Газета Спорт-Экспресс № 13 (2209) от 21 января 2000 года, интернет-версия - Полоса 4, Материал 4

22 января 2000

22 января 2000 | Футбол

ФУТБОЛ

Сергей МИЗИН

ЦВЕЙБА ЗВАЛ МЕНЯ ПАШЕЙ.
В ЧЕСТЬ ЯКОВЕНКО

В недавнем контрольном матче на Кипре, когда львовские "Карпаты" уступили "Анжи" - 1:4, единственный мяч в ворота махачкалинцев забил Сергей Мизин. Тем самым 27-летний футболист подтвердил репутацию своеобразного специалиста по России. В памятном лужниковском матче именно этот, неожиданно появившийся в стартовом составе украинской сборной 27-летний опорный полузащитник как минимум дважды оказывался в нужном месте в нужное время. На Мизине сфолил Смертин, после чего Шевченко со штрафного ударом по шальной траектории сравнял счет. А за 17 минут до этого львовянин едва не стал автором первого гола: пробитый им головой мяч Филимонов мастерски вытащил из правого нижнего угла. И многие были удивлены, когда этого мастера, поднимавшегося на пьедестал почета украинского чемпионата и с "Динамо", и с "Днепром", и с "Черноморцем", и с "Карпатами", не включили в состав сборной на стыковые матчи со Словенией.

- Вы сами-то можете объяснить, почему в одном случае вы оказываетесь в центре событий, а в двух следующих наблюдаете за игрой сборной со стороны?

- У меня нет привычки обсуждать решения тренеров. Привык терпеливо ждать своего часа. В лужниковском матче с Россией тренерам нужно было найти замену дисквалифицированному Попову. Как сказали, среди других кандидатов я выглядел предпочтительнее. Наш капитан Олег Лужный, с которым мы дружны еще с киевских времен, сказал: "готовься. Пришел твой черед". Сначала подумал, что он шутит, но потом понял, что Лужный идет с тренерского совета. Но поверил окончательно, когда вызвало руководство с вопросом: "Сможешь, Мизин? Не подведешь?" Ответил, что хочу играть.

- Не зря хотели?

- Очень старался. Конечно, и на мне сказался поднятый ажиотаж. Игры я, похоже, не испортил, хотя не помешало бы больше уверенности. Если бы за спиной было два-три матча в стартовом составе сборной, мог бы выглядеть и получше. В форме "Карпат" я, несомненно, реализовал бы момент, созданный Лужным. А выйти на игры со Словенией оказалось не суждено.

- Но в целом вы довольны, как складывается карьера?

- Жаловаться не на что. Я не играл в заштатных командах - только в сильных украинских клубах. Любой футболист считает за счастье хоть раз надеть футболку киевского "Динамо", а мне удалось провести в нем 7 лет, включая молодежку и дубль. И за основной состав провел несколько десятков встреч. Среди моих тренеров были выдающиеся личности: Фоменко, Онищенко, Бессонов - в Киеве, Штанге и Грозный - в Днепропетровске, Буряк - в Одессе. Со всеми, кажется, ладил, находил общий язык. Не моя вина, что за последние годы пришлось поменять четыре команды. Не люблю скитаться, но так складывались обстоятельства. Футболист не всегда уходит по собственному желанию, а порой и не по воле тренеров.

- Почему же именно Мизина, трехкратного чемпиона Украины, отправили из Киева в Днепропетровск?

- Не меня одного. Под жернова санкционированного кем-то сверху эксперимента попали тогда и Шаран с Ковальцом. Нас просто обменяли на Максимова с Михайленко. Попали мы, кстати, не в худшую команду. Так что первый шок прошел быстро. Убедил себя: ты профессионал, твое дело - играть. Жаль, что не пришлось поработать у Лобановского. Так ведь не каждому дано.

- Но если оценить баланс очков во встречах с киевлянами "Днепра", "Черноморца" и "Карпат" с вашим участием, то он окажется положительным. Вы старались что-то доказать?

- Как только руководство какого-то клуба заговаривало о претензиях на создание конкуренции киевлянам в борьбе за золото, тут же возникал финансовый кризис. И в "Днепре", и в "Черноморце". Да и "Карпаты" не миновала сия чаша. А порой все решали непомерные амбиции, не подкрепленные знанием футбольного дела. Есть надежда, что нынешний хозяин "Карпат" - Львовская железная дорога - и ее начальник Георгий Кирпа - сумеют изменить ситуацию. Большинству из нас до чертиков надоели переезды, нравится Львов. Но...

- ...человек ищет, где лучше. Однако Паляница, покинув "Карпаты", затерялся в "Кривбассе".

- Конечно, идеально было бы сохранить в "Карпатах" центральную ось, созданную при Маркевиче: Чижевский, Евтушок, Мизин, Ковалец, Гецко, Паляница. Но, увы, двоих уже нет. А Паляница периодически звонит: "Когда будем играть в одной команде?"

- В одной команде с Паляницей или разных вам приходилось выходить на поле в разных амплуа. А есть у специалиста широкого профиля любимое?

- Когда в "Черноморце" Буряк определил меня в задние защитники, мне это нравилось. Хотя и в "Динамо", и потом мне чаще было уготовано место опорного хава. На центральной оси я готов к любым перемещениям. А самое большое удовольствие приносит участие в комбинации, которая приводит к голу.

- Самый памятный матч в вашей карьере?

- Пока их два. Лужниковский против России. И еще с "Барселоной" Кройфа, когда "Динамо" впервые за долгие годы собрало в Киеве полный стотысячник. Я играл против Стоичкова. И хотя судья незаслуженно удалил меня в конце первого тайма, впечатление большого праздника, к которому ты причастен, осталось. Я знаю, что чувствуют болельщики, когда проигрывает их любимая команда. Недавно, будучи в Англии в гостях у Лужного, почувствовал это на себе. Вместе с Шараном мы пошли на матч "Лидс" - "Спартак", в составе которого сражался, как лев, наш друг и бывший одноклубник по "Днепру" и "Черноморцу" Парфенов. Мы сидели среди фанов и страшно болели за москвичей, которые заслуживали лучшей доли. Обидно, что в футболе логика не всегда в фаворе. Иначе в финале чемпионата Европы должны были бы играть Украина и Россия.

- Сейчас многие молодые футболисты хотят походить на Мизина, напористого, уверенного, яркого бойца. А у вас был образец для подражания?

- Всю жизнь восхищался игрой Павла Яковенко. Когда я только пришел в "Динамо", кое-кто обращал внимание на мои попытки подражать ему. Какое-то сходство обнаружилось: Ахрик Цвейба даже стал звать меня Пашей. А когда я 17-летним впервые попал на базу в Конча-Заспе, Колотов поселил меня в одной комнате с Яковенко. Это совпадение я сохранил в памяти.

Эдуард ЛИПОВЕЦКИЙ