Газета Спорт-Экспресс № 266 (7210) от 25 ноября 2016 года, интернет-версия - Полоса 16, Материал 1

ХРОНИКА

Обозреватель “СЭ” встретился на хоккейном матче с известной певицей, лидером рок-группы “Ночные снайперы”.

Диана АРБЕНИНА: “В СПОРТ МЕНЯ ПРИВЕЛ ТУРЧИНСКИЙ”

^Диана Арбенина пришла на хоккей - и пригласила обозревателя “СЭ” в свою ложу. Матч вышел как на заказ, будто специально для такого гостя выложились: “Динамо” - ЦСКА, восемь шайб, буллиты, драка…

Диана в восторге:

- Ой! Вы видели, как он его? Ха! Им реально дали подраться!

- Жаль, недолго.

- Недолго - но дали! Не сразу разняли. А вот момент был классный, когда он поломал клюшку. Видели, нет? В разные стороны разлетелось!

В буллитной серии очередь доходит до Ничушкина.

- Вот это парень крутой, только из НХЛ вернулся, - склоняется кто-то над ухом Дианы.

Арбенина немедленно достает телефон - и бросок “парня крутого” мимо ворот сохранен на века.

Артем с Мартой, дети Дианы, тоже здесь. Артем, набегавшись, останавливается около мамы. Оттягивает ворот свитера и молча смотрит в глаза, не желает отпускать.

Мама счастлива. Все вокруг - тоже.

ЦЕРКОВЬ В АМСТЕРДАМЕ

- Скажу сразу - на хоккее я впервые. До этого пару раз ходила на футбол. 26 ноября в этом дворце у меня концерт - во многом поэтому я здесь. Хотелось изучить площадку. Ну и хоккей посмотреть, конечно.

- Почувствовать, что за акустика?

- Даже не это - почувствовать атмосферу, которую создают люди. Футбольные и хоккейные матчи - самое показательное единство. Этому единству стоит поучиться тем, кто ходит на концерты. Как тут болеют! Это же просто капец!

- Привели и Артема, и Марту?

- Да.

- Я здесь, - сообщил Артем откуда-то из-под стола.

- Тема здесь ползает. Марта на трибуне. Вот думаю, куда его отдать: либо в водное поло, либо в хоккей. Борются во мне две идеи. Две секции разом ему не потянуть.

- К чему ближе?

- Мне кажется, хоккей… Но он очень любит плавать!

- Уютно вам на хоккее?

- Очень нравится. Здесь вообще приятно. Нет оголтелости нецивилизованной, которой я очень боялась. Это ведь новое сооружение, правильно?

- Совсем новое.

- Вот то, что я вижу, меня очень захватило. Думаю, я на хоккее не в последний раз.

- Что со звуком в этом дворце?

- Мне здесь нравятся басы. Но оценивать невозможно - потому что на хоккее запускают фонограмму, а у нас живой концерт. Мне говорили, что здесь сложная акустика.

- В чем?

- Все разлетается! Это не замкнутое пространство, не сухая коробка, в которой легче отстраивать звук. Но я вам скажу так: могу играть везде. Если уж мы начали с того, что сыграли в самолете…

- Ничего себе.

- Да, 20 лет назад у нас был концерт в самолете. Думаю, получится и здесь. К тому же я давно хотела сыграть на стадионе. Почему нет?

- Про самолет не знал. Слышал про Псков - там вам обещали аудиторию пединститута, но пришлось играть в бистро. В Омске выступали в гей-клубе…

- Гей-клуб?! Что-то я не помню такого. Надо у директора нашего уточнить. Прямо сейчас спросим. Ася, выступали в гей-клубе? Нет? Вот видите - не было такого. А бистро в Пскове помню. Там очень рычал холодильник: “Р-р-р…” Но все это не сравнится с другой площадкой. Была в моей жизни по-настоящему странная. Удивительная.

- Это какая же?

- Самая классная по своей странности - церковь!

- Где?

- В Амстердаме. Это было круто. Очень сложно с точки зрения акустики. Эхо такое гуляло, все уходит в высоту: “Ууу…” Но либеральность мероприятия меня поразила. Все это можно было сделать, не оскорбляя ничьи чувства. Классно!

- Есть зал, о котором мечтаете?

- Очень давно была у меня одна мечта… Еще группы не существовало. Парень мой жил в Москве, а я в Питере. Ездила к нему в гости, постоянно находилась в каких-то поездах, “Сапсан” еще не придумали… Словом, все было по-другому. Самое начало 90-х. Тут в Москву приехал Ник Кейв, выступал на Горбушке. Я его так любила!

- Можно понять.

- Я до сих пор помню этот момент - зеленый свет, он выходит с ослепительно белым полотенцем на плечах. Вот тогда-то подумала: “Я хочу быть рок-звездой…” А самое главное, родилась мечта - сыграть на Горбушке!

- Случилось же?

- Да. Сыграли там двойной концерт лет пятнадцать назад. Больше ни о каких площадках не мечтала.

ТОСКА ПО БОКСУ

- Где вас только не встретишь. Сегодня вот на хоккее в Москве, до этого виделись в Хасавюрте - открывали маленький стадиончик…

- Может быть!

- Вижу, не помните. А там тоже был спорт.

- Не помню. Я вообще начала интересоваться спортом сравнительно недавно. А совсем пристально и конкретно - с 2014 года. У нас были сложные времена, я стала ходить в спортзал и боксировать. Активно это делать!

- Вы - боксировать?

- Ну да. Причем не от случая к случаю. Есть тренер, который со мной профессионально занимается боксом. Мне это очень нравится. Вот представьте - вы увлечены гастрономией, например.

- Представил.

- Если тебе интересно это блюдо - почему не попробовать другое? Может, еще и поэтому я сегодня на хоккее. Вроде бокс и хоккей - разные вещи. Но я полюбила спорт и пробую все.

- Артист должен беречь лицо. Какой бокс, Диана?

- Бокс - это не драка. Не избивание. Я занимаюсь боксом в свое удовольствие. У меня задача не получить по физиономии, а тонус!

- Для тонуса достаточно лупить по мешку.

- Нет, это скучно. В конце каждой тренировки у меня спарринг. Но по лицу еще ни разу не получала.

- Главное открытие, которое подарил вам бокс?

- Что это не тупая мочиловка, а действительно классный вид спорта. Это стратегия, это танец, это реакция… Как двигается профессиональный боксер на ринге - просто загляденье! Какие оттяжки, какие нырки! Вы что! Какие апперкоты!

- Разделяю ваше восхищение.

- Это очень красиво. Вовсе не поломанные носы. Мне постоянно задают вопрос: “Они же тупые, эти боксеры…” Да не тупые они!

- Вы полагаете?

- Вообще не тупые! Понятно, что в конце карьеры иногда случаются такие травмы, которые корежат сознание, но я сейчас говорю о другом. О том боксе, который люблю я. Этот бокс не тупой!

- Знакомые в спортивном мире появились?

- Вообще-то меня в спорт привел покойный Володя Турчинский. А чтоб я сейчас с кем-то сдружилась… Такого нет. Мой тренер Баграт рассказывает, что спортсмены относятся ко мне с большим уважением. Поймите правильно, я не горжусь тем, что занимаюсь боксом. Не выпячиваю это. Мне просто нравится это делать. Я узнала, что такое “тоска по боксу”. Ловишь себя на мысли, что очень хочется идти и боксировать. Без этого уже не можешь. Я тренируюсь в любом состоянии и в любой момент.

КОРЕЙСКИЙ МУЛЬТИК

- Турчинский был очаровательный, грустный человек.

- Это так.

- К какому разговору особенно часто возвращаетесь памятью?

- Володя спас меня от сильной тоски, которая приключилась в 2000 году. Тогда мы сделали альбом, а звукозаписывающая компания положила его в стол. Я себя чувствовала Осипом Мандельштамом, который пишет стихи - а их никто не публикует. Артист, который вам скажет: “Мне все равно, публикуют или нет…” - он врет! Если что-то написал - для тебя очень важно, чтоб это услышали люди. Иначе через какое-то время просто писать перестанешь.

- Что за альбом положили в стол?

- “Цунами”. Один из самых удачных в нашей дискографии. Компания очень долго зрела, чтоб его выпустить. А пока она зрела - я потихоньку сходила с ума.

- Каждый сходит с ума по-своему.

- Я не понимала, что делать дальше! Понятно же, надо сначала этот выпустить, а потом - еще что-то. В этот самый момент мне предложили озвучить мультик.

- Как интересно.

- Корейский мультик. Я там была вся из себя героиня, размахивала мечом. А одним из партнеров был как раз Турчинский. Так познакомились. Очень друг другу понравились. Вот он меня и привел в спорт. А главное, что от него услышала… Я тогда была салагой. Для меня, кроме рок-н-ролла, не существовало ничего вообще. А у Володи уже была семья, работа, “Каскадеры”, поездки… Когда я уезжала, Турчинский подошел ко мне. Я открыла окно - и услышала простые слова: “Запомни! Все, что ты делаешь, ты делаешь для своей семьи. Ты должна все нести в дом”. Эта фраза мне реально помогла. Я очень любила Турчинского.

- Ирина у него уже была?

- Конечно. Уже и дом тот построили, в котором время спустя случилось несчастье. Но я-то жила по совершенно другим законам - и подумала: “Такой классный, отрывной парень - и говорит мне настолько простые вещи…” Но в душе отложилось. Все-таки нас делают все люди, с которыми встречаемся в жизни. Может, именно от него я получила силу для тренировок. Но что он первый со мной заговорил о доме и семье - это совершенно точно.

- В каком-то интервью обмолвились - папа ваш работал врачом в гимнастической сборной у Ирины Винер…

- Да, так и было. Мой отец был доктором в женской сборной по художественной гимнастике. Но это такая тема… Мы люди простые - говорим прямо!

- Так скажите.

- Отец всегда шел поперек тренера - ему по долгу службы надо беречь людей. Все-таки врач. Ему категорически не нравилось, как их ломали, как из них выбивали победы… Работа на выживание, по 2 - 3 тренировки в день. Это, конечно, кошмар. Это очень жестокая жизнь, существуют они совсем не по законам обычных 17-летних девчонок.

- Долго он как врач продержался в этой среде?

- До-о-лго! Ездил с ними на Олимпиады. Отец очень хороший врач. По большому счету никаких правил менять не собирался. Просто высказывал свое мнение. Что-то смягчал. От доктора там ничего не зависит - есть тренер, он батька. Любая девочка ведь могла уйти. Но все оставались!

- Это ведь папа вам в детстве показал три аккорда из Окуджавы?

- Да. Сказав: “А дальше - сама…”

“МАМ, НЕ БОЙСЯ. Я НЕ КУРЮ…”

- Бокс на своих детей не примеряли?

- Вот про Тему думаю. Это было бы хорошо. Пожалуй, бокс есть в этом списке - хоккей, водное поло или бокс. Но мне кажется, бокс для него сейчас - жестковато. Зато вода - это так классно! У Темы очень много энергии, а вода расслабляет. Выносит все это… Вот посмотрите - он постоянно что-то делает. Пришел в первый раз на хоккей, уже через минуту стал болеть. Гляжу - уже какие-то речовки подхватывает…

- Удивляют постоянно?

- Не то слово!

- Чем особенно сразили за последнее время?

- Да был момент! Почему-то девяносто процентов россиян интересовались выборами в Америке. Но я никак не ожидала, что это моих детей зацепит. Вот как-то стою на кухне, мою посуду. Они сидят, едят кашу. Время - полвосьмого утра. Тут Марта поднимает голову и произносит: “Кстати, Тема…” Уже здорово!

- Бесподобно. А дальше?

- “Ты за кого будешь голосовать - за Хиллари или Трампа?”

- Что Тема?

- Тот все-таки помладше мозгами, в этом возрасте пацаны не поспевают за девочками. Тема смотрит на нее внимательно, задумался. А Марта: “Ладно, можешь не отвечать. Я за Хиллари!” Тема молчал-молчал, потом: “Ну и я тогда за Хиллари”. Марта ко мне поворачивается: “Мама, а ты будешь за кого голосовать?” - “Да ни за кого, нет у меня права голоса…”

Дети удивляют своей отзывчивостью. Я наблюдаю за их сверстниками - но я такого не вижу. Может, дома они тоже такие? Но моих если попросить что-то сделать - они бегут и помогают. Это я в них развиваю.

- Тему взяли на концерт в Казани. Тем же вечером он принялся петь ваши песни.

- Точно!

- Сейчас поет?

- У Артема с Мартой любимый альбом сейчас - “Выживут только влюбленные”. Могут непонятно чем заниматься, она рисует, он бегает… И вдруг, пробегая, выдать: “А я люблю наотмашь!” Интересные же вещи у него в голове крутятся?

- Это точно.

- У Марты любимая песня - “Амели в аду”. А у Темы - “Государство”. Обе - жесткие. Мой барабанщик, услышав, под какие песни дети засыпают, усмехнулся: “Неплохие колыбельные!”

- На родительских собраниях интересное слышали?

- Я слышала, что они примерные, классные ученики, которые очень легко все схватывают и прекрасно себя ведут. То, что говорят такое про Марту, меня не удивляет. А вот Артем… У него было очень плохое поведение в саду. Кажется, единственная мама, которую регулярно вызывали в сад, была я. Не собираюсь его выгораживать, но часто думаю - мы пытаемся своих детей запихнуть в какие-то рамки. Если перед ним большое пространство и хочется бегать - пусть бегает!

- Это трезво.

- Как-то в ящичке собираю его вещи и вдруг вижу в дальнем углу окурок! Вы представляете? Обомлела: “Ооо! А это что?!” Воспитательница рядом: “Это он, наверное, в парке подобрал”. Тут поворачивается сам Тема: “Мам, не бойся. Я не курю”. Ему 4 года было!

ПЕСНИ НА САЛФЕТКАХ

- Когда-то вашей мишенью был мотоцикл. Случился он в вашей жизни?

- Да, у меня “Харлей”.

- Первые впечатления - когда сели?

- Мощь, невероятная мощь! Я его пока боюсь. Надо пообщаться с инструктором, чтоб все-таки его оседлать. Я бы не хотела погибнуть на дороге.

- Так и стоит “Харлей” толком неопробованный?

- Чуть-чуть поездила. Надеюсь на предстоящий сезон, весна-лето…

- Папа ваш всю жизнь мечтал на мотоцикле доехать из Магадана в Рязань, но так и не сбылось. У вас есть мечта, которую выполнить было по силам, но до сих пор почему-то не выполнилось?

- Я бы махнула в кругосветное года на два!

- Вот это мечта так мечта.

- Но я себе не представляю, как брошу коллектив. Ему через два года как раз исполняется 25 - и тут я, представляете, взяла и свалила! Разве так можно? Я не могу себе позволить уйти с работы хоть на какое-то время. Правда, сейчас будет пауза. Вот отыграем в Москве, Питере, Израиле…

- Большая пауза?

- Год.

- Ого.

- Этот год не будет крупных концертов вообще. Начнем готовиться к четвертному, к 25-летию. Пока не представляю, как это - год не играть.

- Допустим, человек не знает ничего вообще о “Ночных снайперах”. Три песни, которые стоит послушать, чтоб все о вас понять?

- Из пятисот выбрать три? Я не могу так, правда… Огорчу другие песни. Они на меня обидятся - и забудутся.

- Они живые?

- Конечно, живые. Они - дети! Если ты плохо к ним относишься - просто не поются. Могу назвать три песни, от которых я не устала: “Тридцать первая весна”, “Ты дарила мне розы” и “Морячок”. Вот должна была устать, а не устала ни на секунду.

- Самые интересные обстоятельства, при которых приходила песня?

- Я их пишу везде. Мне совсем не нужны какие-то “условия”. Главное, чтобы была ручка и лист. Если нет листа - годится салфетка.

- Много песен вышло с салфеток?

- Очень часто писала на салфетках! Вот “Тридцать первая весна” так и родилась - на салфетке в каком-то кафе. Рядом были два друга, которые пили водку. А я сидела и писала песню. Такое часто бывает: вокруг компания, все чем-то занимаются, выпивают… Я сижу и пишу. Голову поднимаю и вижу - все пьяные. А я опять отстала от поезда…

- Зато у вас все готово?

- Вот! Очень много песен появилось в самолетах. Вообще на ходу. Бывает, я их не записываю. Если это было что-то стоящее - оно еще раз придет. Если в голове мелькнула строка и никакой возможности записать, я сильно не переживаю по этому поводу. Жду, когда она вернется.

- Всегда возвращается? Или обманывает?

- Если не вернулась - зачем она нужна? Пусть гуляет!

ЧЕРВОНЦЫ ИЗ ВЫБОРГА

- Вы когда-то мечтали попасть в музей Маяковского. Удалось?

- Нет.

- Почему?

- Вот не дошла. Я попала в ту же ситуацию, что и все москвичи. Если ты живешь в этом городе, у тебя есть семья и работа, машина постоянно стоит в пробках - очень сложно выкроить время на что-либо. С другой стороны, подрастают дети. Недавно выхожу из клуба, где занимаюсь спортом, иду мимо Зоологического музея на Большой Никитской. Думаю - обязательно надо их сюда сводить!

- Последний музей в вашей жизни?

- В России?

- Где угодно.

- Кстати, это история! “Пионерские чтения” проходили в музее современного искусства. Я тогда еще подумала - хорошо бы сюда вернуться. В тот день только читала, а хотелось бы еще посмотреть.

- Вы столько ездите, столько видите. За последний год - место, которое вызвало особенно много эмоций? Показало, что совсем не разучились удивляться?

- У меня все поездки сейчас связаны исключительно с концертами. Я много путешествовала до 2009-го. Трудно найти место, где бы я не побывала. А потом родились дети, и все закончилось.

- Сейчас легче не стало?

- Сегодня вообще со свободой покончено - они пошли в школу! Сейчас понимаю: еще недавно какая-то свобода была, из садика можно в любой момент их забрать. Ничего не случится. Теперь-то все иначе. Выдергивать из школы очень сложно. Поэтому могу только рассказывать, куда бы я поехала.

- Так куда?

- Куда-нибудь на Восток. Туда, где никто не торопится. А еще в Перу. Вот там не была.

- Однажды поклонники подарили Шевчуку гитару Gibson 1957 года за 50 тысяч долларов. А вас каким подарком особенно удивили?

- Мне дарили гитары за такие же деньги, если не дороже. Но я не хочу об этом говорить.

- Почему?

- А зачем? Ну мы же не хвастаемся, правда?

- Такой подарок - признак любви.

- А вот мне кажется, признак любви - это когда человек приходит на концерт и не диктует артисту, что ему делать, что он должен петь. Почему-то фанатам часто становится очевиднее, что тебе надо исполнять. Говорят: “Не то, не то, не то…” А ты думаешь - какого черта “не то”?! Это моя жизнь, мое творчество! Поэтому давайте говорить о других подарках. Мне как-то вручили сенбернара. Вот это был подарок! Но все равно, самый классный подарок - это приход на концерт и цветы. Когда-то мы давали один из первых своих концертов, было это в Выборге. Билет стоил червонец. Я до сих пор помню, как смотрела вечером на кипу мятых десяток - и представляла каждого человека, который пришел. Вот это во мне до сих пор живо. После каждого концерта - те же самые “десятки”. Люди пашут с утра до ночи, а потом им не жалко взять и заплатить за билет. Я это очень ценю.

- У сенбернара была долгая и счастливая жизнь?

- Прожил 12 лет. И жил он хорошо.

- К слову, о гитарах. У Высоцкого была совершенно уникальная гитара мастера Шуликовского, которую даже настраивать никому не позволял. Только сам. Лучшая гитара, которую видели у музыканта?

- Каждому свое…

- Куда отправляются протертые?

- Пока стоят дома. Меня просят их продать, но пока держусь. Всему свое время. У меня же дети - им нужно оставить наследство…

- В 2014-м вы пережили какой-то ад, вам отменяли концерты…

- 70!

- Ничего себе.

- Нет, ошибаюсь. 70 мы дали и 35 сорвалось.

- Любая острая ситуация чему-то учит. Чему вас научил тот год?

- Оставаться собой. Ни в коем случае не прятаться, не бояться и не идти на поводу у людей, которые хотят тебя просто… Уничтожить ни за что.

- Что-то в вас после того года изменилось навсегда?

- Вот как раз я поняла, что главное - это семья. А еще трезвая и здоровая голова. Надо оставаться добрым даже в ситуации, когда тебя пытаются загнать под каток.

- До того года вы говорили, что депрессий у вас не бывает. Готовы повторить?

- Конечно! У меня не было депрессии. Вы что? Я стала заниматься спортом, ходить в театр, в кино. Наконец, занялась детьми больше, чем занималась до этого. Я классно использовала время. Все в порядке.

“ПИТЬ НЕ НАДО. ЭТО КАЧЕЛИ”

- Когда-то у вас был дуэт с Певцовым. Есть человек, о дуэте с которым вы мечтаете?

- С кем бы спела? (Пауза.) Не знаю. Я бы познакомилась с Бобом Диланом. Была на его концерте в Риме. Когда ему присудили Нобелевскую - я поняла, что справедливость существует! А с кем спела бы - не представляю. Мне сейчас комфортно в самой себе. Впрочем, мне всегда комфортно. Дуэты не мешают. У меня случился отличный дуэт с Юрием Башметом. Я не жалею, что это было.

- Действительно, отличный.

- Он дирижировал оркестром, я - пела. Я считаю, это тоже дуэт. Мне и до этого предлагали выступить с оркестром. Было модно, все играли с симфоническим оркестром. А мне казалось, это очень скучно. Ну, ей-богу, скучно… Как может рокеру нравиться играть с симфоническим оркестром? Вот как?

- Только если попробовать.

- Ну попробовать… Я попробовала с группой “Би-2”, они зазывали меня в свои концерты на три-четыре песни. Но вот просто так стоять и петь? Для этого должен быть человек, который меня сильно заинтересует!

- Каким образом?

- Он должен быть рок-н-ролльным. Это не только стиль музыки, это стиль жизни! Вы можете быть рок-н-ролльнымчеловеком - и не важно, что вы журналист. Есть такие люди, это состояниедуха. Как спортсмен - это не только человек, который лупит грушу профессионально, а тот, кто просто любит спорт.

- Башмет - рок-н-ролльщик?

- Это такой рок-н-ролльный мужик! Просто поразительно!

- В какой момент вы это поняли?

- Я за ним наблюдала. Мы не были знакомы, но я прекрасно знала, что у него внутри. Когда мне говорили: “Ну давай уже, давай, давай…”, я в полушутку, чтоб от меня отстали, ответила: “Если будет оркестр - только с Башметом”. Люди даже не удивились: “С Башметом? Хорошо!” Кинулись искать выходы на Башмета.

- Его реакция?

- Я скромная. Все время кажется, что меня никто не знает. А он - оказывается! - меня знал и с большим уважением относился. Как-то мы встретились на корабле, тот, что на набережной стоит. Знаете такой?

- Кораблик на вечном приколе, ресторан?

- Да, наверное. Я пела “Лети, моя душа”, Башмет проходил мимо. Взглянул на меня: “То, что вы делаете, это ведь гениально!” И пошел дальше. Вот так мы первый раз мимо друг друга прошли.

- Это правда, что перед концертом надо выпить чуть-чуть коньяка - для согрева связок?

- Фигня! Не надо ничего пить перед концертом. Не надо! Если вы хотите разогреться, закажите в техническом райдере беговую дорожку. Ходите 30 минут. Вот вам и связки, и тонус, и все-все-все. Не надо пить, вообще пить не надо. Это же качели.

- Все понятно.

- Й-й-яу! Тебя подняло, потом опустило. Нужно догнаться - ты еще раз накатываешь. А потом стоишь пьяный на сцене. Кому это надо?

БУЛЬТЕРЬЕР В СУМКЕ

- То ли покойный Зельдин, то ли Боярский мне рассказывал - на сцену к артисту регулярно выходят сумасшедшие. Особый дар - аккуратно выпроводить не обижая. К вам тоже выходили?

- У меня был ужасный случай! Играем в Лужниках, презентация то ли “Боннии Клайд”, то ли “SMS”. Большой был концерт. Еще и какая-то дата особенная. Стою, пою с закрытыми глазами.

- Что именно?

- “Потанцуй со мной”. Сцена большая, все по точкам. Открываю глаза оттого, что понимаю - рядом изменился воздух! Не запах, а сам воздух. Понимаю - что-то произошло.

- Что увидели?

- Поворачиваю голову - в сантиметре от меня стоит женщина в черном пальто до пят, в черной шапке. Такая вся черная, руки в карманах. Капец, думаю. Террористка! Как ее пропустили кордоны - непонятно. Она прошла через всех секьюрити. Поднялась на сцену, встала рядом со мной, они это наблюдали.

- Что-то сказала?

- Тут же падает в обморок! Нормально? Немая сцена, секьюрити наконец выбегают, ее выносят… Вот это был кошмар. Я реально испугалась!

- Неужели настолько?

- Был случай, когда во время песни случился припадок эпилепсии у женщины. Я, помню, сиганула в зал. Кричу своему технику: “Гриня, давай ложку!” Тот примчался с ложкой, вместе приводили ее в чувство. Потом я звонила, узнавала, как ее здоровье…

Был случай, когда я в очередной раз прыгнула в толпу. Это было в Питере.

- Там-то что случилось? Толпа расступилась?

- Каким-то образом не стало моих кроссовок. Запасных не было. До гостиницы пришлось идти пешком - хорошо, летом все происходило. Еще был случай - уже после того, как на день рождения в Москве мне подарили сенбернара, играем концерт в Питере. Это тоже к вопросу о безумных.

- Тоже кто-то вышел?

- Пою. Вдруг выходят на сцену две девахи. Как прошмыгнули мимо секьюрити - тоже непонятно. Там стоял огромный шкаф Рома, как можно было его обойти - не объяснить. Такой нависающий человек. Вручают мне сумку и сразу сваливают. Я почему-то ее машинально беру. Тут сумка начинает шевелиться.

- О господи.

- Потом из нее потекло - там был щенок, который от этого ужаса, гвалта, шума и летней жары, конечно же, описался. Я распахнула сумку - зверь, маленький бультерьер! Вот вы представляете - чтоб дома жили бультерьери сенбернар?

- С трудом.

- Я в шоке: “Ну каким местом вы думаете, ребята?” Хорошо, рядом были друзья, взяли эту собаку и таким образом меня спасли. Она жива и здорова, с ней все в порядке. Назвали Арчи. Таким случаям нет конца.

- Вы недавно проводили серию встреч со студентами по всей стране.

- И буду проводить дальше.

- Миллион лиц, тысячи вопросов. Какой-то остался в памяти?

- Мне задают несколько одинаковых вопросов. Такой, например: “возможно ли пробиться без продюсера, денег и постели?” А это как раз мой случай. Без продюсера, без денег и без постели. Так приятно отвечать этим 17-летним: “Ребята, это все мифы о продюсерах! Не надо ничего этого. Если вы действительно не можете не петь, посылайте на фиг все остальное. Потому что вас просто перемелют. Не доверяйте!” Сегодня ты, а завтра - другой. Этим продюсерам нужно кидать дрова в топку, а вместо дров у них люди. Мне приятно отвечать на этот вопрос - потому что 23 года существую совершенно самостоятельно. Мне никто никогда не помогал, в меня не вложили ни копейки. Это классно!

- Вообще никто и никогда?

- Ни разу. Была звукозаписывающая компания, с которой мы заключили контракт на альбом. Они дали нам, условно говоря, пять тысяч долларов. Ты все это обязан вернуть своими пластинками. Поскольку я ни черта не соображала, мой бывший директор тоже, подмахнули контракт - авторские права на альбом принадлежат этой компании на 50 лет после моей смерти.

- Вы же судились?

- Да, у меня классный юрист. Отвоевали права обратно.

- Был хоть один вопрос из зала, хоть одна записка, которая вам очень не понравилась?

- Эти встречи со студентами всегда совмещены с концертами. Сначала такая встреча, потом на радио, телевизор… Вечером - концерт. Когда такое повторяется каждый день - можете себе представить, как устаешь. Вот однажды приезжаем в Омск, и я понимаю - сил нет никаких. Ни встречаться, ни прощаться, ни на что. Может, только отыграть концерт. Но мне необходимо отправляться к студентам. Мы долго едем, вокруг грязь, слякоть, март… Перед аудиторией чувствую - меня шатает.

- Как быть?

- Я захожу - и с порога накрывает такая волна любви от этих людей, такая инъекция бодрости! О-па - и появились силы на все! А плохого мне никогда никто не говорил. Настолько ждут и любят, что мне даже неловко и от этого ожидания, и от этой любви. Были острые вопросы. Для студентов они кажутся острыми. Неуважения не было никогда.

- Самый адский график, в котором вы существовали? По три концерта в день бывало?

- У меня было двенадцать концертов подряд, каждый день. Это тяжело. Нужно хотя бы между седьмым и восьмым устраивать, как мы говорим, “день артиста”.

- Что ж не устроили?

- Я отдыхала, была в отпуске. Мой менеджер спрашивает: “А не сыграть ли без выходных? Что думаешь?” Я обрадовалась: “Классно, классно!” Конечно, классно, если я отдыхаю в этот момент. Когда все началось - тут-то мы и взвыли. Бывало у нас и по три концерта в день. Но редко.

- Был древний документальный фильм про клоуна Енгибарова. Тот возвращается в гримерку после третьего за день представления - и не может сам прикурить, руки дрожат. У вас - что за ощущения?

- Я помню Тель-Авив. Два концерта подряд, с интервалом в полтора часа. Было очень жарко. Отыграла первый, у меня оставалось полтора часа, чтоб прийти в себя. Легла на лавку, мне хотелось пить - но не могла проглотить воду. Пыталась - и не получалось! Ушел глотательный рефлекс! Стало страшно.

180 ПО НОЧНОЙ МОСКВЕ

- Когда-то вы любили гонять на машине по ночной Москве, Питеру…

- Вот недавно попала. Еду по ночной Москве - а на мосту то ли пять, то ли шесть патрульных машин. Мужички стоят, покуривают. Никого же нет, глухая ночь. И тут я со свистом - мимо них!

- Остановили?

- Спрашиваете! Подходят: “Девушка, здесь с какой скоростью можно ехать?” Я предполагаю: “Восемьдесят”. Уже неправильно - можно было шестьдесят. Они смотрят на меня: “Восемьдесят? А вы ехали со скоростью сто восемьдесят”. - “Да? Не может быть!”

- Сто восемьдесят?!

- Может, и двести. Около этого. Хорошо, я умничать не начала. Слово за слово, как-то меня отпустили. Права не отобрали. Хотя могли.

- А я спрошу напоследок, как Башмет: понимаете, что то, что вы делаете, - это гениально?

- Нет. Я просто играю, и все.

- Самой себе такое не говорили, судя по всему.

- Мне это говорят, не скрою, часто. Но мне все время кажется - люди, наверное, чего-то не понимают.

- Кроме отзыва Башмета чей отзыв запомнился особенно? От кого совсем не ждали?

- От мамы. Она руки не подала, когда я уезжала из Магадана, а тут… Наверное, я что-то делаю правильно, если меня вдруг принимает мама. Это очень круто.

- Когда вы это поняли - что принимает?

- Вот как-то не сразу. Она увидела меня по телевизору, мы стали созваниваться, сказала она теплые слова достаточно недавно… А, когда я родила детей!

- Рассказывала, как увидела вас первый раз по телевизору?

- Чтобы она еще это сказала! Чтобы она еще признала свои ошибки! Хо-хо! Ну увидела и увидела. Просто стала звонить мне. Знаете, когда родители не звонят - это достаточно тяжело.А ты понимаешь, что обратного пути нет.

- Долго не звонила?

- В первый год мне было очень тяжело. Еще и потому, что совсем не было денег. Все, что зарабатывалось, тут же - фьють! - улетало. Но мы были счастливы. Да и время было отличное. Тяжело - не значит плохо.

- До тех десяток в Выборге было еще далеко?

- Конечно, вы что! Десятки, ха! Когда смотрели на этот ворох, было ощущение, что “Уэмбли” собрали…

ЮрийГОЛЫШАК