Газета Спорт-Экспресс № 79 (2871) от 10 апреля 2002 года, интернет-версия - Полоса 6, Материал 1

Один из самых известных в Европе футбольных медиков, главный врач леверкузенского "Байера" Томас Пфайфер хорошо знаком российским болельщикам. Он ставил на ноги Титова и Парфенова, Ширко и Бушманова, Филимонова и Ананко. На днях доктор Пфайфер побывал с очередным визитом в Москве.

Томас ПФАЙФЕР

МЫ С ОТЦОМ УЧИЛИСЬ У РУССКИХ

Хотите знать, как живет немецкий хирург Томас Пфайфер? Опишу лишь последнюю неделю.

Среда. "Байер", где он работает главным врачом, играет в Англии с "Ливерпулем" в Лиге чемпионов. Четверг. Команда возвращается домой. В тот же день доктор делает семь операций. Пятница. Еще четыре операции. Суббота. "Байер" обыгрывает "Кельн" со счетом 2:0, а Пфайфер садится в машину, проезжает 200 километров до Франкфурта, где пересаживается в самолет.

Воскресенье. В пять утра врач "Байера" прибывает в Москву. В российской столице он пробудет чуть более суток. Цель визита, организованного российским представительством немецкой фирмы "Гермед", - проконсультировать нескольких больных, в том числе футболистов, и провести семинар с российскими медиками.

Поспав после перелета два часа, немецкий хирург дает консультации, встречается с руководителями московских медицинских центров и врачами футбольных команд, в том числе Савелием Мышаловым из "Локомотива" и Павлом Чекмаревым из "Торпедо-ЗИЛ". Вечером - опять прием больных.

Понедельник. Утренний визит в Тарасовку, затем - вылет во Франкфурт, оттуда - в Леверкузен. Вторник. Ответный матч с "Ливерпулем", перед которым надо провести еще шесть операций...

График, согласитесь, не просто плотный - сумасшедший. Тем не менее "вклиниться" в него корреспонденту "СЭ" все же удалось - между семинаром для московских врачей (кстати, безвозмездным) и визитом в госпиталь ФСБ, где гостя попросили осмотреть офицера с тяжелейшей травмой позвоночника.

ТРИ РАБОТЫ И 200 ТЫСЯЧ МИЛЬ В ГОД

- По профессии я хирург-травматолог, - рассказывает Пфайфер. - Начинал работать в большой клинике, куда поступало много пострадавших после тяжелых аварий - например, на автобанах. Их приходилось, как говорится, собирать по кусочкам. Но в последние 15 лет больше занимаюсь спортивной медициной. Мне очень нравятся спортсмены как пациенты - они молоды, азартны, влюблены в свое дело, и их необходимо ставить на ноги в короткие сроки. Мне по душе такой ритм жизни. Чтобы понять, как именно лечить больного, нужно вникнуть в его вид спорта. Но лечу я людей не один, мы делаем это командой, где есть и физиотерапевты, и массажисты. Да и вообще не стоит нас как-то возвеличивать: мы, врачи, в тени, а главные действующие лица - спортсмены.

- Расскажите подробнее о своей клинике.

- Я работаю в трех местах. Во-первых, это моя собственная клиника в Леверкузене. Штат небольшой: один ассистент, тоже хирург, и восемь медработников. Во-вторых, леверкузенская больница Святого Йозефа. Там оперирую два-три раза в неделю, а тех, кого прооперировал, осматриваю каждый день, включая выходные, утром и вечером. Контингент - и спортсмены, и люди, не связанные со спортом. В-третьих, леверкузенский "Байер", где работаю главным врачом. Вижусь с командой каждый день, вместе с четырьмя физиотерапевтами обследую и лечу футболистов. И, естественно, обслуживаю "Байер" на каждом матче. Сейчас работы много - идет Лига чемпионов. Врач должен быть с командой везде и всегда. Но помимо этих трех направлений я еще занимаюсь игроками "Байера", которые уезжают из клуба в сборные и получают травмы там. Тогда вылетаю, скажем, в Бразилию и работаю уже на месте. Когда "Байер" собирается купить игрока, моя задача - обследовать его еще до подписания контракта на предмет предрасположенности к травмам и вынести вердикт. Без подписи доктора контракт недействителен. Таким образом, накручиваю больше двухсот тысяч миль в год. Больше всего достается от жены, которая не видит мужа неделями. Но в последнее время ведет она себя хорошо. Знаете, почему? Колено подвернула! Теперь ей предстоит операция, и она не рискует кричать на человека, под нож к которому ей ложиться. (Смеется.)

- Почему вы выбрали футбольную медицину?

- Футбол ближе моему сердцу, чем остальные виды спорта. Перед тем, как работать с командой бундеслиги, довольно долго пользовал любительские команды "Байера" (у вас это называется дубль) по футболу и гандболу. Когда в главную команду "Байера" пришел менеджер Райнер Кальмунд, он предложил мне стать в ней врачом. За последние годы футбол очень развился. Он стал профессиональнее. И медицина тоже. Поэтому работать чрезвычайно интересно. Но я лечу не только футболистов. "Байер" - огромный концерн, которому принадлежат также волейбольная, гандбольная, женская футбольная команды. А всего в "Байере" спортом на разных уровнях занимаются около 20 тысяч человек. Началось это еще в 1904 году, когда руководители концерна сказали: мы хотим, чтобы наши рабочие занимались спортом. Было создано спортивное общество, официальное его название "Байер-04". Главная роль, естественно, отведена футбольному клубу.

- Сами играли в футбол?

- Только в свое удовольствие. По воскресеньям играем с Руди Феллером. Но после того, как я недавно сломал большой палец на ноге, гонять мяч почему-то не хочется. (Улыбается.) Тем не менее каждое утро бегаю час - независимо от того, во сколько вернулся домой. Допустим, засыпаю в три, но в пять все равно встаю, часок позанимаюсь, а в шесть уезжаю на работу.

- Можете назвать примерное количество людей, которых прооперировали за всю карьеру?

- Никогда не считал. За год оперирую примерно пятьсот пациентов в больнице Святого Йозефа и двести пятьдесят у себя в клинике. Это не только футболисты. Спортсменов, по-моему, даже меньше, чем обычных людей. В основном - любители, ветераны, которые закончили спортивную карьеру.

- Сколько больных лечится в вашей клинике сейчас?

- В неделю человек 15 - 20. Клиника мне очень дорога. Это - мое! Сам выбираю пациентов, сам лечу, сам слежу, как идет выздоровление.

- Дорого стоят ваши услуги?

- С Россией сопоставить тяжело, ведь у вас другая система здравоохранения и соответственно совсем другая схема оплаты.

- А по европейским меркам?

- В Германии два вида страховок - общая и частная. В первом случае человек прикреплен к врачу по месту жительства. А частную может получить только в том случае, если его ежемесячный доход превышает шесть тысяч марок. Когда ты платишь частную страховку, врача можешь выбирать любого. И гонорар он будет получать именно из этих страховых выплат. В Германии сам врач зачастую и не знает, сколько стоит та или иная операция. Каждая манипуляция - например, измерение давления, сбор анализов, перевязки - оценивается в пунктах. Затем доктор выставляет коэффициент - в зависимости от времени, затраченного на работу с тем или иным пациентом. Клиенты из-за рубежа отнимают больше времени из-за необходимости перевода. А вообще-то каждая операция имеет свою цену, и рассматривать нужно конкретные случаи, а рассуждать абстрактно не имеет смысла.

РОССИЯ - НЕ ТОЛЬКО "СПАРТАК"

- Сколько игроков из России вы лечили?

- Сейчас мы хотим сделать для нашей клиники демонстрационный стенд, посвященный как раз отношениям с Россией. Из вашей страны приезжает в среднем 25 человек в год. Сотрудничаем мы четыре года. Выходит - около ста человек.

- С чего началась ваша дружба со "Спартаком"?

- В свое время тогдашний вице-президент клуба Григорий Есауленко привез ко мне Валерия Кечинова. Тот мучился годами - ему никак не могли поставить диагноз. Оказалось, повреждена крестообразная связка... Кечинов и Толокнов, игравший за дубль, были моими первыми спартаковскими пациентами. К тому времени я уже был знаком с Артемом Безродным. Должен сказать, что добрыми отношениями со "Спартаком" во многом обязан Штефану Марусинецу, нашему тренеру-селекционеру. Он в "Байере" отвечает за игроков из Восточной Европы. Когда-то Штефан жил в СССР, а 22 года назад переехал в Германию. (Марусинецу, кстати, обязана и я: именно он переводил нашу беседу с Пфайфером. - Прим. Д.Ю.)

- Какое мнение сложилось у вас о спартаковских игроках?

- Они необычайно тепло выражают признательность. От этого у любого врача на сердце становится радостнее. Очень веселые и сплоченные ребята. Немецкие футболисты не так дружны между собой. Но знаете, что больше всего меня поразило? Мы как-то ужинали вместе - я и восемь игроков "Спартака". Никто за ними не наблюдал, ни журналисты, ни тренеры, они могли делать все, что угодно. Но ни один не позволил себе закурить или выпить вина! Это и есть профессионализм.

- С какими российскими командами, кроме "Спартака", вы работали?

- Были пациенты из "Анжи", "Шинника", "Зенита", "Торпедо-ЗИЛ", с Украины - из Карпат и Кривого Рога. Сейчас налаживаем контакт с Ростовом.

- Что думаете о российских врачах?

- Мой отец был хирургом, и учился он у русских врачей. Помню, отец постоянно читал медицинские газеты на русском языке, которые специально выписывал. Поэтому я о ваших специалистах очень высокого мнения. К тому же вырос я в бывшей ГДР, у нас работали русские врачи, мы пользовались советскими медикаментами и оборудованием. Учился вместе с русскими студентами, практику проходил в Вильнюсе. И у меня о тех временах сохранились самые добрые воспоминания. Но сейчас у ваших врачей не такие возможности, как у немецких. В связи с политическими событиями за последние десять лет жизнь у вас в стране, скажем так, покачнулась, здравоохранение в том числе. Во всем мире медицина - очень дорогое удовольствие, для ее развития необходимы большие средства, и, естественно, русским врачам приходится гораздо труднее, чем немецким. Выход вижу в совместной работе, сотрудничестве, взаимной поддержке.

ШЕСТОЕ ЧУВСТВО ПРОФЕССИОНАЛА

- Кто из суперзвезд у вас лечился?

- В "Байере" восемнадцать игроков входит в различные национальные сборные. Разве они не звезды? Разве не говорит сам за себя тот факт, что именно за нашу команду выступает Лусиу? Он один из немногих играющих в Европе бразильцев, которые на сегодняшний день имеют реальные шансы попасть в заявку на чемпионат мира. Кстати, у нас хорошие отношения со сборной Бразилии: меня пригласили в эту страну консультировать ее игроков.

- А со сборной Германии работаете?

- С Руди Феллером дружим, часто встречаемся. По сути, наша сборная сейчас состоит из двух блоков - "Баварии" и "Байера". Естественно, поддерживаем постоянный контакт с доктором Шмидтом, главным врачом сборной. Когда я в отъезде, он обычно замещает меня в "Байере". Вхожу и в комиссию врачей бундеслиги по допингу.

- Можете вспомнить самую сложную в жизни операцию?

- Когда начинал и работал обычным хирургом-травматологом, почти каждая операция была архисложной. Выпал, например, человек с третьего этажа - склеивать его приходилось много часов. У меня тогда была не лучшая репутация, да и сейчас иногда возникают трудности. И вот почему. Я оперировал непрерывно, чуть ли не круглосуточно. Заканчивал работу - звонил в пожарную часть: если есть тяжелобольные, привозите. Моим подчиненным и сегодня приходится несладко: то и дело вызываю их на работу сверхурочно и по выходным дням. Такой уж я трудный человек... (Улыбается.) Но, скажите, вот вы, корреспондент, должны ведь все время писать, чтобы быть в тонусе, не так ли? Футболист тоже должен постоянно играть: отсутствие игровой практики убивает спортивный дух. Так же и с хирургами. Мне нужно постоянно делать операции - самые разные, сложные, необычные, даже неожиданные. Может, такое рвение не очень приятно окружающим, но я готов оперировать в любое время. Есть врачи, которые работают, например, только с 8 до 12. Я не из таких. К тому же в спортивной медицине тянуть нельзя: реагировать необходимо мгновенно.

- Есть ли у футбольных травм национальные особенности - скажем, итальянцы больше предрасположены к одному виду травм, немцы к другому, а русские к третьему?

- Я бы скорее говорил об особенностях здоровья разных поколений. Скажем, футболисты сборных ФРГ - чемпионов мира 1974 и 1990 года - были больше расположены к травмам, чем сегодняшние. В наши дни спортсмены пользуются качественным медицинским обслуживанием и получают повреждения лишь в жестких единоборствах. А если все же перейти на страны... Мы заметили: в России травм очень много. Видимо, влияют климатические условия, уровень технического оснащения, прочие нюансы. Но, с другой стороны, я же сталкиваюсь только с больными русскими игроками, а значит, возможности представить картину в целом не имею. Одно несомненно: немецкие спортсмены изначально поставлены в куда более тепличные условия, чем ваши.

- Можно ли избежать травм?

- Настоящий профессионал видит, где опасность, и умеет обойти ее. Есть игроки твердолобые, которые идут напролом и получают травмы. Но у профессионала должно быть шестое чувство, которое помогает оставаться целым и невредимым.

- Как вы смотрите футбол - глазами болельщика или человека, которому потом оперировать больных?

- "Байер" - как самый настоящий фанат. Этой команде принадлежит мое сердце. Когда она выигрывает, даже работается легче. Естественно, переживаю за тех, кого когда-то лечил. Должен отметить, мы продолжаем поддерживать контакт с ребятами, игравшими за "Байер", даже после того, как они уходят в другой клуб.

- Кто самый трудный пациент в "Байере"?

- У нас дружный коллектив, и со всеми работать легко. С футболистами вообще хлопот не возникает. Это пресса любит их пропесочивать. Но пациенты они удобные. Если отбой в десять - значит, в десять и ни минутой позже.

- Ваше мнение о синтетических полях?

- Натуральную траву не заменит ничто. Я не поклонник синтетики.

- Поедете ли вы на чемпионат мира?

- Меня пригласила сборная Кореи, которую я консультирую. Но приглашение приму едва ли. Во время чемпионата мира планирую поехать в отпуск. Видите ли, если и в этом году отпуск сорвется, жена меня точно убьет.

Дина ЮРЬЕВА