Газета Спорт-Экспресс № 251 (1860) от 11 ноября 1998 года, интернет-версия - Полоса 7, Материал 1

Андрей МЕДВЕДЕВ

ПРИЧИНЫ МОИХ НЕУДАЧ СВЯЗАНЫ НЕ ТОЛЬКО С ТЕННИСОМ

На "Кубок Кремля"-98 Медведев приехал 61-й ракеткой мира. С 1991 года он не стоял так низко в рейтинге в конце сезона. Как оказалось, причины неудач 24-летнего киевлянина, бывшего 4-го номера мировой классификации, следует искать вне теннисного корта.

- Андрей, вы - любимец московской публики, но с 1992 года почему-то не выступали в "Кубке Кремля", хотя и приезжали в это время в Москву.

- Я не очень люблю играть здесь, потому что, оказавшись в Москве, каждый раз встречаюсь с многочисленными друзьями, знакомыми, из-за чего концентрация на теннисе ослабевает. К тому же этот турнир - последний в году, и я позволяю себе немного расслабиться. Конечно, хотелось бы выступить хорошо и победить, но результат не так важен, как на других соревнованиях. А почему решил сыграть в этом году? В прошлые годы, случалось, был травмирован в конце сезона, а сейчас все в порядке, вот я и приехал. Да и Москву вновь увидеть не мешает.

- Почему вы вновь расстались со своим тренером Александром Долгополовым, с которым после некоторого перерыва возобновили было сотрудничество?

- Наш контракт закончился.

- И с кем сейчас тренируетесь?

- Один. И это неплохо. Хотя, с другой стороны, когда мы работали с Сашей, меня целый год мучил вопрос, хватит ли мне набранного опыта, чтобы готовиться самому? И теперь уже точно знаю, что нет. Мне нужно, чтобы рядом был друг, психолог, знающий, что и когда сказать. И, конечно, он должен разбираться в теннисе. Кандидатура такая есть. Это мой отчим Юрий Борисович Черепов. Он был первым моим тренером, я у него занимался с 7 до 15 лет. Окончательного решения еще не принял, но в любом случае остановлю свой выбор не на таком профессионале, как Боб Бретт или Саша Долгополов, а на ком-то более гибком.

- Что вам в этом году удалось, а что - нет?

- Это был самый неудачный год в моей карьере, по крайней мере на сегодняшний день. Может, дальше будет еще хуже, не знаю. На 20 ноября у меня назначена операция на глазах, которая пройдет в США. Надеюсь, хирурги помогут, и это даст мне новые силы. Затем поеду во Флориду готовиться к новому сезону.

- А что случилось с глазами?

- Сначала я почувствовал, что мне трудно смотреть телевизор, работать с компьютером, читать газеты. Потом обратил внимание на то, что часто проигрываю ночные матчи и неудачно выступаю в зале без каких бы то ни было очевидных причин. Когда проверился, оказалось: зрение настолько ухудшилось, что мне даже нельзя водить машину без очков. Но в очках я играть не могу, потому что сильно потею. В линзах тоже не получается. Значит, остается один выход - операция. Время самое подходящее: терять нечего, позиция в рейтинге не самая лучшая.

- На женском турнире некоторые теннисистки жаловались, что их слепит яркая расцветка нового покрытия корта. Вы проиграли в первом же матче не из-за этого?

- Не знаю. Мяч я видел плохо, при атакующих ударах терял доли секунды. А вот сам корт мне понравился. Отскок, скорость и сцепление очень хорошие. Хотя цвет покрытия лучше, наверное, поменять.

- Сегодня вам не удавался удар слева, но вы повторяли его раз за разом. Вы всегда так настойчиво добиваетесь цели?

- Мне многое не удавалось сегодня. Но как профессионал я знаю, что владею этим ударом. Если я ошибся раз, два, три, четыре, то поставлю все на пятый удар. И в следующем матче буду делать то же самое, только немного точнее.

- Вы здесь выступаете в паре с Владимиром Волчковым, хотя раньше не жаловали этот разряд. Переменили мнение?

- Если не улучшу свою игру в одиночке, то буду больше играть в паре. В этом году я часто вылетал в первом или втором круге. Так что выступление в паре дает возможность лишний раз выйти на корт, поработать над определенными элементами в соревновательной обстановке. На тренировке так не получится.

- В мае в Гамбурге вы уступили Альберто Косте матч, который должны были выиграть, и после этого все у вас пошло наперекосяк. Но мне кажется, что один проигрыш не может так повлиять на всю игру в целом. В чем все-таки дело?

- Я в то время находился в очень плохом психологическом состоянии. В апреле произошло неприятное событие в моей личной жизни, которое я перенес чрезвычайно тяжело. Во время матча с Альберто я не отдавал себе отчета в том, где нахожусь и что делаю. То, что произошло со мной, не связано с теннисом, но повлияло в первую очередь именно на мою игру.

- Почему вы предпочитаете готовиться к новому сезону в Америке?

- В Киеве или в Монте-Карло, где у меня квартира, приходится на многое отвлекаться. А во время напряженной работы на сборах этого допускать нельзя. Поэтому мы каждый год уезжаем в Орландо, чтобы сосредоточиться на тренировках.

- Мы - это кто?

- Володя Волчков, Андрей Столяров, я. Еще там будут Джим Курье, Пит Сампрас, Саргис Саргсян и другие игроки, с которыми можно проводить тренировочные матчи.

- Как вы оцениваете перспективы украинского тенниса?

- Я же не президент теннисной федерации Украины, поэтому глубоко в эти вопросы не вникаю. Надеюсь, что теннис у нас есть, но он не в лучшем состоянии из-за тяжелого экономического положения страны.

- Какие у вас отношения с Кафельниковым?

- Прекрасные, несмотря на то, что Европа объединяется, а Советский Союз распался. К счастью, политика не отражается на теннисистах. У меня нормальные отношения со всеми русскоговорящими игроками, в том числе и с Женей, которого я знаю очень давно. В последние 4 месяца мы чаще, чем обычно, тренировались и проводили время вместе. Думаю, это пойдет на пользу и ему, и мне. Общаюсь и с Маратом Сафиным, и с Володей Волчковым. У нас, можно сказать, образовалась в Type русская коалиция, и это очень приятно. То же самое я наблюдаю у женщин: Аня Курникова, Оля Барабанщикова, Лариса Нейланд, Лена Лиховцева стараются держаться вместе.

- В октябре вы обыграли Кучеру, который сейчас в десятке сильнейших. Эта победа может стать поворотной и помочь вам вернуться на былые позиции?

- Надеюсь. Но, к сожалению, впервые в моей карьере произошла небольшая неувязка: я не был заявлен на последующие турниры в Штутгарте и Париже, и тот подъем, на который можно было рассчитывать после Остравы, не нашел выхода. А пока я две недели тренировался в Киеве, запал иссяк.

- А вы не пробовали попросить wild card?

- Я звонил директорам турниров, но они сказали, что отдают предпочтение своим - немецким и французским - теннисистам.

- Какова сейчас ваша мотивация в теннисе?

- К сожалению, она практически отсутствует: все мысли о другом, в частности, об операции на глазах. На протяжении всего года тяжелое психологическое состояние мешало мне играть с полной отдачей. Хочется верить, что это исправится, а значит, станет лучше и моя игра. Я очень надеюсь на это.

- Чего бы вы хотели себе пожелать?

- Счастья и здоровья.