Газета Спорт-Экспресс № 155 (3242) от 18 июля 2003 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

Найджел МЭНСЕЛЛ

ДОН КИХОТ "БОЛЬШИХ ПРИЗОВ"

Очередным пунктом назначения для элиты мирового автоспорта на маршруте 54-го чемпионата мира станет в ближайший уик-энд Сильверстоун. Название этого легендарного английского автодрома навечно вписано в историю "Формулы-1" - именно там 13 мая 1950 года состоялся первый этап официального чемпионата мира. Впрочем, для меня нынешний визит "Больших призов" на свою "малую родину" - лишь повод для того, чтобы вспомнить об одном из самых, скажем так, необычных гонщиков, которым доводилось побеждать в Сильверстоуне.

СЕЛЬСКИЙ КОНСТЕБЛЬ-ИНТЕЛЛИГЕНТ

В паддоках "Ф-1" в свое время говорили так: восхищаться Найджелом Мэнселлом может только тот, кто его совершенно не знает. И действительно, в этом уникальном пилоте удивительным образом сочетались качества на первый взгляд абсолютно несовместимые. С одной стороны, он был агрессивно-самоуверенным человеком. С другой - подверженным диким сомнениям как в себе самом, так и в окружающих его людях (исключение составляла, пожалуй, лишь супруга Найджела Розанна Мэнселл, в которой он был уверен неизменно и безоговорочно), страшно подозрительным, склонным во всем усматривать заговоры против себя.

Разговаривая с ним, ты быстро забывал, что у этого человека нет настоящего (по крайней мере с точки зрения англичан) образования, настолько обаятельным и интеллигентным собеседником он был. И в то же время именно про Мэнселла 3-кратный чемпион мира бразилец Нельсон Пике, обладавший языком, острым, как бритва, и ядовитым, как осиное жало, сказал однажды: "Сельский констебль с опилками в голове".

Общение с Мэнселлом никогда не бывало скучным. Но могло оказаться и опасным. Большой Найдж, как прозвали усатого англичанина журналисты, отличался исключительной непосредственностью в любых своих проявлениях. Я лично была свидетелем того, как находившийся в благодушном настроении Мэнселл на пресс-конференции швырял в журналистов кожуру от только что съеденных им бананов. А мог и в челюсть дать, если представитель прессы некстати под руку подвернулся или сильно огорчил Найджела какой-то своей публикацией. Однажды - это было, если память не изменяет, на Хунгароринге, - увлекшись веселой перепалкой с кем-то из британских корреспондентов, Мэнселл, выходя из пресс-центра, врезался в дверной косяк и чуть не сломал себе нос и палец руки. Пока Биг Найдж ругался на чем свет стоит, пресс-центр умирал от хохота. Думаете, англичанин обиделся? Ничуть не бывало!

Эта природная противоречивость натуры ярко проявилась и в гоночной судьбе Мэнселла.

ТЕСТЕР БЕЗ ГОЛОВЫ

Пробиваясь в высший автогоночный свет, он не прыгал через ступени, начав по традиции с картинга. При этом он не пользовался ничьим покровительством и вложил в свою карьеру личные средства до последнего пенса. После довольно успешного выступления в "Формуле Форд" он должен был бы по идее надолго, если не навсегда, застрять в "Формуле-3", поскольку деньги подошли к концу и обеспечить себе приличную технику Мэнселл уже не мог. Но, на его счастье, Питер Коллинз, менеджер "Лотуса", составил ему протекцию перед самим Колином Чэпменом, известнейшим конструктором, создателем болидов этой команды. И Мэнселлу предложили место тест-пилота в "Лотусе".

Вообще-то это анекдот: Мэнселл - тест-пилот. В том, что касается осмысленной работы над машиной, англичанин никогда силен не был. В годы его пребывания в "Уильямсе" технический директор команды Патрик Хед рассказывал, что основным достоинством Мэнселла-тестера было его... неумение ездить медленно: "Найджел всегда, при любых обстоятельствах вдавливал педаль газа в пол, и, если на тестах за рулем "Уильямса" был Мэнселл, а болид ехал медленно, никто ни о чем Найджела не спрашивал: и так было ясно, что машина явно не в порядке".

Думаю, однако, что Чэпмену и не нужен был умный тестер - его собственного ума и изобретательности хватило бы на целый пелотон. Зато азарт и бесстрашие Мэнселла были как нельзя кстати. Потому что это ведь про чэпменовский "Лотус" сказал однажды Грэм Хилл: "Если я сижу за рулем и вижу, как меня обгоняют мои собственные колеса, значит, я за рулем "Лотуса". А Йохен Риндт иногда просто отказывался пилотировать произведения Чэпмена из чувства самосохранения. Мэнселлу это чувство знакомо не было. Поэтому в 1981 году, в 27 лет, он стал призовым гонщиком "Лотуса".

В связи с этим показателен один эпизод из жизни Мэнселла - тест-пилота. Это был его первый опыт, всего пятый круг за рулем "Лотуса". "Машина вела себя прекрасно, и мне казалось, что я еду очень быстро, - вспоминал Мэнселл. - Однако, проезжая пит-лайн, я почему-то не увидел никаких цифр на табло, на котором инженеры обычно вывешивали результаты на круге. Табло было пустым, а парни молча стояли на парапете. Им нечего было мне сказать. На следующем круге - снова ничего. Тогда мне пришло в голову, что мои круги кажутся быстрыми только мне, а на самом деле я еду безнадежно медленно. Весь ужас был в том, что проехать быстрее я уже не мог чисто физически! Тогда я зарулил в боксы. Шеф-механик Найджел Строуд наклонился ко мне, поднял забрало шлема и сердито спросил: "Думаешь, ты самый умный?" Я испугался - в чем дело? Оказывается, мое время на круге - 1.12,5 - было быстрейшим для Сильверстоуна за всю историю "Лотуса"!"

Безумный темперамент и полнейшее, по крайней мере внешне, отсутствие страха снискали англичанину любовь не только Чэпмена, но и публики. Лично мне он всегда напоминал эдакую формулическую версию Дон Кихота - фигура трагикомическая, искренняя и очень привлекательная.

- Скорость я любил всегда, сколько себя помню, - признался как-то Мэнселл. - Эта любовь передалась мне от матери, которая прекрасно водила машину и в те времена, когда в Англии еще не были введены скоростные ограничения, частенько разгонялась до 100 с лишним миль в час, не моргнув глазом! Гонки всегда были частью моей жизни. Еще совсем мальчишкой я как-то пообещал себе, что обязательно стану профессиональным пилотом и выиграю чемпионат мира. И ничто не могло заставить меня усомниться в том, что это возможно. На ранних стадиях моей карьеры многое шло вразрез с этими планами. Я потерял работу, продал дом, семья жила лишь на заработок моей жены - и все это ради того, чтобы иметь возможность гоняться. Хуже всего пришлось в 78-м, когда мы с Резанной потратили последние сбережения на то, чтобы я провел несколько гонок в "Формуле-3". Сейчас, оглядываясь назад, жуть берет: как мы все это вынесли?!

Кстати, первой гонкой "Формулы-1", которую Мэнселл увидел воочию, был "Гран-при Великобритании"-62 в Эйнтри, который выиграл Джим Кларк на... "Лотусе".

- Такое ощущение, что замкнулся круг, - продолжает Мэнселл. - Мне было 9, когда я увидел Кларка и "Лотус". Они произвели на меня колоссальное впечатление. Я взрослел, и сочетание Кларк - "Лотус" становилось чем-то вроде синонима победы. Можете себе представить, что со мной было, когда кто-то из знакомых передал слова Чэпмена, сказанные обо мне: "Найджел - самый талантливый гонщик, которого я видел со времен Кларка!"

КУДА БИГ НАЙДЖ ПОСЛАЛ УИЛЬЯМСА

Однако для самого Мэнселла "Лотус" победным так и не стал. Впервые Найджел выиграл лишь в 1985 году - это был "Гран-при Европы" в Брэндс Хэтч - за рулем "Уильямса".

После того как в 1982-м 54-летний Чэпмен скоропостижно скончался от сердечного приступа, "Лотус" перестал быть для Мэнселла центром его личной вселенной. К тому же вместо Коллинза менеджером команды стал Питер Уорр, личность, мягко говоря, не самая деликатная. Положение усугублялось тем, что Уорр никогда не скрывал своего презрительного отношения к англичанину и открыто покровительствовал напарнику Найджела в "Лотусе" Элио де Анжелису. Последней каплей для Мэнселла стало его нелепое поражение в Монако в 1984 году, когда он, лидируя, разбил машину об отбойник. "Этот придурок безнадежен, - публично заявил Уорр. - Он уже давно исчерпал свои и без того ограниченные возможности. И чемпионом мира станет только в том случае, если зарастет дырка у меня в заднице!"

Между прочим, мало кто знал, что накануне той дождевой монакской гонки умерла горячо любимая мать Найджела. Он мечтал посвятить ей ту победу. Выйдя в лидеры, поверил, что она у него в кармане, расслабился - и жестоко за это поплатился. Близко знавшие Мэнселла люди утверждали, что поражение в Монако-84 (несмотря на свой безумно рисковый стиль езды, Найджел чрезвычайно редко совершал ошибки вообще, а уж столь грубые и вовсе можно пересчитать по пальцам) и комментарии Уорра надолго выбили англичанина из колеи.

Предложение со стороны Фрэнка Уильямса пришлось весьма кстати, ведь в "Лотусе" уже никто не скрывал, что в 85-м на место Мэнселла придет Айртон Сенна. Однако после первого разговора с Найджелом Уильямс, что для него свойственно, надолго спрятался в кусты, держа англичанина в полном неведении. Мэнселлу не понравилось, что из него делают идиота, он разозлился и, напросившись на повторную встречу с Фрэнком, откровенно послал его куда подальше. На следующий день Мэнселлу позвонил тогдашний менеджер "Уильямса" Питер Уиндзор: "Не знаю, что такое ты ему сказал, Найдж, но он заинтересовался и немедленно ждет твоего звонка". Мэнселл опять послал работодателей. Тут уж не выдержал Питер Коллинз, к тому времени тоже работавший на Фрэнка: "Засунь в одно место свое самолюбие и немедленно звони! Судьба дает тебе, возможно, лучший и единственный шанс в жизни".

Это действительно было так. Именно "Уильямс" принес Найджелу победы, славу, деньги, титул, то есть все то, о чем он мечтал с детства.

- Я подумал: может, я и вправду веду себя как дурак, отказываясь позвонить Фрэнку? - вспоминал Мэнселл. - Тем более что моим золотым правилом было - хватайся за представляющиеся возможности обеими руками! И я решил: позвоню. Но если он снова будет ходить вокруг да около... Однако, к счастью для него, для меня и для всей "Формулы-1", Фрэнк предложил мне место пилота - и за те деньги, которые я хотел!

НЕДЕЛЯ В ТЕМНОЙ КОМНАТЕ

Переход в "Уильямс" был для Мэнселла глотком свежего воздуха. Приехав на фабрику команды в Дидкот, Найджел сразу же сказал Фрэнку и Патрику Хеду: единственное, чего он хочет от новой команды, это показать миру, на что он способен при достойной экипировке.

Однако до того, как насладиться первой в карьере победой, Мэнселлу пришлось пережить настоящий кошмар.

Это случилось на "Поль Рикаре" в Ле Кастелле во время свободных заездов накануне "Гран-при Франции". На длинной прямой "Мистраль" - самом скоростном участке трассы, где машины развивали скорость до 350 км/ч - внезапно взорвалась левая задняя покрышка мэнселловского "Уильямса". "На такой скорости я совершенно потерял контроль над машиной, - рассказывал Мэнселл. - Был беспомощным пассажиром. Все произошло в считанные секунды. Колесо оторвалось вырвав с мясом фрагмент подвески, который, в свою очередь, превратил в ошметки задний элерон. Я лишь мог наблюдать, как меня несет прямиком в отбойники. Потом переднее левое колесо зацепилось за что-то, тоже оторвалось и врезалось мне в лицо. Стало темно. Остальное я знаю лишь по рассказам".

Находившегося без сознания Мэнселла вертолетом отправили в госпиталь Марселя. Когда он очнулся, врачи сказали, что у него тяжелейшая контузия, но, к счастью, никаких других повреждений нет. Дикие головные боли из-за колоссально подскочившего давления мучили его 10 дней безостановочно. Неделю после выписки из клиники у себя дома, на острове Мэн, Мэнселл просидел в темной комнате в темных очках. Ему было предписано избегать света и шума. Первые три дня он провел вообще один, лежа в постели и ни с кем не разговаривая. И все это время напряженно думал о том, как все это скажется на его любви к гонкам и планах на будущее.

А через две недели после аварии в Ле Кастелле он уже пилотировал новенький, построенный вместо списанного во Франции "Уильямс" на квалификации перед британским "Гран-при" в Сильверстоуне. Вообще-то выпускать на эту трассу человека, только что прошедшего через преисподнюю, было серьезной авантюрой. Ведь Сильверстоун - автодром намного более скоростной, чем "Поль Рикар", а Мэнселл, по его признанию, явственно ощущал, как команды, отданные мозгом, тело выполняло с заметным опозданием. Спасло лишь то, что эту трассу англичанин мог проехать с завязанными глазами. И даже задом наперед. В итоге поулу, автором которого был напарник Мэнселла по "Уильямсу" Кеке Росберг, он уступил всего секунду.

Деталь: это была та самая квалификация, в которой Росберг установил, возможно, рекорд на все времена, проехав на турбонаддувном болиде круг со средней скоростью свыше 160 миль в час (259,005 км/ч).

А еще эта квалификация стала поворотным пунктом в отношениях Росберга и Мэнселла. Поначалу они были, мягко говоря, напряженными, поскольку финн принял англичанина в штыки. Но после квалификации Росберг проникся к Мэнселлу уважением, граничившим с преклонением.

- Он подошел ко мне в моторхоуме и сказал: "Знаешь, парень, я был не прав по отношению к тебе. После такой аварии - и так ехать..." Это потрясающе! - с улыбкой вспоминал Найджел.

Свое признание Росберг, как истинный джентльмен, повторил позже прилюдно - на пресс-конференции, специально заострив внимание журналистов на выступлении напарника. А в самой гонке Мэнселл шел тогда третьим - до тех пор пока не отказало сцепление.

НАУЧИВШИСЬ ОТКРЫВАТЬ ХОЛОДИЛЬНИК

Через два с половиной месяца после Сильверстоуна к нелепому усатому англичанину пришла наконец победа, не дававшаяся в руки вот уже 71 гонку!

- Я всегда убеждал себя в том, что это ни о чем не говорит. Ведь и в "Лотусе", и в "Уильямсе" на старте сезона у меня были ситуации, позволявшие побеждать, но каждый раз случалось что-то, на что я не мог никак повлиять, и победы доставались другим, - вспоминал много лет спустя Мэнселл. - Столь долгое ожидание не имело никакого отношения к моим способностям. Просто у каждого человека своя судьба. Я ушел из "Формулы-1", одержав за карьеру 31 победу, а мог бы уйти, имея их на пару-тройку десятков больше. Вот и вся разница.

"Гран-при Европы"-85 на Брэндс Хэтч Мэнселл выиграл в острейшей борьбе с Пике, Сенной и Росбергом, а в лидеры вырвался, обойдя Сенну сумасшедшим по риску маневром - из тех, которые ныне почему-то принято считать не виртуозными и достойными восхищения, а грубыми и непрофессиональными. Мэнселл шел вторым следом за Сенной, когда на выезде с прямой "старт/финиш" перед этой взрывоопасной связкой оказался только что покинувший пит-лайн Росберг. В повороте "Боттом бенд" Сенна решил пройти финна классическим способом, то есть справа, Мэнселл же нырнул влево и обошел напарника там, где для этого просто не могло быть места!

- Когда 75-тысячные трибуны взвыли, осознав, что впереди англичанин, я подумал: может, сегодня?. . И тут же отогнал эту мысль, - рассказывал Мэнселл. - Я просто нажал на газ, мгновенно оторвался от Сенны на 18 секунд и до самого финиша не ослаблял напора, моля небеса, чтобы кому-нибудь не пришло в голову меня догнать. Никто не догнал. Однако я знаю, что если бы такое произошло, то обойти меня этот кто-то не смог бы. На тормозном круге я вел "Уильямс" вслепую, потому что ничего не видел из-за слез. Я участвовал в гонках уже 23 года, ломал шею, спину, разругался с родными, потерял множество друзей, заставил жену и детей пройти сквозь ад - и теперь судьба разом расплатилась со мной за все. И знаете что я вам скажу? Оно того стоило!

Вторая в карьере победа пришла двумя неделями позже, в Кьялами. По собственному признанию, Мэнселл ощущал себя смертельно голодным человеком, наконец-то сообразившим, как открывается холодильник.

После Брэндс Хэтч и Кьялами-85 в его карьере было столько ярких моментов, что в глазах рябит. Например, "Гран-при Великобритании"-86 на Брэндс Хэтч, который Мэнселл выиграл у Пике на "Уильямсе", настроенном под... Пике. Кажется, что неинтересных гонок у Мэнселла просто не было. Даже сезон-92, когда сражаться против "Уильямсов" было бесполезно, а сладить с Мэнселлом, обретшим крылья, не смог бы и сам дьявол, назвать проходным язык не поворачивается. Просто фортуна наконец-то снизошла до человека, над которым прежде жестоко издевалась.

Он выиграл лишь один чемпионат, хотя мог бы как минимум четыре.

В 86-м между ним и титулом встал Ален Прост, несмотря на то, что "Макларен" француза не шел ни в какое сравнение с поймавшими "наглость хода" "Уильямсами". Корону Просту принесла знаменитая гонка в Аделаиде, во время которой Ален заманил Мэнселла и Пике в ловушку, вынудив "Уильямс" ошибиться с резиной, и опередил англичанина в общем зачете всего на 2 очка. До чемпионства Мэнселлу тогда не хватило 70 км...

В 87-м, несмотря на проблемы с "Хондой", собиравшейся сменить прописку на "Макларен", к концу сезона Мэнселл набрал приличный ход, и его напарник Пике, лидировавший в чемпионате, оказался не в состоянии с ним справиться, потерпев от англичанина серию тяжелых поражений. Но на Сузуке, где проходила предпоследняя гонка сезона, Найджел на скорости 230 км/ч попал в аварию и повредил спину так, что врачи опасались паралича. К тому же в грудной клетке, между сердцем и легкими, начала скапливаться жидкость, и возникло подозрение, что задета аорта. К счастью, все обошлось, но сезон Мэнселл не закончил, а титул достался Пике, который, кстати, не смог финишировать ни в Японии, ни в Австралии...

Еще один чемпионат англичанин проиграл в 91-м - на этот раз Сенне, причем проиграл так, как мог проиграть только Мэнселл. В Эшториле на "Гран-при Португалии", где победа была вполне реальна и могла стать ключом к высшему званию, на рутинном пит-топе на "Уильямсе" англичанина, уже покидавшем пит-лайн, отвалилось заднее колесо. Механики поставили его на место, однако сделали это в неположенном месте, и через несколько кругов, когда Мэнселл с 17-го места выбрался на 6-е, ему вывесили черный флаг. Дисквалификация.

Самое интересное, что чемпионом мира-92 Мэнселл мог бы и не стать, потому что в Сильверстоуне-90, устав от бесконечных интриг, столь привычных для "Феррари", за которую он тогда выступал, объявил об окончании карьеры. Очень многие пытались образумить Большого Найджа, сделать же это удалось лишь Айртону Сенне. К счастью, я цитирую героя моего очерка, и для самого Мэнселла, и для всей "Формулы-1".

Да, Найджел Мэнселл для "Больших призов" - фигура символическая. И кинематографическая. Карьера такого человека просто не могла завершиться обыденно. В 92-м он ушел из "Формулы-1" окончательно, в 93-м с блеском выиграл чемпионат американской серии CART, a в 94-м, поддавшись на уговоры Берни Экклстоуна и Фрэнка Уильямса, согласился провести 4 гонки за свою бывшую команду. И в Аделаиде, на том самом этапе, где столкновение Михаэля Шумахера с Дэмоном Хиллом решило судьбу короны в пользу первого, одержал свою 31-ю победу. Стоя на подиуме, Найдж хохотал до слез, выслушивая комплименты своего бывшего напарника по "Феррари" Герхарда Бергера, назвавшего Мэнселла "древней, но чудовищно быстрой скотиной".

Ему и в голову тогда не пришло, что эта победа - тоже символ. Символ того, что в летописи "Больших призов" поставлена точка в конце очередной, очень длинной и очень славной главы, соавтором которой был и он, Найджел Мэнселл. Символ того, что старый мир "Формулы-1" ушел в историю. Вместе с Мэнселлом, Сенной, Простом, Пике...

А в новом мире будут царить новые звезды. И новые игроки будут играть по новым, совсем чужим для Мэнселла правилам.

Ольга ЛИНДЕ