Газета Спорт-Экспресс № 277 (7221) от 8 декабря 2016 года, интернет-версия - Полоса 7, Материал 3

ЛЕГКАЯ АТЛЕТИКА

Президент Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА) - о восстановлении членства в Международной федерации легкой атлетики (ИААФ) и выборах нового главы ВФЛА, в которых он будет принимать участие.

Дмитрий ШЛЯХТИН: “ГЛУБИНЫ КРИЗИСА ПОНАЧАЛУ НЕ ОСОЗНАВАЛ”

- В январе вы приходили в федерацию в качестве антикризисного менеджера. Понимали, с чем придется столкнуться?

- Антикризисным менеджером меня назвали в прессе. Но когда я 16 января вышел на пресс-конференцию, до конца, наверное, еще не понимал, что меня ждет. Осознание пришло, только когда ознакомился со всей документацией, встретился с рабочей группой ИААФ. Глубины кризиса я поначалу не осознавал, признаюсь честно.

- Были в шоке?

- То, что произошло с легкой атлетикой, - это трагедия. Рабочая группа столько знала о нас, что мы порой диву давались. Они знали больше, чем мы сами. Мы получали ту информацию, которой мы сами не обладали, они вытаскивали все новые и новые козыри. После каждой встречи у меня было ощущение, что я побывал на допросе. Мне приходилось отдуваться за грехи, которые я не совершал. И все это понимали. Но раз я взял на себя эту ответственность, это был мой выбор. После встреч c комиссией ИААФ никто не дал ни одного интервью, были только общие фразы. Таким было условие, потому что мы работали с конфиденциальными документами.

- Какие еще условия были у ИААФ?

- Нам ставили порой непосильные задачи. Например, нужно было, чтобы наш следственный комитет работал с аналогичным органом во Франции. Как может повлиять на это президент ВФЛА?

- Никак, наверное.

- Я благодарен Министерству спорта, которое на протяжении всего этого времени нас поддерживало. Например, все спортсмены - на ставках в Центре спортивной подготовки Минспорта. А требования ИААФ, например, касались контрактных обязательств со спортсменами. От нас требовали закрыть мордовский центр спортивной ходьбы. Как это может сделать президент федерации? По сути, нас вывернули нас наизнанку. Конечной целью ИААФ было заставить нас признать, что допинг покрывается на государственном уровне.

- Почему вы думаете, что отношение к нам было предвзятым?

- Я в своем кабинете встречался с Хайо Зеппельтом (автор фильмов о русском допинге на немецком телеканале ARD. - Прим. “СЭ”). На протяжении полутора часов я ему рассказывал, что мы пытаемся изменить. Посмотрев его фильм, я понял, что он вырвал из контекста две-три фразы и все, что я ему пытался объяснить, было выброшено в мусорное ведро. При этом график фильмов был четкий: как совет ИААФ, так новый фильм.

ИНТУИЦИЯ ПОДСКАЗЫВАЛА, ЧТО В РИО НЕ ПОЕДЕМ

- 21 июля, когда Спортивный арбитражный суд (CAS) отклонил иск 68 наших легкоатлетов к ИААФ, можно считать самым черным днем в этом году?

- Я был на этом заседании, и интуиция мне подсказывала, что нас не допустят. Понял это еще в мае, когда появились высказывания Григория Родченкова (экс-глава Московской антидопинговой лаборатории, бежавший в США. - Прим. “СЭ”). Тогда наши отношения с рабочей группой резко изменились.

- Многие в тот момент обвиняли вас в том, что вы равнодушны к трагедии спортсменов.

- Это не равнодушие, а бессилие. Многие сейчас говорят, мол, Шляхтин не справился. Отвечаю: если даже подключение таких фигур, как Мутко и Жуков, не помогло, мы в принципе не могли переломить ситуацию. Сейчас 80 процентов всех требований ИААФ выполнено, нам практически нечего предъявить. Проделана огромная работа: правовая, структурная, организационная.

- Когда ждать теперь новые критерии восстановления членства нашей федерации в ИААФ?

- Новых критериев, думаю, не будет. Останется 5-6 стандартных требований, которые были озвучены ранее: создание антидопинговой культуры, нулевая терпимость к допингу, усовершенствование законодательной базы, независимое тестирование спортсменов. Плюс финансовое обеспечение рабочей группы ИААФ - иными словами, все расходы по ее деятельности лягут на наши плечи.

- Считаете это оправданным?

- Я уже говорил Руне Андерсену (глава независимой инспекционной комиссии ИААФ. - Прим. “СЭ”): на нас и так ложатся большие расходы. В марте предстоит чемпионат Европы в помещении, летом - чемпионат мира. Если говорить об обязательном полугодовом тестировании спортсменов, то мы однозначно на чемпионат Европы не попадаем - с августа мы никого не проверяли. Получается, 2017 год можно попросту вычеркнуть? Кажется, меня в комиссии услышали.

- Что это значит? Сроки могут сократиться?

- На сегодняшний день в пуле тестирования 38 человек. Из них до Белграда в марте доедет порядка 20 спортсменов, ведь кто-то может получить травму или заболеть, кто-то не отберется. Можно ехать под нейтральным флагом - каждый должен подать индивидуальную заявку. Но с точки зрения патриотизма многие, уверен, откажутся. Дальше - чемпионат мира. Если мы хотим видеть сборную России в полном составе, значит, нужно восстанавливать членство нашей федерации.

- А нас хотят видеть в Лондоне?

- Думаю, что да. Мы все время упираемся в то, что нет аккредитации РУСАДА, что нашим тестированиям нельзя доверять. Но посмотрите историю с бразильской лабораторией: до Игр она не соответствовала требованиям, потом на время Олимпиады все было в порядке, потом опять перестала соответствовать. А нашу лабораторию уже полтора года не могут привести в соответствие.

УХОДИТЬ ПОБЕЖДЕННЫМ НЕ ХОЧУ

- В пятницу пройдут выборы президента ВФЛА. Вы долго не объявляли о своем намерении баллотироваться. Почему?

- Когда 80 процентов работы уже сделано, когда виден свет в конце тоннеля, когда понимаешь, что самое тяжелое и грязное легло на твои плечи, уходить побежденным не хочется. Я хочу завершить начатое, хочу изменить формат работы федерации, хочу, чтобы появились новые люди, которые могли бы влить свежую кровь.

- Ваши конкуренты на выборах ВФЛА - Михаил Бутов, Елена Исинбаева и Андрей Сильнов

- Высоко ценю профессионализм Бутова, он знаток своего дела, переживает за процесс. Его проблема, что он оказался в старой команде. У меня была секретарь, девушка с допинговой историей, и рабочая группа ИААФ заставила меня уволить ее, хотя она была просто секретарем. Мы давали на каждого члена президиума и работника федерации досье - это должны были быть абсолютно чистые люди.

- Что скажете о Сильнове и Исинбаевой?

- Очень сильно уважаю их как спортсменов. Я разговаривал с Андреем, предлагал ему возглавить какое-то направление в федерации, набраться опыта. Он молча выслушал и ушел. Считаю, что в данный ответственный момент надо получить опыт и знания, а потом уже что-то возглавлять.

- Ходят разговоры, что Исинбаева может снять свою кандидатуру с выборов ВФЛА в связи с тем, что возглавила наблюдательный совет РУСАДА. Как отнесетесь, если слухи окажутся правдой?

- Как сложится, так сложится. Люди рассудят, я же не сам себя выбираю. Говорят сейчас, что Шляхтин звонит в регионы и требует голосовать за себя… Не было такого. Я понимаю и Елену, и Андрея, которые выдвинули свои кандидатуры на пост президента ВФЛА. Ими двигали эмоции и желание изменить ситуацию. В данном случае бесполезно искать правду, надо решать по-другому. Если люди выберут Андрея или Елену - ради бога, мне работы хватает.

Мария МАРКОВА