Газета Спорт-Экспресс № 192 (4472) от 24 августа 2007 года, интернет-версия - Полоса 16, Материал 1

НАШИ ЛГАЛИ, НАЗЫВАЯ БОБРОВА ДИНАМОВЦЕМ

ЛАТЫШЕВ ПОД ПРЕССОМ ПРЕССЫ

Заключительные матчи динамовцев в Лондоне и Глазго в отличие от "экологически чистых" с "Челси" и "Кардифф Сити" проходили в нервозной обстановке, жестких и за гранью единоборствах, со множеством спорных эпизодов, взаимных упреков и серьезных претензий к арбитрам.

Лавину критики обрушила на Николая Латышева английская пресса сразу после игры с "Арсеналом", а спустя годы - участники матча: капитан английской команды Бернард Джой ("Вперед, "Арсенал") и Бестин ("Клифф Бестин вспоминает").

Корреспондент Миклджон ("Дейли рекорд") обвинил Латышева в необъективности: "Русские использовали свои локти и блокировку, оставаясь безнаказанными. Игроки же "Арсенала" получили сполна. Некоторые его решения были смехотворными". Мэннинг из "Скетч" считал, что наш арбитр "обладал лишь элементарными понятиями об отборе мяча и принимал самые удивительные решения". Журналист, видимо, испытывал настолько сильную личную неприязнь к советскому арбитру, что раздражал его даже звук судейской трели: "Он верещал так, будто объявлял об отправлении французского поезда". От общих огульных обвинений перейдем к частностям.

1. СВОБОДНЫЙ УДАР НИ ЗА ЧТО

Уже первый гол, оказавшийся в воротах англичан на 30-й секунде, стал, по мнению Бестина, результатом судейской ошибки. Латышев якобы ни за что наказал Бакуззи, и динамовцы, быстро разыграв свободный удар, открыли счет.

Его товарищ Джой, подробно описав этот гол, о свободном не обмолвился, как и многочисленные корреспонденты английских газет, расположившиеся за воротами "Арсенала". Не вижу оснований прислушиваться к одинокому голосу, прозвучавшему через несколько лет.

2. ТРЕТИЙ ГОЛ - ИЗ "ВНЕ ИГРЫ"

"Вся наша защита остановилась, будучи уверенной в свистке Латышева", - вспоминал Бестин. И эти слова можно было пропустить мимо ушей, если бы не мнение игроков "Арсенала" и обозревателей. Они утверждали, что лайнсмен, обнаружив офсайд у Сергея Соловьева, поднял флажок. Латышев отмашку не заметил.

3. НЕ ДАЛ ПЕНАЛЬТИ В ВОРОТА "ДИНАМО"

При счете 3:3 Мортенсен ворвался в нашу штрафную и в столкновении с защитником упал. Пенальти, как показалось "канонирам", или форвард сам нашел ногу соперника? Подобных эпизодов предостаточно в каждой игре. Рассудить их не всегда просто. Латышев нарушения не узрел.

4. НЕЗАСЧИТАННЫЙ ГОЛ В ВОРОТА "ДИНАМО" ПРИ СЧЕТЕ 4:3

Вспоминает Джой: "Семичастный прыгнул ему (Руку - Прим. А.В.) наспину и получил такой удар, что потом в течение нескольких дней у него красовался синяк под глазом. Рук устоял на ногах и мощным ударом с 30 метров послал мяч в ворота мимо Хомича. Мы подбежали к нему, чтобы поздравить, но вдруг увидели, что судья указывает на отметку, где были нарушены правила против Рука. Это нечестно, подумали, мы. Он должен был продолжить игру, поскольку мяч находился у нас. Представьте наше негодование, когда судья назначил штрафной удар в сторону наших ворот".

В любом случае гол забит после свистка. Какие могут быть претензии?

5. ДВЕНАДЦАТЬ ЧЕЛОВЕК НА ПОЛЕ

"В течение 20 минут второго тайма в составе русских играли 12 человек", - утверждал Бестин . И тут же добавил : "Хотя из за тумана я многого не видел, но меня не покидало чувство, что у русских было на одного игрока больше, чему нас..." Так было двенадцать или "не покидало чувство"? По словам очевидцев, включая Джоя, Трофимов, хромая, покидал поле, а в это время, не дождавшись, пока партнер выйдет за его пределы, выбежал Архангельский. Если и получили динамовцы численное преимущество, причем во время остановки игры, то всего на несколько секунд. Формально правила нарушены. Не стоило из-за пустяка накалять страсти.

Заподозрили англичане Трофимова в более страшном грехе - симуляции. Хозяева, изначально не соглашавшиеся на замены, уступили нашим с условием менять игроков только в случае серьезных травм. Увидев вечером того же дня лихо отплясывающего Трофимова, джентльмены, заподозрив обман, оскорбились: они не могли представить, чтобы футболист, который несколько часов назад еле передвигался по полю, выделывал такие кренделя.

Что же до судейства, можно допустить, что в одном из перечисленных эпизодов Латышев ошибся. Кто не ошибается, да еще в совершенно непотребных условиях. Неизвестно, как повели бы себя, оказавшись в "гороховом супе", хваленые английские арбитры. Но чтобы Латышев подыгрывал своим - не верю.

К слову, претензии к судье могли возникнуть у Станкевича. Латышев спуску ему не давал, наказывал раз за разом даже за малейшие нарушения. И у всей команды, когда не удалил Джорджа Друри за хулиганский поступок - ударил в лицо нашего футболиста в неигровой обстановке. Латышев попросил его покинуть поле. Англичанин сделал вид, что не понял, мигом растворился в тумане и доиграл до конца. Судья обязан был добиться своего, но проявил несвойственную ему непоследовательность. Пожалуй, самая серьезная его оплошность.

ПРАВДА И ВЫМЫСЕЛ

О "Динамо" после матча в отличие от первых двух писали сдержанно. Обозреватели не сомневались в превосходстве своих футболистов над советскими, а поражение "Арсенала" списали на судейские огрехи.

Суть всего сказанного и написанного коротко изложил бывший игрок "Арсенала" Чарльз Бучан. Выпустив несколько стрел в Латышева, он продолжил: "Их защиту изрядно потрепали Мэттьюз, Мортенсен и Рук, но атака у них была великолепна". Стараясь быть объективным, он, один из немногих, признал: "Русские заслужили победу".

На следующий день уставшие, но счастливые динамовцы отдыхали, зачитывались поздравительными телеграммами с родины, а после обеда совершили "паломничество к гробу господню" - к могиле Карла Маркса. Обязательная программа для всех советских людей, занесенных восточными ветрами на берега Темзы. Удивительно, что наша делегация вспомнила об этом только на 18-й день пребывания в Лондоне.

Возложив огромный венок на могилу человека, "указавшего трудовому народу путь к свободе и счастью" (цитата из мемуаров Боброва), ребята нанесли визит, что в контексте сказанного логично, редакции газеты "Дейли уокер" - органу компартии Великобритании.

Исполнив гражданский долг, футболисты расслабились: вечером наблюдали за боксерскими поединками, наутро посетили зоопарк, а через несколько часов, разделившись на группы, смотрели футбол. Команда отдыхала, а Якушин с Семичастным и Бесковым отправились на работу в Глазго - посмотреть в деле будущего соперника. "Рейнджерс" в очередном туре встречался с клубом "Бодуэлл" и обыграл его с натугой - 2:1. Впечатлениями о сопернике Якушин поделился по телефону с корреспондентом "Красного спорта". Наметанный глаз тренера сразу отметил отличие стиля шотландских команд от английских: "Шотландцы играют быстрее. Их игроки подвижнее и проворнее англичан. Техника игроков на большой высоте. У меня сложилось впечатление, что эта команда не слабее тех, с которыми мы встречались".

В том же номере газеты Александр Вит (Виттенберг, на протяжении многих лет - ведущий в стране знаток зарубежного футбола) представил читателям соперника "Динамо". По незнанию или умышленно выдал между иными две информации: сомнительную ("в годы, когда "Арсенал" был лучшей командой Англии, футбольные специалисты считали, что "Рейнджерс" превосходит "Арсенал") и неверную ("сейчас восемь игроков "Рейнджерс" играют в сборной Шотландии").

Прокомментирую вторую. Начну с "сейчас". Когда, в 45-м? Сборная Шотландии находилась в длительном (более семи лет - с 15.04.39 по 19.10.46) внеплановом отпуске. Теперь о восьми игроках сборной. Из тех, кто играл 28 ноября против "Динамо", в 39-м входили в национальную команду только вратарь Даусон и нападающий Гиллик. Тот сезон в сборной стал для них последним. Еще двое, Сайман и Смит, провели в ее составе всего по одному матчу - в 38-м. Янга, Шоу и Уодделла пригласят только в 46-м, через год после игры с "Динамо".

Пишу об этом исключительно истины ради. Изложенные здесь факты при большом желании проверить можно. Зря старались советские СМИ на протяжении всего турне преувеличивать силу наших соперников. "Динамо" во второй половине 40-х, убежден, - одна из лучших в Европе команд. Основание - разгромные победы над ведущими клубами Югославии, Швеции, Венгрии...

Сильные в послаблениях и подачках не нуждаются. Они их унижают.

У болельщиков "Рейнджерс" и его тренера Артура Диксона были серьезные причины для опасений за исход предстоящей встречи. В команде, безусловно, сильнейшей в Шотландии, происходила смена поколений, ведущие игроки подрастеряли былую форму. Диксона перед игрой с такой мобильной и скоростной командой, как "Динамо", беспокоила физическая готовность футболистов. Многие из них работали. Тренеру, хотя работодатели шли ему навстречу, собрать боекомплект перед матчами внутреннего первенства в 45-м, еще неофициального и значительно урезанного, доводилось не всегда.

РАЦИОН ПИТАНИЯ

Глазго по проявленному к динамовцам интересу ничем не уступал Лондону и даже превосходил его. Журналистов и читавших их творения интересовало все: от рациона питания до деталей туалета.

Даунинг в книге "Пасовочка" подробно описал времяпрепровождение Якушина и двух его футболистов в воскресенье, 25 ноября: "Они провели часовую тренировку на "Айброкс Парк"... Затем пошли посмотреть... на знаменитый "Хэмпден Парк", внушительные размеры которого заставили их открыть рты от удивления Когда делегация прибыла на спектакль "Горячий лед", Бесков щеголял в новом шотландском галстуке. Перед представлением оркестр сыграл "Очи черные" специально для Семичастного, у которого все еще красовался синяк под глазом.

После спектакля им подали на ужин молоко, хлеб и сардины, затем они отправились в отель на организованные для них танцы с местными девушками".

Вдобавок еще один отрывок из того же источника с гастрономическим уклоном. По прибытии в Глазго всей команды "делегацию погрузили в два автобуса и отправили в отель "Бересфорд". У отеля русских встретили приветственные сигналы трех трамвайчиков. Они специально для этого остановились на улице. Прошел завтрак. Его вряд ли можно назвать здоровым. "Они вилками ели масло большими кусками, - говорил один удивленный репортер. - Они клали его в овсянку вместо молока". Динамовцы, поскольку приехали в Шотландию, попросили принести им жареную селедку, после нее ели хлеб с вареньем и мармеладом и клали сахар во все, кроме селедки".

Похоже, и шотландцы пытались, анализируя меню наших футболистов, отыскать секрет их успехов. "Открытие" английского журналиста (см. "СЭФ" № 182) не подтвердилось: икры, корнишонов, компота с яблоками и изюмом его шотландские коллеги не обнаружили. Тогда что - овсянка, масло, мармелад? Вопросов стало больше, когда один местный журналист, заглянув в день игры за завтраком в тарелки игроков, помимо овсянки, селедки и варенья увидел говяжий язык, фаршированное мясо и картошку. Поди разбери их, этих загадочных русских, опять темнят. Вот здесь попал в точку. Снова темнили - в ходе конфликта, грозившего срывом матча. Об этом чуть позже.

ТРУД И ОТДЫХ

А пока о закрытой тренировке на "Айброкс Парк", за которой помимо нескольких футболистов "Рейнджерс" наблюдали невесть как пробравшиеся туда вездесущие журналисты. Занималась вся команда, исключая травмированных. Нагрузки были средние, если не считать отмеряемые футболистами круги вокруг поля, судя по секундомеру в руках Якушина, на время. Внимательный наблюдатель насчитал их больше десятка. Не хило. Вслед за тем - работа с мячом. Оборонцы и хавы упражнялись в пасах на разные дистанции, а форварды истязали Хомича. Вот для кого не существовало разгрузочных дней. После беспощадных экзекуций любой матч должен был казаться вратарю легкой утренней гимнастикой.

Ближе к вечеру кое-кто отправился на встречу регбистов местной команды с австралийскими летчиками. Игра не тронула: понаблюдав несколько минут, гости задолго до окончания направились к выходу. А вечером все вместе присутствовали на приеме у мэра города лорда Правоса.

Встретил он советскую делегацию радушно: ели, пили, распевали песни... А при расставании получили из рук лорда огромный дубовый кубок, в смысле сделанный из шотландского дуба.

Атмосфера доброжелательности царила и за пределами мэрии. Прохожие, узнавая динамовцев, улыбались, пожимали им руки, каждый день приносили в отель "Бересфорд" букеты цветов.

Ребята отвечали взаимностью. Одного газетчика, он преследовал их по пятам, удивило поведение наших игроков на улицах Глазго. Оно не соответствовало созданному в Лондоне имиджу людей замкнутых, молчаливых. "Динамовцы с радостью давали прохожим автографы, - делился репортер своим открытием с читателями, - улыбались и снимали шляпы".

СОЛОМИНКА В ЧУЖОМ ГЛАЗУ

Отношение к нашей делегации несколько подпортил конфликт, о котором я только что упоминал.

Ничто не предвещало бури. Руководители шотландского клуба, как было заранее оговорено, представили список 18 игроков на матч с "Динамо". Зная о болезненной реакции советской стороны на приглашенных, обошлись своими силами. Но через несколько дней включили в список Джеймса Кэски, молодого и очень способного игрока "Эвертона".

Он заключил контракт с шотландским чемпионом и тоже стал своим. Динамовцы, не оспаривая законность сделки, протестовали на том лишь основании, что в представленном заранее списке новичок не значился. Переговоры затянулись. Никто не хотел уступать. Президент "Рейнджерс" Джеймс Боун и призванный ему на помощь секретарь Шотландской футбольной федерации Джордж Грэм уверяли: к среде, дню назначенной встречи, трансферные документы поступят. В ответ - угрозы срыва матча. Такая перспектива хозяев не устраивала. Не могли они обмануть ожиданий людей, а тем более отказаться от денег, которые выложили 90 тысяч любителей.

Пресса, внимательно следившая за переговорным процессом, в недоумении: "У нас складывается впечатление, что русских больше беспокоит не игра, а результат", - писал "Глазго ивнинг ньюс". Корреспондент "Бюллетень энд скотс пикториал", разузнав, что в состав "Динамо" помимо армейца Боброва включены и несколько ленинградских футболистов, взбудоражил общественность. Подтвердил эту информацию со ссылкой на "некоторых русских журналистов" обозреватель "Дейли экспресс".

Пытливые газетчики, не желавшие пользоваться слухами, обратились в поисках истины к руководству советской делегации. Их уверили: все игроки принадлежат московскому клубу "Динамо". Конкретный вопрос относительно двух ленинградцев тренер Якушин парировал с присущей ему дипломатичностью: "Пара наших футболистов играла в Ленинграде, но это было восемь или десять лет назад". Он был абсолютно прав, если имел в виду Дементьева и Сергея Соловьева. Оба перешли в московский клуб из ленинградского "Динамо" в 1940 году. Подозреваю, что вопрошающих интересовали не названные футболисты, а действующие игроки Ленинграда Архангельский и Орешкин. Нападающего ЦДКА Боброва тренер не назвал. Так ведь о нем и не спрашивали.

В общем, повели себя наши руководители в этой истории некрасиво: имея в основе трех игроков из других клубов (не считая находившегося в резерве ленинградца Лемешева), в ультимативной форме потребовали исключить из списка уже подписавшего контракт с "Рейнджерс" футболиста.

Конфликт выплеснулся на страницы газет, стал достоянием общественности и очков динамовцам (хотя сами футболисты ни при чем) не добавил. В подтверждение еще одна цитата из книги Даунинга: "Во вторник партия гостей.. села на буксир "Клайд" и отправилась в плавание... Организаторы экскурсии не пытались показать гостям красоты природы. Им лишь демонстрировали промышленные достижения и вклад британцев в победу...

Во время плавания русские увидели и другое. Жителей Глазго, казалось, заботил лишь один вопрос: почему Советы не дают играть Кэски? "Кто боится Кэски?" - прокричал один из докеров. "Мы хотим Кэски!" - вторил ему другой".

На судах крупно мелом начертаны варианты результатов предстоящего матча вплоть до 10:1 в пользу шотландцев. Все это следствие эмоций. Подавляющее большинство специалистов, сумевших побороть страсти, отдавали предпочтение "Динамо".

СПЕЦКАССЫ ДЛЯ ЧЛЕНОВ ПАРТИИ?

Билетный ажиотаж в Глазго если не превосходил лондонский, то как минимум не уступал ему. Очереди у касс занимали люди за несколько дней до игры. По мере приближения часа икс они разрастались, а численностью и конфигурацией очень напоминали те, что в несколько рядов окольцовывали советские винные магазины в разгар развязанной в стране и обреченной на поражение войны против пьянства.

Причин сумасшествия, постигших шотландскую столицу три:

1. Спортивный интерес,

2. подогретый до точки кипения историей с Кэски.

3. Бросая булыжник в русских, надеялись, что еще больнее срикошетит в англичан.

Чтобы стало понятнее, объясню: жесточайшая конкуренция во встречах между шотландскими и английскими командами не уступала той, что существовала в советское время в противоборствах "Арарата" с тбилисским "Динамо" или "Спартака" с киевлянами.

Шотландцы считали себя сильнее англичан, имевших высочайшую в мире репутацию. Не без оснований. В личных встречах с момента рождения современного футбола и до 1939 года включительно сборные этих стран встречались 63 раза. Итог: +29=15-19, 120-102 в пользу Шотландии. Победив "Динамо", они утерли бы нос родоначальникам, так и не сумевшим укротить советскую команду и еще раз, пусть опосредованно, доказали бы свое над ними превосходство.

Все это и предопределило характер встречи. Меня удивили, скорее обескуражили, слова участника матча Смита по прошествии лет. Он утверждал, что динамовцев бурно приветствовали 30 тысяч находившихся на трибунах коммунистов. Признаюсь, никогда не интересовался историей коммунистического движения в Шотландии и все же сомневаюсь, чтобы капстрана с примерно трехмиллионным на тот момент населением смогла расплодить такое количество последователей Карла Маркса. Если и расплодила, не поверю, чтобы собрались они со всех краев в Глазго, да еще при невероятно высоком спросе на билеты отоварились - все до единого. Ну разве что распределением билетов на матч "Рейнджерс" - "Динамо" занимались горкомы и райкомы компартии Шотландии или открыли спецкассы для коммунистов, которым продавали билеты по предъявлении партийных книжек после тщательной сверки изображенных на них фотографий с оригиналом. Получается, что каждый третий зритель на "Айброкс Парк" - коммунист. Даже в самой коммунистической стране таких пропорций на стадионах быть не могло.

Судя по шотландским газетам, ничего похожего на обстановку доброжелательности, которая царила на матчах динамовцев с "Челси" и "Кардифф Сити", не наблюдалось. Трибуны остервенело поддерживали своих, не всегда были объективны и оказывали серьезное давление на судью.

"ПАРТИЗАНСКАЯ ВОЙНА"

И в без того жесткий британский футбол шотландцы добавили жестокости. Казалось, боевой отряд "Рейнджерс" вышел на поле не играть, а воевать. С первым свистком английского арбитра Томпсона "рейнджеры" бросились на динамовцев, как раненый бык на тореадора. Навязали жесткий прессинг, стелились в подкатах, не особо заботясь о сохранности ног соперников. Наши не приняли открытый бой, инстинкт самосохранения вынудил их перейти к скрытой "партизанской войне" - тактике мелкого фола: толкались, цепляли, хватали за майки. И в те годы не в столь глобальных масштабах, как ныне, подобные приемы в стране практиковались. В Великобритании такая игра была не в чести, и трибуны возмущенно ревели, требуя от арбитра решительных мер. Он, однако, бесстрастно фиксировал мелкие фолы гостей и грубые - хозяев. Они-то не раз давали Томпсону повод употребить всю полноту данной ему законом власти. Ну хотя бы в эпизоде, когда Джонстон, не сумев опередить Хомича, открыто ударил его локтем по ребрам.

Хомич, как обычно, играл бесстрашно. Бросался из угла в угол, вытаскивал немыслимые мячи, а то вдруг словно выпущенный из катапульты, врезался в гущу игроков, рискуя собой, соперниками и собственными воротами. Несколько раз прощали шотландцы, выручали свои, а один такой полет стоил команде гола, когда вратарь решил вмешаться в спор Станкевича и Смита, а мяч от шотландца нехотя вкатился в оставленные голкипером ворота. Случилось это, когда динамовцы вели в счете с перевесом в два мяча.

ДУБЛЬ Василия КАРЦЕВА

Забили наши в самом начале. Бесков, приняв на подступах к штрафной отменную передачу Карцева, занес было ногу и... получил болезненный удар сзади по другой - опорной. И тут шотландцы допустили две ошибки: защитники не посчитали нужным выстроить "стенку", а вратарь проявил чрезмерное в таких ситуациях хладнокровие. Он видел, как Карцев метров с 18 - 20 по центру ворот устанавливает мяч, разбегается и бьет. Направленный в угол мяч, летел на небольшой скорости. Доусон словно раздумывал - прыгать или не прыгать. Чувство долга перевесило - прыгнул. Но было поздно.

Еще один гол динамовцы забили в середине тайма, продемонстрировав многочисленной аудитории образцово-показательную комбинацию с участием всей пятерки форвардов. Должно быть, сумели оценить ее и шотландские футболисты, оказавшиеся в роли статистов.

Затеял ее Сергей Соловьев, продолжил Архангельский. Получив от него мяч, Бобров, словно магнит, притянул к себе двух защитников и отпасовал возникшему в разреженной зоне Бескову. Тот в касание переадресовал мяч Карцеву, и он, не останавливаясь, с ходу пробил в дальний от вратаря угол. Блеск! "Идеальнейший гол, забитый когда бы то ни было на "Айброкс"!" - восторгался обозреватель газеты "Телеграф".

В промежутке между двумя этими голами Томпсон преподнес хозяевам на блюдечке с голубой каемочкой первый из двух назначенных им пенальти.

В советской прессе и в воспоминаниях динамовцев подвергался сомнению второй. В кадры кинохроники он не попал, зато есть там все три забитых в первом тайме гола, несколько неудачных выходов Хомича и, с позволения сказать, пенальти. Ничего похожего. Форвард хозяев вторгся с мячом в нашу штрафную, кто-то из защитников, то ли Семичастный, то ли Станкевич, не успел развернуться, и шотландец, наткнувшись на стоящего к нему спиной динамовца, отскочил от него метра на три и распластался на зеленом газоне. Сегодня квалифицированный и объективный судья предъявил бы ему "горчичник" за симуляцию, а Томпсон поощрил 11-метровым.

Бог все видел и не позволил совершить суд неправедный. Уодделл пробил сильно по центру, Хомич едва успел поднять руку. От его ли перчатки или непосредственно (разглядеть на картинке сложно) мяч от штанги отразился в поле, и подоспевший первым Семичастный отправил его от греха подальше на корнер.

ТОМПСОН В СМЯТЕНИИ

Первый тайм динамовцы провели здорово, с преимуществом и множеством нереализованных моментов. Счет на табло необъективно отразил соотношение сил. Забитый хозяевами за пять минут до перерыва гол вселил в них надежду и с возобновлением игры они бросились на ворота "Динамо" с еще большим ожесточением. А наши подсели, особенно в последнюю четверть часа. Сказывалась усталость. Еще бы - три первых матча провели за неделю, да еще на исходе осени. В это время года в СССР в футбол не играли. А тут еще главного бомбардира, Всеволода Боброва, подбили где-то за полчаса до отбоя.

Непревзойденный спец по производству голов, решающих, в частности, останься он на поле, без забитого мяча вряд ли бы ушел, как не уходил во всех предыдущих матчах. Знали, кого бить. Впрочем, хозяева у многих наших футболистов оставили на теле следы в память об этой встрече.

Боброва сменил Николай Дементьев. Сама процедура, хоть проходила в отличие от игры с "Арсеналом" в ясный день, вызвала немало пересудов. "В начале второго тайма, когда "Рейнджерс" играл во всю мощь, "Динамо" выпустило на поле 12-го игрока - Дементьева, - рассказывал Гарри Янг читателям "Глазго ивнинг ситизен". - Он сидел на скамейке запасных. Когда шла игра, он снял костюм и, не спросив разрешения у судьи, занял свое место... Первым, кто увидел это, был капитан Джек Шоу. Он немедленно подбежал к судье, протестуя против 12-го игрока русских. Рефери, казалось, был приведен в замешательство и не знал, что делать, пока Бобров не ушел с поля. Вслед за капитаном к Томпсону, по словам Смита, обратился Торри Гиллик "Эй, реф, здесь играет парень, которого я раньше не видел, а тот, который играл на этом месте раньше, все еще здесь".

Растерянность арбитра понятна. В Англии замены не разрешались. Хозяева согласились на них, уступив настоятельным просьбам советской делегации. О процессе имели они довольное смутное представление. Смена в Глазго произошла, как было принято в то время в СССР: игрок мог выйти на поле и в ходе матча. Если капитан вовремя предупредил арбитра, а тот проследил, чтобы замененный не затягивал и вовремя покинул поле, останавливать встречу было необязательно. Этим и объясняется бурная реакция на поле и вне не привыкших к подобным сценам невежественных британцев.

ПЕНАЛЬТИ... ЛАЙНСМЕНА

Отыгрались они, когда игра клонилась к закату. С пенальти. Вызвал он однозначную реакцию в нашей стране и нескончаемые споры на островах. В жестком единоборстве динамовского защитника с форвардом хозяев оба упали. Судья усмотрел нарушение правил шотландцем, назначил свободный в пользу "Динамо" и направился к центру. Там его настиг шотландский лайнсмен Колдер и внушил: нарушил правила динамовец - дернул соперника за майку, что считалось тяжким грехом. Томпсон поверил ему на слово.

В нашей прессе не обсуждался вопрос, кто из игроков виновен, судью единодушно обвинили только за то, что после совещания с помощником отменил первоначальное свое решение. В Великобритании в отличие от СССР это было в порядке вещей. В 40-е и более поздние годы основная задача наших "махал" (так называли боковых судей) - фиксировать офсайды. В Британии мнения о правильности пенальти и объективности шотландского "махалы" разделились.

В концовке "Рейнджерс" имел несколько превосходных шансов дожать динамовцев. Господь миловал - в одном случае подыграла нам штанга. Надеясь на бога, не плошал и Хомич. В невероятном броске он достал сильно пущенный мяч в нижнем углу. Ничья - 2:2.

После матча писали не столько об игре, сколько о ее характере, бурном и жестоком, и живо обсуждали спорные моменты, так и не придя к общему знаменателю.

Шотландские и английские газеты были единодушны в том, что грубость обеих команд испортила впечатление об игре. Относительно инициаторов мнения разделились. Англичане вину взвалили на игроков Глазго: "Жесткий отбор мяча со стороны "Рейнджерс" был встречен легкими ударами и толчками", - пытался оправдать динамовцев "Дейли мэйл". Роуз из "Дейли экспресс", упрекнув гостей за "толчки и постоянное цепляние за майку", признал: "Наибольшую грубость показали футболисты "Рейнджерс". Даже Мэннинг, не баловавший прежде динамовцев комплиментами, писал: "Некоторые из приемов шотландцев были слишком жестокими и некрасивыми".

Шотландцы защищали своих. Несколько выдержек из их изданий: "Это естественно, что "Рейнджерс" противодействовал русским, постоянно цеплявших соперника за майки"; "Советская тактика персональной опеки привела к ряду инцидентов"; "Футболисты "Рейнджерс" выглядели бы глупцами, если бы играли, как послушные овечки".

Когда журналисты писали только что прочитанные вами строки, футболисты, выпустив на поле пар, дружелюбно беседовали за обильно накрытым столом в отеле "Сейнт Энохс", на приеме, устроенном клубом "Рейнджерс", и обменивались сувенирами.

Голы: КАРЦЕВ, 3(0:1). КАРЦЕВ, 24 (0:2). СМИТ, 40 (1:2). ЯНГ, 75 - с пенальти (2:2).

Нереализованный пенальти: Уодделл, 7 (вратарь).

"Рейнджерс" (Глазго): Доусон, Линдсей, Янг, Шоу (к), Уоткинс, Саймон, Уодделл, Гиллик, Смит (Данкенсон, 72), Рей, Джонстон.

"Динамо" (Москва): Хомич, Радикорский, Семичастный (к), Станкевич, Блинков, Орешкин ("Динамо" Л-д), Архангельский ("Динамо" Л-д), Карцев, Бесков, Бобров (ЦЦКА) (Дементьев, 63), С.Соловьев.

Судья: Томпсон (Англия).

28 ноября. Глазго. Стадион "Айброкс Парк". 90 000 зрителей.

Итоги динамовского турне подведем через неделю в заключительной главе футбольной летописи 1945 года.