать к основе — и голова закружилась. Благодарен им, что поставили меня на место. А тренеры в этом особо не участвовали — «стариков» хватало, которые и мамой, и папой могли побыть.

— Это было, когда Лобановский отправил вас в воинскую часть?

— Да. Я мог тогда на тренировку опоздать или вообще не приехать. Я же звезда, мне все можно! А Лобановский сказал, что мне нужно подумать о своем поведении. Так я и оказался в части.

— Что из сказанного или сделанного Лобановским на вас повлияло больше всего?

— Как раз тот случай, когда он отправил меня в армию. Я реально задумался над дальнейшей судьбой. Понял, что можно продолжить легкомысленно относиться к жизни и вернуться в «Зарю», а можно идти дальше вместе с киевским «Динамо».

Сергей Юран
Сергей Юран.
Фото Александр Федоров, «СЭ»

— Сколько вы пробыли в армии и что там делали?

— Три месяца. Делал все, что в армии положено. В шесть утра по побудке вставал, шел на построение. Только в наряды не ездил — это внутренние войска, они после судов сопровождали заключенных к местам отбытия наказания. А так — красил заборы и стены, хозяйственными работами занимался, маршировал, картошку чистил... Дали понять, что есть и такая сторона жизни. Это было очень полезно. Приземлили.

— Вы называли Лобановского Папой. В середине 1990-го он уехал на Ближний Восток. Как думаете, если бы проработали с Папой дольше, он мог бы сделать из вас обладателя «Золотого мяча», как еще троих своих игроков?

— Все возможно. Тогда была целая россыпь звезд, но Валерий Васильевич умел доводить способных ребят до топ-уровня, делать правильные ходы — и в футболе, и по жизни.

— Слышал, была возможность, чтобы вы с ним поработали в киевском «Динамо» и на другом этапе вашей карьеры, во второй половине 90-х, когда он вернулся в Киев. Правда, что президент клуба звал вас, но что-то не сложилось?

— Правда. Я поиграл в Европе и в тот момент был в отпуске. Президент звонил мне и приглашал вернуться. Но в тот момент мне не хотелось возвращаться. В Киеве я первый раз был женат, и мы с женой развелись. Мне снова хотелось в Европу. Поблагодарил за приглашение и сказал, что этот этап я прошел.

— Когда Лобановский был жив, он вам когда-нибудь звонил после того, как вы ушли из Киева?

— Нет. Он тогда уехал на Ближний Восток, я — в Европу, и в Киев не ездил. Приезжал только к родителям в Луганск, пока они были живы. И сейчас езжу туда к родному брату. За киевским «Динамо», конечно, следил, и после возвращения Папы немножко расстраивался, потому что в моей памяти он остался поджарым, умевшим следить за собой. А в последние годы жизни он выглядел не очень.

— Но команду все равно создал классную. Полуфиналиста Лиги чемпионов.

— Надо отдать ему должное, он мэтр советского и мирового футбола. Итальянцы же не просто так говорят, что учились у Лобановского. Когда мы с киевским «Динамо» приезжали на сборы в Италию, те же Капелло и Липпи приезжали посмотреть на тренировки. Кто еще такое заслужил бы!

— В Киеве вы играли в атаке «Динамо» вместе с Олегом Саленко. А с какими чувствами наблюдали со скамейки сборной за его рекордом, когда он пять голов на ЧМ-1994 Камеруну забил?

— Не буду скрывать — с грустью и ревностью. Я хотел играть, но пришлось наблюдать за той игрой со стороны. Притом Камерун вышел практически вторым составом из-за скандала из-за денег перед чемпионатом мира. Помню, как сидел и думал о том, что и сам смог бы забить... Мог бы сейчас произносить вам красивые слова, как радовался за товарища. Но говорю как есть.

— Сейчас с Саленко или еще с кем-то из того киевского «Динамо» отношения поддерживаете?

— Нет. Когда начался конфликт между государствами, все контакты оборвались. Полгода назад списывались с Александром Заваровым, он во Франции сейчас.

— А прежде с Саленко общались?

— Периодически, когда я в «Бенфике» играл. А потом потерялись, он от футбола отошел.

— Если не затрагивать политику — скучаете по Киеву, городу вашей юности? Когда в последний раз там были, и верите ли, что еще будет в жизни такая возможность?

— Не знаю... В Киеве, очень красивом городе, провел одни из лучших лет своей жизни. В последний раз на сегодня был там лет двадцать назад. По-моему, на игре ветеранов киевского «Динамо» и «Спартака».

— А как в Киеве восприняли, когда вы забили в ворота своей бывшей команды два мяча за «Бенфику» в Лиге чемпионов, после чего стали лучшим бомбардиром той ЛЧ?

— Не помню, чтобы была какая-то болезненная реакция. Да, обыграли их — 5:0, и я всегда полностью отдавался игре за клуб, в котором играл. По-другому не могу, меня бы болельщики неправильно поняли. В Лиссабоне и Порту, кстати, тоже уже лет десять, наверное, не был. Хочется, но раньше все было недосуг, а теперь туда долететь — проблема.

Олег Романцев
Олег Романцев.
Фото Александр Федоров, «СЭ»

Романцев попросил нас с Цымбаларем написать свои варианты состава на матч Лиги чемпионов. Они совпали с выбором тренера на сто процентов!

— Олег Романцев когда-то попросил вас и Илью Цымбаларя написать свой вариант стартового состава на какой-то важный матч. Вы своих игроков о том же просите?

— Нет. А в «Спартаке» однажды такое действительно было. По-моему, это был один из домашних матчей в той Лиге чемпионов 1995 года, когда мы выиграли шесть матчей из шести, — то ли с «Легией», то ли с «Блэкберном». Понятно, что Олег Иванович досконально знал всю спортивную составляющую, но с какой-то целью решил выяснить наше мнение. Нам немножко неудобно было, но, видимо, главный тренер посчитал, что мы имеем авторитет внутри коллектива, и захотел узнать, что мы думаем.

— И насколько ваш вариант совпал с тем, что вышел на поле?

— На сто процентов!

— О как! Константин Бесков вообще перед каждым матчем просил всех футболистов о том же. А Лобановский?

— Нет, у него такого не было. А Олег Иванович попросил как раз один раз — наверное, поэтому и запомнилось. Мы с Илюшей даже немного растерялись. Отнесли свои варианты и немного не понимали — что-то нам сейчас прилетит или нет. Не могли найти объяснение, зачем Романцев об этом попросил. Но на следующий день он объявил состав, и мы с Цылей переглянулись. Но все равно было как-то не по себе!

— Самое главное — выиграли. Причем все матчи в том групповом турнире, чего российские команды больше не делали никогда.

— Вспоминаю еще, как в тот период в Тарасовке тренировались, уже снег был. Олег Иванович спрашивает: «Ну что, какую тренировку проведем?» — «Давайте поиграем — молодые против «стариков»!» — «Давайте!» И так всю Лигу чемпионов и отыграли с такими тренировками, Романцев ничего не менял. Он умел такие моменты чувствовать, когда все катит и главное — ничего не менять, а просто поддерживать настроение. Я как тренер это помню. Урок от мэтра!

— Цымбаларь, с которым вы писали Романцеву состав, мог стать хорошим тренером? Илья же помогал вам в дубле, вы видели, как он работает.

— Он умел работать и мог стать одним из лучших наших тренеров. Илья был способен доносить игрокам свою мысль в тренировочном процессе. Но, к сожалению, субъективные причины не дали ему возможности продолжить. Он очень сильно переживал — даже когда бросил выпивать, его уже никуда не приглашали. К сожалению, этот шлейф быстро липнет, но очень долго уходит.

— Вам даже не давали брать его куда-то помощником?

— Нет, он же потом начал работать главным тренером, и у него был результат. А поработав главным, не хочется идти на понижение. Он ждал приглашений хотя бы из первой лиги, но, к сожалению, не дождался.

— Вы вместе с Цымбаларем в начале 2001 года тренировались у Бориса Игнатьева в «Торпедо-ЗИЛ». Это было просто для поддержания формы или могли подписать контракт?

— Для поддержания формы. Это была первая лига. Я готовился к очередному отъезду, Илья ждал приглашения внутри России. Борис Петрович с удовольствием бы нас заявил, но в первой лиге мы играть были не готовы. А он все подкалывал: «Подумайте!» Приезжаем на следующий день на тренировку: «Ну, что, не решили еще? Подумайте еще!»

— Вы играли у многих топ-тренеров Европы. А чья работа из зарубежных коллег вам сейчас нравится больше всего?

— Мне интересно наблюдать за «Интером» Симоне Индзаги. Он играет по схеме 5-3-2, которую я очень люблю. С Индзаги мы немного пересекались, он всегда был амбициозным человеком. А когда говорят, что 5-3-2 — это оборонительная схема, не слушайте! Это бред! С любым могу на эту тему поспорить. Тремя центральными защитниками ты минимизируешь опасность у своих ворот. А шесть человек всегда ориентированы на атаку.

Футбольный тренер Сергей Юран
Сергей Юран.
Фото Александр Федоров, «СЭ»

Когда пошел работать в Хабаровск, первым меня поздравил Романцев. Он и сейчас звонит после хороших игр

— Вы тренируете уже двадцать лет, но при этом ни разу не имели возможности работать с сильными клубами. Не задавались вопросом, отчего судьба к вам в роли тренера пока так сурова?

— Нет. Значит, Богу так угодно, чтобы я долго набирался опыта! Не сказал бы, что судьба ко мне неблагосклонна. Все, что ни делается, — к лучшему. Убежден, что мое время еще придет. Много лет работал не только в России, но и в ближнем зарубежье, набивал шишки.

— Романцев в 51 год закончил тренерскую карьеру. Вам — 54, а вы только по-настоящему закрепились в РПЛ.

— Тут нельзя сравнивать, у каждого своя судьба. 54 — это для тренера не возраст. Все только начинается! Самое главное, чтобы у тебя в голове было желание и стремление расти. А у меня оно есть.

— Меняетесь ли вы за время тренерской карьеры — и если да, то в чем? Как с точки зрения восприятия игры, так и в плане отношений с игроками.

— Надеюсь, что с годами становлюсь мудрее. Вообще, в последние лет пять-шесть по-другому стал смотреть на жизнь. Более взвешенно. Стал больше анализировать свои действия, понимать, где был неправ. По молодости на некоторые вещи смотрел неправильно.

— Когда и как смогли убить в себе игрока?

— Боролся с этим в Ставрополе, на первой своей работе в роли главного тренера. Тогда я еще был футболистом, а не тренером, и многое меня раздражало. При этом мы сумели выйти из второй лиги в первую, но там финансовые возможности не позволили нам заявиться. После Ставрополя уже стал анализировать свои действия. Когда потом работал в Прибалтике, уже на пятьдесят процентов был тренером. Набил шишки, что тогда и нужно было.

— Были ли ошибки в тренерском выборе команд, из-за чего карьера стала развиваться в не совсем правильном направлении? Вы ведь фактически на любую работу соглашались.

— Это советы Олега Ивановича! Он всегда говорил: «Тренер должен работать». Как игрок должен иметь постоянную практику, так и тренер. Не имеет значения — РПЛ, первая, вторая лига, другие страны... Большое спасибо ему за такой совет. Конечно, хотелось сидеть в Москве и ждать «Спартак», «Динамо» — ведь я такой красивый и все умею!

Нет, ни о чем не жалею. Исколесил страну и континент прилично — один Хабаровск чего стоит. А первым поздравил меня с этим контрактом именно Романцев! Сказал: «Серега, ты молодец, поверь мне. Ты поехал в Хабаровск работать. Самое главное, что ты действительно этого хочешь. А куда — не имеет значения». Очень много приобрел за это время, и в первую очередь опыт. Прошел через миллион возможных ситуаций. Теперь, когда спрашивают: «Не страшно было бы в «Спартак»?», отвечаю: «Я свое уже отбоялся».

Когда такие люди, как Романцев, так реагируют на твои назначения, это придает тебе еще больше желания. Олег Иванович часто звонит после хороших игр, поздравляет. И после недавнего матча «Пари НН» с «Крыльями» он тоже набрал. Это дорогого стоит! Кто знает Олега Ивановича, тому не надо объяснять, что он просто так разбрасываться похвалами не станет — их нужно заслужить. Считаю его одним из самых великих тренеров всех времен на постсоветском пространстве.

— Кому из тренеров старой школы вы обязательно звоните, чтобы поздравить с днем рождения? А кому, наоборот, не подадите руки?

— Таких, чтобы не подал руки, нет. Не знаю, что нужно для этого сделать. А звоню на день рождения всегда Олегу Ивановичу, Юрию Павловичу, Валерию Георгиевичу Газзаеву — нашим мэтрам. Иногда даты вылетают из головы — потом вдогонку пишу или звоню. Со многими ребятами из своего поколения общаемся, поздравляем друг друга.

Сергей Юран
Сергей Юран в «Химках».
Фото Александр Федоров, «СЭ»

Была ли у меня «договоренность с «Химками» на короткий срок»? Конечно, нет!

— Когда вы работали в «Химках», у этого клуба была репутация едва ли не самого безумного в плане менеджмента. Не зря же вы сказали, что больше туда не пойдете. Не жалеете, что работали там в третий раз, учитывая, что во второй вам даже не дали попрощаться с командой?

— Когда мне не дали попрощаться с командой, там было другое руководство. Осадок, конечно, остался, но я думал — что-то изменилось в лучшую сторону. Каждый человек всегда хочет верить в лучшее. Это мной и двигало. Говорил себе: «Должны же они были сделать выводы, если меня позвали! Тем более что и люди другие».

Поэтому и решил еще раз зайти в ту же реку. Это жизнь. Главное, что я честен перед командой и болельщиками. Обещал оставить команду в РПЛ, когда многие говорили, что нет шансов — сложное расписание, игры против конкурентов на выезде. Обещание выполнил. Такой я человек — хотел себя еще раз проверить.

— Уже после вашей последней отставки из «Химок», когда команда летела в пропасть, их владелец Туфан Садыгов сказал: «Юран показывал не тот футбол, который был нужен», и добавил: «Он, видимо, считает себя великим». Считаете?

— Мне сложно говорить за себя. За тренера говорит не он сам, а результаты. При мне «Химки» сначала остались в РПЛ, а затем после четырех туров у нас было две победы и семь очков. Столько потом за половину сезона не набрали. А что касается «не того футбола», то время все расставило по своим местам. Думаю, что это больше было сказано на эмоциях.

— Правду ли он сказал, что у вас с «Химками» была «договоренность на короткий срок»?

— Конечно, нет! У меня был контракт в Хабаровске, мне предлагали его продлить. Я не пошел бы на короткий срок. Ни один тренер на такое не подписался бы!

— «Химки» заплатили вам компенсацию?

— Да. В этом плане благодарен им, все четко. И со мной, и с моим штабом рассчитались. У нас было несколько минут встречи, Садыгов сказал: «Будем расторгать контракт». Я даже не стал спрашивать — зачем, почему. Смысл? Решили так решили. Просто попросил в первую очередь с тренерским штабом рассчитаться, чтобы не было ругани.

— Но команда выиграла два матча из четырех, «Зенит» от вас еле ноги унес, «Нижний» крупно обыграли. Это самое болезненное и непонятное увольнение в карьере?

— Когда я играл в Европе, то видел, что тренеров увольняют, когда нет результата. Но когда результат есть, но все равно увольняют — для меня это был шок! Двадцать лет в профессии — но такого не случалось никогда. Сейчас стараюсь подписывать такие контракты, чтобы компенсация была полная вне зависимости от момента отставки. Недоверия нет, но вдруг руководство поменяется или что-то кому-то в голову взбредет?

Всегда говорил, что могу уйти сам, если нет результата. Футбол для меня — это результат, а зарплата уже на втором месте. Никогда не ставил деньги выше футбола. Так воспитан, и это не в моем характере. Когда куда-то приглашают, всегда спрашиваю: «Какие задачи?» — и только потом, если ответ устраивает, обговариваю зарплату. Тренер — это тяжелая работа. Постоянно на нервах, вне семьи. Нужно ее кормить, а значит — зарабатывать достойно. Но нельзя это делать, если не видишь и не понимаешь зачем.

— Все-таки не понимаю, почему вы не спросили Садыгова: «За что?»

— Не захотел. У нас было пять минут. После победной игры сделал выходной, но у тех, кто не выходил на поле, была тренировка. Садыгов меня набрал и пригласил в офис. Думал, будет какой-то разговор по комплектованию или еще чему-то, и меньше всего ожидал услышать слова: «Будем расторгаться». Только и ответил: «Хорошо». Встал и поехал. Конечно, в машине был немного в шоковом состоянии.

Тогда было очень много поддержки из футбольной тусовки, все сильно недоумевали по поводу этой ситуации. Помню, например, звонок Юрия Белоуса. Может, в подобной ситуации РФС должен обозначать свою позицию. Уж слишком нефутбольной была та отставка. Согласен с Юрием Семиным, что менеджеры должны проходить такое же обучение и лицензирование, как и тренеры. В Европе этому учатся. Управлять клубом нужно уметь.

Сергей Юран
Сергей Юран.
Фото Дарья Исаева, «СЭ»

— Тренер, трехкратный чемпион мира по пляжному футболу Михаил Лихачев, который после вас пришел в «Химки» помогать Николаю Писареву, сказал мне: «С точки зрения какой-то жизненной правды мы не должны были идти в «Химки» после того, как там поступили с Юраном».

— Читал эти слова и хочу сказать за них Лихачеву спасибо. Это правильные по-футбольному слова. К сожалению, у Писарева это в голове не сработало.

— Когда вы в 2020 году принимали «Химки», вашему предшественнику Андрею Талалаеву перед тем сказали, что концепция меняется, задача выхода в РПЛ снимается. А вам сообщили другое?

— Не в курсе, что говорили Талалаеву, но я руководству сказал: «Давайте доиграем сезон как есть, без корректировки целей, а дальше уже жизнь покажет». Мне важно тогда было оставить все как прежде, что называется, в моменте. Убедил их, и так получилось, что потихоньку решили первоначальную задачу. Еще и в финал Кубка попали.

— Как раз после выхода в финал Кубка вы решились на известное заявление, что место «Химок» в РПЛ, по вашим сведениям, продано и деньги лежат на депозите. Почему пошли ва-банк? Вы ведь тогда сказали, что обратитесь в РФС и прокуратуру Московской области.

— Во-первых, когда я приходил в «Химки», то говорил футболистам, что решим задачу. И по спортивной составляющей мы это сделали — а потом пошли эти разговоры. В футбольной тусовке ничего не скроешь. Как бы я смотрел в глаза игрокам, если бы эту тему не озвучил и клуб не заявили бы в РПЛ? Мне парней было бы жалко, многие из них мечтали в премьер-лиге играть. А эта информация о том, что там закулисно все порешали, доходила до меня из разных источников, и я не сомневался, что нет дыма без огня. Поэтому я ее публично, через «СЭ», и озвучил.

— По-вашему, помогло ли это, с одной стороны, тогда спасти место «Химок» в РПЛ? И, с другой, не повлияло ли на вашу дальнейшую судьбу?

— Помогло ли — не знаю, но игроки меня благодарили за то, что команда оказалась в РПЛ. А за свою позицию не раз страдал, поскольку всегда принимаю сторону игроков. Сам был в шкуре футболиста и по-другому не могу. Самое главное, что мы добились своего, парни попали в РПЛ и многие из них здорово себя там проявили. Тот же Илья Лантратов, который теперь играет в основном составе «Локомотива» и вызывается в сборную России. Мы продолжаем с ним общаться, и очень рад тому, как сложилась его судьба.

— Считаю его сейчас лучшим вратарем РПЛ с точки зрения вклада в командные успехи.

— Уверен, что сейчас «Локомотив» не находился бы так высоко, если бы не Лантратов. Не люблю кого-то выделять, но здесь это реально бросается в глаза.

— Когда ваш старший сын Артем был в «Химках», косые взгляды на него — а заодно и на вас — были?

— Ходили разговоры про семейственность, куда без этого. Но Артем с семи лет в школе ЦСКА занимался, что о чем-то говорит, во второй лиге играл, и я к этому никакого отношения не имел. Когда привел его в футбол, сразу сказал, что тянуть его за собой не буду. Не получится — другим делом займется. Он сам отвоевал место в юношеской команде ЦСКА.

— Как дела сейчас у него и у младшего, который на десять лет моложе?

— Старший уехал к Омари Тетрадзе в Грузию, в команду «Сабуртало», которая какое-то время лидировала в чемпионате. Правда, сейчас Омари разругался с руководством клуба и ушел. В декабре у сына заканчивается контракт, будем смотреть.

— А младший, Роман, продолжает в ЦСКА заниматься?

— Нет. В девять лет он услышал от одного из родителей ребят фразу: «У Юрана только скорость, а сам — никакой». Его замкнуло, и после этого он отказался туда ходить. Занимается сейчас в красногорском «Зорком». Ему 16.

Александр Мостовой, Игорь Шалимов и Сергей Юран
Александр Мостовой, Игорь Шалимов и Сергей Юран.
Фото Александр Федоров, «СЭ»

Подпись под «Письмом четырнадцати» — ошибка

— Если бы у вас была возможность переиграть карьеру заново, каких шагов вы бы не сделали?

— Никаких. Ни о чем не жалею. Во время игровой карьеры процентов тридцать я недобрал, но на то были причины. Мы выросли в СССР, повсюду были запреты, а когда дали больше свободы, то башню немного сносило. Но я десять лет играл в Европе, стал двукратным чемпионом Португалии, причем с двумя ее ведущими клубами-конкурентами. Становился чемпионом и с киевским «Динамо», и со «Спартаком», играл в сборных СССР и России, был лучшим бомбардиром Лиги чемпионов. Во время тренерской карьеры сначала по молодости был резковат, сейчас пожелал бы себе тогда быть мудрее. Но я такой, как есть. Всегда имею свою позицию, не скрываю мнения о тех или иных вещах. Футбол никогда не предавал и не предам.

— В 94-м вы едва не перешли в лондонский «Арсенал». Там «канониры» решили подписать контракт после чемпионата мира, после чего вопрос снялся? Можно ли было заключить соглашение до турнира в США?

— Нет, они хотели посмотреть на меня на чемпионате мира. Но мы там выступили неудачно, я только одну игру с Бразилией провел. После этого «Арсенал» взял паузу, и переход сорвался.

— Вы называли ошибкой свое участие в «Письме четырнадцати», потом помирились с Павлом Садыриным, а годы спустя были на его похоронах. Кто именно подбил вас подписать письмо? Стало ли случившееся для вас уроком?

— Это молодость и горячность, в которой не обходится без ошибок. Разговор сначала зашел о бутсах, чтобы все играли в тех, с кем у них подписаны индивидуальные контракты. А потом все переросло в требование, чтобы на чемпионат мира нас повез Анатолий Бышовец. Я письмо сгоряча подписал, а потом задумался — при чем здесь тренер? Павел Федорович решил задачу — он и должен везти команду в Америку.

Как-то все закрутилось, возникла фигура Шамиля Тарпищева, тогда очень влиятельного человека, Анатолий Федорович стал появляться, с которым больше Игорь Шалимов контактировал... Надеялись, что Борис Николаевич Ельцин волевым решением закроет вопрос. Но когда стало понятно, что этого не будет, и ситуация прояснилась, я сказал, что поеду на чемпионат мира. Я сделал ошибку, но тренера менять не собирался. Потом, когда прилетели в Америку, лично извинился перед Садыриным. Он отнесся с пониманием. Вообще, великолепный был мужик.

— А переход из «Спартака» в «Миллуолл» после выхода в четвертьфинал Лиги чемпионов-1995/96 был ошибкой? Вы ведь и на Евро-1996 после этого не поехали.

— Нет, это как раз не ошибка. Потому что благодаря тому решению я приобрел прекрасную жену, которая родила мне двоих прекрасных сыновей и с которой мы до сих пор счастливы вместе. Мной тогда двигала больше любовь, чем спортивные интересы, и я благодарен судьбе, что так произошло. Плей-офф Лиги чемпионов — это, конечно, важно, но он проходит, а тут — вся жизнь. Моя будущая жена тогда жила в Англии, и я поехал туда, чтобы быть ближе к ней. Месяцев четыре-пять тогда думал больше не о футболе, и все было не зря!

— Неужели после отличной Лиги чемпионов осенью 95-го у вас не было вариантов в АПЛ, чтобы не надо было опускаться дивизионом ниже?

— Варианты были и остаться в «Спартаке», и перейти в приличные зарубежные клубы. Но именно в Лондоне, где жила Людмила, конкретное предложение было только из «Миллуолла». На тот момент мне казалось, что, если я не буду рядом с любимой, то могу ее потерять. Я послушал свое сердце и не ошибся.

— Летом 96-го вас не было в заявке сборной на Евро. Романцев обиделся на вас за тот отъезд?

— Нет, с Олегом Ивановичем расстались нормально. Я же потом вернулся в «Спартак». Кстати, на днях он приезжает в Нижний Новгород, и буду очень рад его видеть. А насчет Евро — это было тренерское решение. Почему Романцев его принял — не знаю, не спрашивал. Но, как главный тренер, он имел на него полное право.

Тренер Жозе Моуринью
Жозе Моуринью.
Фото AFP

Если увидимся с Моуринью — думаю, обнимемся. Он меня любил и говорил: «Ты — сумасшедший!»

— Сейчас вы были бы настолько сумасшедшим, чтобы напрямую перейти из «Бенфики» в «Порту»? Вас же с Василием Кульковым тогда даже какие-то российские банкиры из Лиссабона выкупали.

— Да, было такое, ха-ха! Причем изначальная договоренность была не переходить в португальский топ-клуб. Но мы немного слукавили и взорвали всю страну. Неделю все новости только об этом переходе и были. Классно получилось! А в следующем сезоне мы еще с «Порту» и чемпионами стали, а я забил «Бенфике» на «Эштадиу да Луш».

Более того — болельщики «Бенфики» мне аплодировали, когда меня удалили и я уходил с поля. Жозе Моуринью, который переводил сэру Бобби Робсону и был проводником его идей, мне тогда сказал: «Сколько живу в Португалии, но чтобы игроку «Порту» болельщики «Бенфики» аплодировали — ни разу не видел!»

— Из «Бенфики» вы ушли при Артуре Жорже, который к вам с Кульковым скверно относился. Когда он в ЦСКА работал, не пересеклись с ним в Москве?

— Нет. И не сложилось, и особого желания не было.

— После «Порту» вы с Моуринью еще когда-нибудь виделись?

— Не вышло. Но если такое произойдет — думаю, обнимемся. Он очень любил нас с Васей. Особенно меня. Говорил: «Ты, конечно, сумасшедший!» Точно как в том вопросе о переходе из «Бенфики», который вы задали. В «квадратах» Жозе с нами, помню, играл, могли его между ног проверить, ха-ха!

— Как он вообще в футбол играл?

— Что-то в нем было!

— Когда умер великий Эйсебио, вспоминали, как он работал с нападающими «Бенфики» и вы забивали с его пасов в двусторонках? Как он вас с Василием сынками называл?

— Конечно. Очень печальная была весть, что его не стало. Эйсебио — великий игрок, великий человек. Он очень хорошо относился к русским, вспоминал Яшина, Стрельцова. Говорил, что у нас сумасшедшие по классу футболисты. На тренировках с нами работал, любил баню на стадионе. Бразильские и португальские футболисты баню не особо признавали, а вот он с нами туда ходил. Много нам подсказывал, по-отцовски относился. Да ради одного такого опыта стоило ехать в Португалию!

— С кем-то из тренеров, игроков, с которыми выступали за границей, контакт сохранили?

— С защитником Вильямом списываемся, он сейчас тренером в Аргентине работает. Знаю, что Руй Кошта сейчас президент «Бенфики», Паулу Соуза тренирует итальянскую «Салернитану». Конечно, хочется пересечься, поужинать, вспомнить былое. Хорошо, что теперь в «Пари НН» есть с кем по-португальски поговорить с приходом Зе Турбо. А я его немножко русскому учу.

— Как пережили безвременную смерть Кулькова, с которым столько вместе играли?

— Тяжело. Мы были как братья. Рядом жили, вместе переживали победы и поражения. Был так шокирован, что на похоронах даже не мог подойти к гробу. В церкви за упокой его души всегда ставлю свечку, говорю: «Вася, рано ты ушел...»

— Есть ли люди, которые по-прежнему имеют право называть вас Барсиком?

— Так меня уже никто не называет, это все в молодости было. Лучший друг живет в Луганске. Друзей много не бывает, остальные — товарищи. А многих из тех, с кем близко общался, к сожалению, уже нет в живых. Вася Кульков, Илья Цымбаларь... Чувствуешь горе этих потерь — и тем сильнее желаешь остальным жить как можно дольше. Недавно виделись с Игорем Колывановым, с которым мы в сборной в одном номере жили. Вспомнили те годы.

— Один мой коллега, много лет живший и работавший в Самаре, рассказывал, как вы еще из Луганска приехали туда на матч и поразили всех фиолетовыми брюками в большую клетку. В Советском Союзе! А потом футболисты, которые играли у вас-тренера, рассказывали, что вы всегда стильно одевались.

— Стильно одеваться мне нравилось и нравится до сих пор. Есть у меня такая слабость. Мамаду Майга в Нижнем часто поражается: «Так элегантно, босс!» Но он не поэтому в составе, ха-ха!

Страсть к одежде у меня еще с киевского «Динамо» началась, но в Европе сильно развилась. А насчет фиолетовых брюк в Самаре — помню их, но, по-моему, это было уже не из Луганска, а позже, когда со «Спартаком» туда приехали играть.

— Если бы вы нынешний, 54-летний, разговаривали с 16-17-летним Юраном, что бы посоветовали и от чего предостерегли?

— Посоветовал бы жить правильно, как и живу. Быть ответственным, любить футбол, относиться к нему по максимуму. А предостерег бы... Может, от того, чтобы выйти на ту игру дубля «Динамо» Киев с «Торпедо», когда Сергей Шустиков мне ногу сломал. Или выходить, но надеть нормальные щитки.

— Когда-нибудь общались потом с Шустиковым на эту тему?

— Когда уже закончили играть, как-то увиделись. Он извинился, сказал, что уже ничего сделать не мог. Я сказал: «Все нормально, Серег, проехали». Самое главное, что, хотя перелом и был очень тяжелый, я вернулся в футбол и продолжил играть на хорошем уровне.

— При каких условиях будете считать свою тренерскую карьеру успешной?

— Считаю ее уже удачной, результаты со всеми моими клубами говорят сами за себя. Но, конечно, есть куда расти. Хочется дойти до чемпионства. Тогда скажу: «Достиг!» И тут же захочу следующего...

Положение команд
Футбол
Хоккей
И В Н П +/- О
1
Краснодар 18 11 6 1 34-12 39
2
Зенит 18 12 3 3 37-12 39
3
Спартак 18 11 4 3 36-14 37
4
Динамо 18 10 5 3 37-20 35
5
Локомотив 18 11 2 5 33-26 35
6
ЦСКА 18 9 4 5 28-14 31
7
Ростов 18 7 5 6 29-28 26
8
Рубин 18 7 5 6 25-26 26
9
Акрон 18 6 4 8 22-34 22
10
Кр. Советов 18 5 3 10 19-29 18
11
Динамо Мх 18 3 8 7 11-17 17
12
Пари НН 18 4 4 10 15-34 16
13
Химки 18 3 7 8 22-35 16
14
Факел 18 2 8 8 11-25 14
15
Ахмат 18 2 7 9 16-32 13
16
Оренбург 18 1 5 12 16-33 8
Результаты / календарь
1 тур
2 тур
3 тур
4 тур
5 тур
6 тур
7 тур
8 тур
9 тур
10 тур
11 тур
12 тур
13 тур
14 тур
15 тур
16 тур
17 тур
18 тур
19 тур
20 тур
21 тур
22 тур
23 тур
24 тур
25 тур
26 тур
27 тур
28 тур
29 тур
30 тур
28.02 00:00
Зенит – ЦСКА
- : -
28.02 00:00
Спартак – Оренбург
- : -
28.02 00:00
Ростов – Динамо
- : -
28.02 00:00
Краснодар – Кр. Советов
- : -
28.02 00:00
Ахмат – Рубин
- : -
28.02 00:00
Пари НН – Акрон
- : -
28.02 00:00
Динамо Мх – Локомотив
- : -
28.02 00:00
Химки – Факел
- : -
Все результаты / календарь
Лидеры
Бомбардиры
Ассистенты
ЖК
Г
Манфред Угальде

Манфред Угальде

Спартак

15
Алексей Батраков

Алексей Батраков

Локомотив

10
Мирлинд Даку

Мирлинд Даку

Рубин

9
П
 Бителло

Бителло

Динамо

8
Маркус Вендел

Маркус Вендел

Зенит

8
Кладуио Луис Родригес Клаудиньо

Кладуио Луис Родригес Клаудиньо

Зенит

6
И К Ж
Муталип Алибеков

Муталип Алибеков

Динамо Мх

9 1 1
Данила Прохин

Данила Прохин

Оренбург

14 1 5
Фернандо Костанца

Фернандо Костанца

Крылья Советов

11 1 3
Вся статистика

Olimpbet awards

Кубок года по футболу

Новости