Газета Спорт-Экспресс № 171 (2963) от 1 августа 2002 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 3

ХУГЕНБАНД-СТАРШИЙ: "МОЙ СЫН БРЕДИЛ ПОПОВЫМ С 13 ЛЕТ"

Питер ван ден Хугенбанд во вторник вечером покидал бассейн одним из последних: он оказался единственным спринтером, на которого уже второй раз за два дня соревнований выпал "допинговый жребий". Увидев меня, подошел, улыбнулся, принимая поздравления:

- Можно сказать, главную задачу я выполнил. Мировой рекорд? Нет, таких планов не было. Хотелось просто еще раз проплыть быстрее 48 секунд. Рад, что получилось. Теперь можно плавать в свое удовольствие. Жалко, эстафеты 4х200 метров у Голландии на этом чемпионате не получаются. Тренеры подумали и решили: если не можем бороться за медали, незачем и заявлять команду.

С голландским пловцом мы познакомились на чемпионате Европы-99 в Стамбуле. Тоже благодаря допингконтролю. На проверку после заплыва отправили двоих, Хугенбанда и Попова, и один из представителей медицинской службы, увидев, что я беру интервью у российского спортсмена, задерживая его у дверей лабораторного отсека, махнул рукой на условности: "Все равно начальства нет. Возьмите карточку сопровождения и можете сидеть со своим пловцом внутри сколько угодно".

Поразило тогда, что между голландским чемпионом и только что проигравшим ему Поповым не наблюдалось никакого отчуждения. Попов по обыкновению шутил, Питер же явно чувствовал себя неловко, став по стечению обстоятельств первым спортсменом в мире, прервавшим почти десятилетнюю беспроигрышную серию четырехкратного олимпийского чемпиона.

Тогдашнее блистательное выступление голландца в Стамбуле (Питер выиграл 50, 100 и 200 метров вольным стилем и еще дважды получал золото за победы в эстафетах) было воспринято очень неоднозначно. Еще бы: спортсмен мелькнул, по сути, лишь однажды - на юниорском первенстве Европы-94, - а потом пропал на пять лет. И вдруг - такой всплеск. Да кого обыграл? Как вообще посмел?

В связи с труднообъяснимым прогрессом некоторые даже поговаривали, что не обошлось без папы-врача. Мол, знает, чем сына подкормить в нужное время. И что успехи такого рода не бывают длительными.

Поражение ван ден Хугенбанда на чемпионате Европы-2000 в Хельсинки (на индивидуальных дистанциях он получил три серебра и проиграл Попову 50 и 100 метров) вроде бы восстановило статус-кво в спринтерском мире. Но в Сиднее превосходство голландца вновь оказалось подавляющим.

ПОХИЩЕННАЯ ФОТОГРАФИЯ

В январе этого года на берлинском этапе Кубка мира мы познакомились и с отцом Питера - Кеесом ван ден Хугенбандом. Обстановка для беседы не оставляла желать лучшего: на приеме, который устраивала Международная федерация плавания (ФИНА), нас усадили за один столик.

- Вы даже представить себе не можете, до какой степени вся наша семья восхищается Поповым, - сказал он. - Моя жена - тренер по плаванию, у нее занимался Питер, сейчас тренируется младшая дочь. Все разговоры в доме - только о плавании. А сын бредил Поповым с 13-летнего возраста. Я очень хорошо помню, как Алекс впервые выиграл чемпионат Европы: с того момента в комнате у Питера не осталось ни одной свободной стены - все были увешаны плакатами с изображением Попова и вырезками из газет. Однажды на каких-то соревнованиях, которые проходили в Голландии, он даже сфотографировался рядом с ним. Попов тогда, кажется, был дисквалифицирован за фальстарт и выглядел жутко раздраженным. Питер же смотрел на него снизу, как на Бога. После Олимпийских игр кто-то из журналистов обнаружил у нас дома эту карточку, выкрал ее и опубликовал в газете с подписью: "Видимо, уже тогда великий Попов чувствовал, сколько огорчений принесет ему в будущем этот голландский мальчик".

- Как ваша семья восприняла истерию, которая была устроена журналистами по поводу олимпийского противостояния Попов - Хугенбанд?

- Питер очень сильно расстраивался. Сказал мне однажды: "Папа, Попов для меня - прежде всего человек, благодаря которому я стал в плавании тем, кто я есть. Но ведь эти слова сейчас не напишет ни один журналист. Все они хотят услышать совершенно иное. Что я выйду на старт и загрызу Попова прямо на тумбочке".

- Правда ли, что у вашего сына есть телохранители?

- Были. Питер, скажу вам по секрету, терпеть не мог пользоваться их услугами. Но то была вынужденная мера. Иначе сын никуда не успевал вовремя - будь то тренировка или лекция в университете. Его останавливали на улице и держали часами, требуя автограф или позволения сфотографироваться на память. Я сам не был готов к тому, что обрушится на семью после выступления Питера в Сиднее. Газеты отслеживали каждый его шаг. Однажды написали, что у сына возникли проблемы со сдачей сессии из-за того, что он уехал на какие-то соревнования. На следующий день мы вдвоем пошли на футбол. ПСВ играл важный кубковый матч. В перерыве я вдруг услышал, как кто-то кричит: "Питер! Надеюсь, твоя учеба в порядке?" Обернулся - и увидел премьер-министра!

К репутации сына в плавании Кеес относится крайне щепетильно. В Берлине посоветовал ему, не дожидаясь приглашения, пройти кровяной тест на гемоглобин. Такой контроль в плавании на официальных соревнованиях введен впервые, о чем ФИНА направила уведомление во все федерации, заранее извещая, что кровь спортсменов будет исследоваться самым тщательным образом на предмет наличия эритропоэтина и производных от него запрещенных (и печально популярных в спорте) субстанций. На вчерашний день в Берлине уже было сделано более трех десятков проб и не обнаружено ни одной положительной реакции.

ЕСТЬ СОПЕРНИК - СЧИТАЙ, ПОВЕЗЛО

О наиболее выдающихся спортсменах, побеждающих соперников с колоссальным превосходством на протяжении многих лет, принято говорить, что они убивают свое поколение, изначально отбивая охоту соревноваться с собой. В плавании подобные высказывания приходилось слышать в адрес легендарного американского спринтера Мэтта Бионди, затем - Попова.

Столкновение двух эпохальных величин всегда проходит болезненно. Если бы я не видела финал олимпийской Барселоны, то два года назад в Сиднее, скорее всего, написала бы, что нельзя представить себе более трагичной картины, нежели Попов, проигравший главную дистанцию жизни. Но я видела в Барселоне проигравшего Бионди. Он был раздавлен.

За каждой великой спортивной победой часто стоит не менее великая трагедия проигравшего. Иногда те, кому пришло время сдать позиции, уходят сразу. Как ушел Бионди, сказав на прощание: "Если бы не я, Попов никогда бы не плавал так быстро".

Это действительно так. Люди, обгоняющие эпоху, неизменно становятся особо лакомой приманкой для соперников. Думаю, ван ден Хугенбанд, первым разорвавший рубеж сорока восьми секунд на стометровке вольным стилем, сам еще не задумывается, как много спринтеров начали точить зубы уже на эту планку.

Не меньше людоедских инстинктов пробудил год назад в коллегах и Роман Слуднов, первым проплывший стометровку брассом быстрее минуты. Казалось бы, это достижение должно было надолго обезопасить российского пловца, убив саму мысль о возможном соперничестве с ним в этом виде плавания. Но не вышло. Что во всем блеске показал вторничный финал чемпионата Европы, где украинец Олег Лисогор, одержавший победу, лишь чуть-чуть недотянул до вожделенного "размена" минуты.

Подобно Бионди в Барселоне и Попову в Сиднее, рекордсмен мира оказался совершенно не готов к поражению. Если Попов уже научился держать удар, то Роман, судя по его виду у финишного бортика, испытывал лишь одно желание: остаться одному, не видя ничего и никого вокруг. И было бы слишком жестоко требовать от пловца каких-либо комментариев.

Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ