Газета Спорт-Экспресс № 207 (2403) от 11 сентября 2000 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 1

НЕ ПРОТИВОРЕЧЬ ВОЛЕ ВСЕВЫШНЕГО

В сборной России по вольной борьбе в своем весе 97 кг он сейчас безоговорочный лидер. И на Олимпиаде в Сиднее Муртазалиев, чемпион мира и Европы последних лет, будет главным претендентом на золотую медаль. А ведь еще три года назад, когда Саид угодил в тюрьму по ложному обвинению в убийстве, под угрозой оказалась не только его спортивная карьера, но и будущее вообще.

НАЧАЛО

- Саида ко мне в Махачкалу привезли в 1988 году, когда ему стукнуло 14 лет, - вспоминает тренер Муртазалиева, и поныне работающий с ним Иман-Мурза Алиев. - Физически он был слабоват, заметно отставая в этом компоненте от сверстников. Скажем, на турнике подтягивался всего раза два, а по канату без помощи ног взобраться не мог. Жил он в махачкалинском общежитии, а на выходные нередко отпрашивался в родной Кизляр. Так я всегда ему говорил: "Сначала на канат трижды залезь, тогда и отпущу с миром". Саид хмурился, подолгу ходил вокруг этого треклятого каната, карабкался, но ничего не получалось.

Однако Алиев не спешил с ним расставаться. Его покорили фанатичные трудолюбие и упорство паренька. Однажды зимой тренер навестил Муртазалиева в общаге. В тесной не отапливаемой комнатушке стоял собачий холод. За ночь даже форма не успевала просохнуть, а тренироваться в мокрой - чревато неприятностями для здоровья. Алиев всплеснул руками и предложил Саиду переехать к нему домой. Жил Иман-Мурза Эльмурзаевич не в хоромах, а в однокомнатной квартире с женой и тремя детьми. Саида поселили на кухне, а газовую плитку тренер оттуда перетащил на балкон.

Утешая себя тем, что и "Москва не сразу строилась", Муртазалиев не делал трагедии из своих неудач. Он с утра до вечера пропадал в спортзале, поражая Алиева усердием и тем, что постоянно забрасывал наставника вопросами по технике и тактике борьбы. Саид прибавлял на глазах, постепенно избавляясь от ярлыка вечного неудачника. И в 1992 году впервые выиграл чемпионат России среди юношей.

Все бы ничего, да уж больно смутные наступили на дворе деньки. Зарплаты Алиева, например, не хватало даже на пару средненьких кроссовок, продававшихся на махачкалинском базаре. И вскоре тренер уехал по контракту в Турцию. Планировал забрать с собой и Муртазалиева, у которого в тот момент не было практически никаких шансов пробиться в российскую сборную, однако турки отнеслись к этой идее с прохладцей.

А вот в Киеве Саиду обрадовались. Туда он и отправился в начале 1993 года, заручившись поддержкой Бориса Савлохова, тогдашнего президента украинской федерации спортивной борьбы.

За сборную Украины Муртазалиев выступал несколько лет, в том числе и на последних Олимпийских играх. Однако лавров в Атланте не снискал. Там он боролся в категории 100 кг, хотя весил всего 91. С такой форой трудно было на что-то рассчитывать. А выставили бы его в весе полегче - не исключено, сумел бы зацепиться за медаль.

После Атланты Муртазалиев решил вернуться домой, в Дагестан. Знал бы он, чем это обернется...

Впрочем, первая серьезная неприятность подстерегла Саида в Махачкале еще в 93-м: он угодил в автомобильную аварию, получил сотрясение мозга и перелом левой руки. Восстановление растянулось почти на целый год. Плохо срастались кости, и в результате операции левая рука у Муртазалиева оказалась на 3 см короче правой. Правда, на ковре, по словам борца, это не доставляет ему никаких неудобств.

Он, кстати, еще трижды попадал в аварии, однако тяжелые повреждения, по счастью, обходили его стороной.

ТЮРЬМА

Был у Муртазалиева знакомый борец. Иногда они вместе тренировались. Парень тот еще и в коммерцию подался. Однажды его нашли с пулей в затылке у подъезда собственного дома. Отец убитого, начальник местного горотдела милиции, почему-то заподозрил Саида и его старшего брата Магомеда, владельца одного из крупнейших автопредприятий Махачкалы.

- Как сейчас помню, ехал на машине по городу, вдруг ГАИ останавливает, - рассказывает Саид. - Казалось, обычная проверка документов. Но пока я разбирался с инспектором, милиционеры, производившие обыск автомобиля, подкинули в него патроны. Под этим предлогом меня задержали, привезли в отделение и бросили в камеру. Поначалу думал - какое-то недоразумение. А потом узнал, что нас с Магомедом обвиняют в убийстве. Это было настолько абсурдно, что я и тогда не сомневался: произошла чудовищная ошибка, скоро все уладится, и меня отпустят. Ведь сотни раз объяснял следователям, что я борец, коммерческих дел не веду и убивать того парня мне не было никакого резона. Однако дело уже закрутилось.

- На носу был чемпионат мира, - продолжает Муртазалиев. - Я еще надеялся на него попасть, поэтому в камере каждый день делал зарядку, отжимался от пола. В общем, старался держать себя в форме, и это отвлекало от мрачных мыслей. Но спустя некоторое время понял, что все гораздо серьезнее, чем предполагал, хотя ни улик, ни доказательств у следователей не было. Однако они боялись ослушаться начальника горотдела, яростно настаивавшего на нашей с Магомедом виновности.

- Но почему?

- Если бы я знал... Воистину, от тюрьмы и от сумы не стоит зарекаться.

- Как складывались у вас отношения с сокамерниками?

- Без проблем. Я ведь не с отпетыми уголовниками сидел. Народу в камере оказалось намного больше, чем коек. Спали по очереди, но особых конфликтов из-за этого не возникало. Там, кстати, хватало людей, которых, как и меня, упекли ни за что, ни про что. Никогда не забуду одного старого чабана, практически не говорившего по-русски. Он в кои-то веки с гор спустился, а ему в милиции коробок анаши подкинули, после чего объявили чуть ли не наркокурьером. А чабан даже не понимал, что происходит.

Следствие длилось пять с лишним месяцев, которые Муртазалиев куковал на нарах в СИЗО. Можно только гадать, чем бы все закончилось, но в защиту Муртазалиева обратились в прокуратуру президент федерации спортивной борьбы России Иван Ярыгин и главный тренер сборной Дмитрий Миндиашвили.

- Когда нормальные следователи взялись изучать дело, то быстро поняли, что все шито белыми нитками, - рассказывает Саид. - И нас, слава Аллаху, вскоре отпустили.

Спустя несколько месяцев Саид задумался, что делать дальше. На семейном совете его братья и многочисленные родственники в один голос заявили: "Возвращайся в борьбу. И помни: если что, мы рядом и всегда поможем".

Соскучившись за год по ковру, Муртазалиев и сам мечтал вернуться. Обидно было заканчивать вот так, ничего толком не выиграв.

СЕМЬ МАШИН

На первых порах пришлось несладко. Ослабленные мышцы не хотели слушаться. Саид быстро задыхался, пропала уверенность. Но он завелся и с таким остервенением ринулся наверстывать упущенное, словно выплескивал на помост всю накопившуюся досаду и боль за последние беды и разочарования.

И тут, что называется, прорвало! Один за другим Муртазалиев выиграл все турниры, в каких довелось участвовать, - Игры доброй воли-98, первенство мира-99, а на следующий год - чемпионаты России и Европы. Это и обеспечило ему, едва ли не первому в российской сборной, место на Олимпиаде в Сиднее.

- Для меня его стремительный взлет не стал неожиданностью, - утверждает Алиев. - Я давно этого ждал. Да, Саиду недостает физической мощи, но ее отсутствие он с лихвой компенсирует природными гибкостью и тягучестью. Это очень неудобный для многих соперник. Ребята сравнивают Муртазалиева со змеей, потому что ему удается на ковре ускользать от противника. И, конечно, он никогда ничего не добился бы, если бы не характер.

Прошлогодняя победа на чемпионате мира в Турции особенно дорога Муртазалиеву. Ведь в первом же поединке он уступил грузину Куртанидзе, сведя свои шансы на выход из группы до минимума. Однако затем отыгрался на швейцарском борце, разгромив его со счетом 20:1! А тот, в свою очередь, одолел Куртанидзе. В итоге по разнице технических баллов победителем в группе оказался Муртазалиев. А в финале он с колоссальным трудом уложил на лопатки иранца Али-Резай Хейдари, победив - 3:1. Эх, так бы и на Олимпиаде, ведь Хейдари - главный конкурент нашего борца и в Сиднее.

После мирового первенства Муртазалиева в Дагестане встречали как национального героя. Ему вручили солидную премию, ордер на новенькую квартиру в центре Махачкалы, а различные меценаты и поклонники борьбы презентовали в общей сложности аж семь автомобилей!

- Зачем же так много?

- Да я сам, честно говоря, когда эту гору ключей увидел, был в шоке.

- Ну и как распорядились своим автопарком?

- Большую часть раздарил друзьям и родственникам.

- На футбол в Махачкале ходите?

- Редко. Но не потому, что равнодушен к нему. Просто в Махачкале попасть на стадион сложнее, чем выиграть престижный борцовский турнир.

- Даже столь уважаемому человеку, как вы?

- Не верите? А зря. Как-то после победы на чемпионате мира меня и еще нескольких борцов чествовали на стадионе перед очередным матчем "Анжи". Вручили "Волгу", которую с беговой дорожки я отогнал за пределы арены. А потом попытался вернуться на трибуну. Не тут-то было. Дорогу мне преградил милиционер. "Куда?" - грозно рявкнул он. - "На футбол" - отвечаю. "А где билет?" - "Да я же десять минут назад отсюда выезжал на машине". - "Покажи билет или катись подальше!" - бросил милиционер, помахивая дубинкой.

ПЛАНЫ

Теперь, кажется, у Саида наконец-то все наладилось. В сборной он лидер, к которому прислушиваются и тренеры, и партнеры. Дома ждут жена с малюткой дочкой. Осталось только выиграть в Сиднее. А к тому, что было до этого, он относится философски:

- Знаете, как у нас говорят? "Никогда не жалей больного и нищего. Лучше помоги им чем-нибудь". Потому что, если о чем-то жалеешь, значит, противоречишь воле Всевышнего. Поэтому я и в радости, и в горе спокойно принимаю все, что он ниспослал мне.

Александр КРУЖКОВ