Газета Спорт-Экспресс № 85 (7029) от 22 апреля 2016 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

ФУТБОЛ

РАЗГОВОР ПО ПЯТНИЦАМ

Бывший врач “Локомотива” и ЦСКА рассказал о том, как после тяжелых травм возвращались в футбол его подопечные, и выразил уверенность, что мы еще увидим на поле капитана “Зенита” Данни, который в третий раз за карьеру повредил крестообразные связки колена.

Александр ЯРДОШВИЛИ: “УВЕРЕН - ДАННИ ВЕРНЕТСЯ В ФУТБОЛ”

Интервью затягивалось - первая часть, в его подмосковном доме, получилась странной. Бывший доктор “Локомотива” и ЦСКА отвлекался на страдающую после операции овчарку. Аякс смотрел на хозяина заплаканными глазами.

Два белых кота то залезали к нам на колени, то устраивались на листах с вопросами. Начинаешь двигать - глядят с недоумением.

- Вот этот-то обычно к гостям не подходит, - поразился Ярдошвили. - Он глухой. Зато умный. Утром просыпается первый - и начинает с полок сбрасывать все, что может. Не слышит же грохот. Будит!

Глухой кот покосился с печальной укоризной. Догадавшись, что секреты - больше не секреты.

- Он безымянный, наверное? - предположили мы.

- Ну да. Все равно не слышит.

Проговорили часа полтора - и доктор Ярдошвили заторопился. Встретились через пару недель в редакции. Могли бы и раньше, да настроение было не то - бедняга Аякс все ж не вытянул. Александр Эдуардович горевал по псу, словно по человеку. Какие уж тут интервью?

СКИППИ

- Часы у вас знакомые - Graham. Не из той ли серии, которую Леонид Слуцкий дарил всем сотрудникам клуба после чемпионства?

- Те самые!

- Хоть кто-то выяснил - сколько стоят?

- Говорят, около 10 тысяч долларов. На обороте надпись “Чемпион России”, ниже - фамилия и логотип ЦСКА. Я просто обалдел. Если б Леонид Викторович одному человеку такие вручил - еще в голове можно утрясти. Но 30 именных часов!

- До этого тоже были неплохие?

- На 50-летие Дима Лоськов подарил часы Omega. Красивые, очень дорогие!

- А что за браслет на правой руке? Верите в мистическое?

- Это от давления. Лео Бокерия рекомендовал, недавно ношу.

- Фамилия и у вас грузинская. Но родились в Москве?

- Да. Отец с матерью рано развелись, мне было четыре года.

- С отцом общались?

- Лет с шестнадцати. Дед по папиной линии - удивительный хирург, оперировал во время войны. С фронта грузовики один за другим. Сортировка больных простая: этот будет жить, этот - нет.

- Сразу ампутировали?

- Так ситуация лечить не позволяла. Никто не размышлял, шел поток. Вспоминал: “Всё вроде закончили, надо отдохнуть, а тут еще грузовик. Значит, не поспать. Полкружки чистого спирта и вперед. Иначе ноги опухают…” Вот от этих рассказов я и решил заняться медициной.

- Когда-то вы считались самым юным врачом в высшей лиге чемпионата СССР.

- Думаю, мой рекорд не перекрыли - 25-летним оказался в одесском “Черноморце”!

- Никита Симонян пригласил?

- Он пришел к главному врачу в диспансер на Курской: “Мне в “Черноморец” нужен доктор”. Тот вызвал меня - молодого, холостого. Я как увидел Симоняна… Никита Палыч договорить не успел - я выкрикнул: “Да!” Не уточняя, в какой клуб зовут.

- Быстро освоились?

- Приняли тепло, хоть в первом же матче случился конфуз. Игра против “Спартака”, за который болел с детства. Федя Черенков забивает гол, я на скамейке от радости подпрыгиваю. И замечаю изумленный взгляд Симоняна, ассистентов, запасных. Слава богу, арбитр мяч не засчитал, 0:0 закончили. Никита Палыч после игры мягко укорил: “Саша, я тоже спартаковец. Но сейчас мы все-таки в “Черноморце”…”

В той команде были выдающиеся ребята. Игорь Беланов по прозвищу Скиппи. Уникум Вася Ищак. Гриша Шаламай - потрясающий технарь, уровня Черенкова. Та же позиция, маленький, кривоногий. Играл без передней крестообразной связки.

- Как?!

- После каждого матча колено опухало. Постоянно откачивали жидкость. Спасало, что в 1980-м у доктора “Черноморца” были препараты, которых не имел никто. Даже в сборной СССР!

- Откуда?

- Пароходство закупало. Наши футболисты поэтому быстрее остальных восстанавливались.

- Почему Беланов - Скиппи?

- Ходил, как Чарли Чаплин. Редкая для футболиста походка. Зато скорость сумасшедшая, мог профессиональным спринтером стать. А вот техника слабенькая. Игрока из него уже в киевском “Динамо” вылепил Лобановский. Беланов - скромный, добродушный. Ко мне приходил, подолгу разговаривали - при этом чувствовалось: что-то держит в себе… Вы же помните, что произошло, когда уехал из Киева за границу?

- История с кражами из магазинов.

- В немецких газетах писали - клептомания. Не столько он отличался, сколько супруга. С ней давно не живет.

- Масса приключений было с вратарем “Черноморца” Иваном Жекю.

- Как-то разозлил шуткой повара на базе. Тот дядька суровый, раньше на пароходе служил. Швырнул в сторону Вани тарелку с бифштексом. Я понял, что такое вратарская реакция - Жекю поймал на лету и тарелку, и бифштекс!

- Силен.

- Другой случай - зашел в нашу раздевалку с напутствиями гражданин из областной прокуратуры, курировал “Черноморец”. Ребята тем временем перемотали Жекю бинтами и простынями, как человека-невидимку, - и запустили к куратору. Представляете его ужас?

- Вот это юмор.

- К лету 1981-го с болезнью Боткина слег второй вратарь Елинскас. Тут же сломался Жекю, мениск. Срочно заявили уже закончившего 44-летнего Сашу Дегтярева. Выпустили против “Спартака”, получили 1:4 - и Дегтярев сообщил, что завязывает с футболом навсегда. Что делать?

- Что?

- На пороге появляется хромающий Ваня: “буду играть!” Начали его тренировать, не напрягая ноги. Приезжает московское “Динамо”. Жекю встает в ворота - играет как бог. Побеждаем - 2:1. На одной ноге отстоял весь второй круг, не тренируясь вовсе!

- Чем Ищак уникален?

- Невероятно выносливый. Долго считался атакующим фланговым игроком, потом Симонян передвинул в оборону. Заиграл на уровне Саши Маховикова.

- Маховиков - особенный?

- А я другого такого футболиста не встречал - кто вообще не применял бы подкаты. Великолепно отбирал мячи, никаких карточек! Есть люди, которые живут в подкате, - Юра Дроздов, Дима Тарасов, Вернблум. Плюс у Маховикова нечеловеческая выносливость! В Ташкенте играем с “Пахтакором”, жарища. Вся команда стоит - Маховиков носится по бровке туда-сюда. Но была проблема - режим.

- А у кого в то время не было проблем с режимом? Пудышева в московском “Динамо” застали?

- Да. Юра - феноменальный футболист. И играть успевал, и чудить. Уже в Минске выдали ему автомобиль ВАЗ 2106. Поехал обмывать. Возвращался домой затемно, подшофе. Перепутал поворот, полмашины зависло над котлованом…

- Боже.

- Метро там строилось. Кое-как выбрался. Постоял, почесал голову. Прикинул, что назавтра ему Малофеев устроит, - и подтолкнул “Жигули” в яму. Отряхнул руки, пошел домой спать.

- Кажется, был случай, когда на вечеринке Пудышев воткнул в задницу горящую газету и вылез по другую сторону балкона. Держась за перила, орал: “Я - Гастелло!”

- Вот этого не знаю. Слышал, однажды в гостинице повис на балконе с той стороны. Все бросились искать - был человек в комнате и исчез! Десятый этаж! Тут Юра подтягивается и весело подмигивает: “Ку-ку”…

- Пудышев мог нетрезвым на матч выйти.

- Это в Минске. В московском “Динамо” такого не было. Ребята отрывались после матча. Как-то выиграли в Алма-Ате, так наутро Пудышев и Сашка Уваров - в дрова! Не добудиться! Оставили в гостинице. В Москву прилетели на следующий день.

САБРИНА

- В “Локомотиве” свой Пудышев был?

- В памяти сидит выходка Лешки Арифуллина. Тяжелые сборы в Хосте подходят к концу. Арифуллин и Джанашия достали где-то двух лошадей…

- Эту историю нам рассказывал Игорь Чугайнов. Заза в ней не фигурировал.

- Был Заза, точно вам говорю. Организовали шашлык, в ледяную речку засунули пиво и молодое вино. Вскоре смотрим - бутылок недокомплект. Течением, что ли, унесло? Неожиданно появляются два всадника. Причем на лошадях без седла. Вы пробовали прокатиться без седла?

- Сложно?

- На задницу потом не сядешь. Стало понятно, куда вино делось. Дальше с криком: “Ух ты, что это?!” - Арифуллин с лошади свалился. Джанашия-то покрепче - надулся и молчал. Семин побагровел, распорядился пикник сворачивать: “Едем на восстановление”.

- Заза прилично старше тех лет, что значатся во всех справочниках. Вы как доктор это чувствовали?

- На Кавказе часто меняют метрику, там раннее созревание. С Зазой меня сразу стали посещать сомнения, как только увидел. Полагаю, года три ему приписали.

- А Добровольскому - полтора?

- Говорят… Еще в те времена, когда был мальчишкой, его “Нистру” в товарищеском матче победил “Днепр”. Владимир Емец привел Добровольского в свою раздевалку: “Поглядите, кто вас обыграл!” Игорь - миниатюрный, тоненький, весь прозрачный. В лапах Емеца его видно не было!

В 80-е вся страна охотилась за тремя талантами - Добровольским, Колывановым и Кирьяковым. Но они оказались в московском “Динамо”. Благодаря Михаилу Гершковичу, начальнику команды. Ездил, разговаривал с родителями, убеждал… О Добрике могу долго рассказывать, мы дружим. Про его легендарный гол в Швейцарии знаете?

- Нет.

- Выступал за “Серветт”. Увидел, что вратарь вышел далековато - пробил из центрального круга ему за шиворот. Тот бежал, тянулся - бесполезно. Но что сотворил Добрик? Не дожидаясь, пока мяч опустится под перекладину, отвернулся и пошел на свою половину поля. Мяч еще летел, а Игорь знал - будет гол!

- Тоже не режимил?

- Поэтому раскрылся процентов на 60. Между прочим, Добровольский - первый советский футболист, которого прооперировали за границей. В 1989-м я отправил его в ФРГ.

- Что случилось?

- Мениск. В СССР артроскопов не было. На восстановление после операции уходило три-четыре месяца. Надолго терять Добровольского не хотелось. С разрешения руководства обратились к президенту “Дженоа” Альдо Спинелли. Этот клуб в перестройку стал коммерческим партнером “Динамо”. Итальянцы договорились с немецкой клиникой, расходы взяли на себя. Добрика они уже пасли, через год заключили с ним контракт. А нас пригласили в Геную на товарищеский матч. Познакомились с грудастой певицей… Как же ее… “Бойз, бойз, бойз”.

- Сабрина?

- Да! Спинелли - бизнесмен, выпускал спортивную обувь. Сабрина была лицом его фирмы. Спела на банкете, сфотографировалась с ребятами. Игорь Симутенков и Слава Царев ей особенно понравились. Предложила: “Оставайтесь, будете у меня на подтанцовке”.

- Кто-то закрутил роман?

- Сима - вряд ли. Скромняга, да и было-то ему лет 17. Царь - мог. Постарше, понаглее.

- Была еще в “Динамо” ваших времен троица, которую звали “Бони М”.

- Юра Ментюков, Санька Молодцов и Валера Матюнин, отец сегодняшнего судьи. Все - молодые футболисты. А как дядька-наставник при них Саша Минаев.

- Кто-то из этой компании на тренировках зашвыривал мяч в лесок, брел за ним лично. Там в кустах была припрятана банка с бражкой.

- Из них на это способен только Молодцов. Безумно талантливый, но иногда уезжал с тренировки - и пропадал на двое суток. В итоге рано закончил. Я тогда ничего не подозревал - ну, ушел человек за мячом. Что такого? Думаю, там был напиток восстановительный после дня возлияний. Скорее пиво.

- Что сказал вам Эдуард Малофеев, если написали заявление и ушли из “Динамо”?

- Я был офицером - и “заявлений” погоны не предусматривали. Готовились к матчу в Ташкенте. В Москве дикая жара, около 38 градусов. Эдуард Васильевич три дня подряд назначал тренировки в полдень.

- Зачем?

- Чтоб адаптировались к пеклу - и в Ташкенте не удивлялись. Я понимал, что мы теряем футболистов. Обезвоживание, тяжелейшее закисление. Как они будут бежать?! Подошел к Малофееву: “Адаптации к жаре нет! Привыкнуть нереально!” На это Эдуард Васильевич заявил, что я - “не единомышленник”.

- А вы?

- Ответил, что я единомышленник - но в другом. А тут мы совершаем ошибку! Но меня перевели в ватерпольное “Динамо”. Вернули, когда Малофеева сменил Бышовец. Годы спустя Эдуард Васильевич извинился.

- Каким образом?

- Я уже в “Локомотиве” работал, он - в Тюмени. Сыграли там, после матча возвращались в Москву одним самолетом. Сейчас-то у клубов чартеры, нормальное питание. А в 1994-м - обычный рейс. Из еды - печенюшки да барбариски. Мы заранее готовили бутерброды с икрой, подкармливали игроков. Малофеев сидел в хвосте, его тоже угостил. Разговорились. Он произнес: “Эдуардыч, был не прав. Не сердись…”

- Почему тренеры старшего поколения запрещали игрокам в жару пить воду?

- Считалось, чем больше ее потребляешь - тем выше нагрузка на сердце. Достаточно рот прополоскать. Маразм! Сегодня любой подросток знает, что надо восстанавливать водный баланс. Потеря внутриклеточной жидкости обернется гигантскими патологическими изменениями в организме. Гипоксией тканей. Можно загреметь в реанимацию… Да о чем говорить, если в Советском Союзе встречались клубы, где вообще не было врача! Только массажист!

- Например?

- “Локомотив”. Поиском озадачились после того, как команду принял Сан Саныч Севидов. Познакомил его с Юрой Васильковым, скромным сотрудником физкультурного диспансера. Так что будущий доктор “Спартака” и сборной России попал в футбол с моей подачи. Специальности “спортивный врач” в те годы не существовало. Команды первой и второй лиги брали на эту должность кого угодно.

- Даже ветеринара?

- Ветеринаров, кажется, не было. Гинекологи были. Где-то на Украине.

ЭЛЬМ

- К кому из известных западных хирургов старались игроков не отправлять?

- Начнем с того, что у каждого клуба премьер-лиги с зарубежной клиникой договор. Мастерство хирургов везде одинаковое. И в Нью-Йорке, и в Лондоне, и в Мюнхене. Кто-то скептически отзывается о Томасе Пфайфере, например. Но он не аферист. Просто первым навел мосты с Россией. Прооперировал “кресты” Егору Титову, который заиграл через полгода. Да и других футболистов “Спартака” лечил успешно. “Локомотив” же сотрудничал с Томасом Фройлихом.

- У него клиника в Штутгарте?

- Совершенно верно. Хирург роскошный. 27 операций нашим игрокам - ни одного отрицательного результата. Потом “Локомотив” наладил контакт с клиникой в Риме. Туда к профессору Мариани приезжают знаменитые спортсмены со всего мира.

- Там подороже, чем в Штутгарте?

- Нет. Расценки в Европе стандартные - 12 - 15 тысяч евро.

- Без учета реабилитационного периода?

- Всё вместе - “под ключ”.

- Из “Локомотива” к Фройлиху нынче не обращаются?

- Разве что сами футболисты попросят. Вот доверяют ему Тарасов, Торбинский, Гильерме… Если руководство клуба дает добро, летят в Штутгарт. Тот же Тарасов - кремень! Перенес тяжелейшие операции! У Фройлиха - колено, у финна Сакари Оравы - ахилл. Но оклемался, играет. Как и Торбинский.

- Он с “крестами” мучился?

- “Кресты” - это в “Спартаке”. В “Локомотиве” другая беда приключилась - симфизит. Повреждение лонной кости. Травма сложная, болезненная. Из-за нее закончили карьеру Газзаев, Желудков, Редкоус, Гостенин… Димку прооперировал Фройлих, четыре месяца ушло на восстановление.

- Когда вам как врачу в последний раз стало страшно?

- За пациента или от увиденной картины?

- Так и так.

- Второе - исключено. Если доктор в сложный момент не может совладать с нервами, надо заканчивать с профессией. А из пациентов очень тревожно было за Марка Гонсалеса в ЦСКА. От удара в бедро на тренировке образовалась гематома. У чилийца не гемофилия, конечно, но пониженная свертываемость крови. Произошло обильное кровоизлияние в мышцу бедра, оно распухло.

- Где был игрок?

- Дома. Позвонил доктору Керимову, тот понял, что ситуация критическая. Гонсалеса доставили в Европейский медицинский центр, срочно прооперировали. При помощи специальных надсечек на бедре освободили ткани от избыточной крови. Восстанавливался почти полгода.

- Таких травм на вашей памяти не случалось?

- В “Локомотиве” у Альберта Саркисяна было размозжение мягких тканей бедра. Две недели выкачивали кровь. Но даже это не сравнится с тем, что пережил Гонсалес.

- Еще один несчастный парень, Расмус Эльм, решил возобновить карьеру в шведском “Кальмаре”.

- “Возобновил” - громко сказано. Играет в посредственной команде с двумя старшими братьями. Свободный график, минимальные нагрузки. Серьезные-то при таком заболевании кишечника Эльму категорически противопоказаны! Тема деликатная, углубляться не хочу. Но все спортсмены, которым ставили подобный диагноз, немедленно заканчивали.

ЕВА

- Правда, что медицинский штат дортмундской “Боруссии” насчитывает 15 человек?

- Да. Как и в “Челси”.

- И такой бригадой в “Челси” руководила какая-то девчонка Ева Карнейро?!

- Да ничем она не руководила. Работала с футболистами непосредственно на поле. Очень грамотный физиотерапевт. С ранней юности занималась спортивной медициной. В конфликте с Моуринью нет ее вины.

- Неужели?

- После финала чемпионата мира-2014 правила изменились. Тогда немец Крамер получил сотрясение мозга и “поплыл”. Не соображал, за кого играет, куда бежать. Медицинский комитет УЕФА прописал: отныне футболисту с травмой головы нельзя сразу возвращаться на поле. За три минуты доктор убедится - есть ли сотрясение. Хотя игрок будет сопротивляться, рваться обратно… Однажды я оказался в шкуре Евы.

- Где?

- В “Локомотиве”. Игра с ЦСКА, счет 1:1. У нашего защитника Олега Кузьмина сильное рассечение. За бровкой накладываю тугую повязку. Какой бы ты ни был специалист - нужно время. В эти секунды забивается гол! Семин в ярости! После матча подходит: “Саш, извини”.

Лишь раз я видел, как доктор прямо на скамейке зашивал рваную рану - а футболиста не меняли. Тренер ждал минут семь, потому что замена была бы катастрофой.

- Это кто ж такой?

- Голландский защитник Яп Стам… Иногда поражаюсь мужеству спортсменов. На прошлом чемпионате мира хоккеисту Максиму Чудинову разрезали коньком от шеи до подбородка всё! Я не сомневался, что его отослали домой. Вдруг вижу - играет в следующем матче. Наложили 17 швов.

- Даниил Марков нам рассказывал, как со сломанной рукой и травмированным коленом бился в финале чемпионата мира.

- Скажу вам так: нет здесь никакого геройства. Сегодня игрок с тяжелым анатомическим повреждением выходить не станет. Все понимают: если начинаешь уступать в борьбе - иди на лавку, иначе ты уже вредитель. Вы говорите про “перелом руки”. Он бывает разный!

- При каком-то можно играть?

- Да - если нет смещения. Когда перелом с тремя-четырьмя смещениями - требуется операция. Людей без сознания в больницу привозят!

- Марков перед тем финалом повел врачей сборной в ресторан. Умолял закрыть глаза на травму, выпустить на лед.

- Знакомая картина. Многие просятся играть. Надо хвалить и… Не выпускать!

- Хоть раз нарушили для себя это правило?

- Вася Березуцкий повредил колено, следом мышечная травма. Мы с доктором Керимовым были против - но он настаивал, брал на себя инициативу.

- Вышел?

- Да, сыграл против “Зенита”. Был похожий эпизод у Лоськова перед важнейшим матчем Лиги чемпионов с “Шахтером”. Но особенно хорошо помню случай Сенникова.

- Что было?

- Играем дома с “Шинником”. Дима прежде не получал мышечные травмы. Не представлял, что это такое. Тут рванулся в борьбу, включил скорость. Внезапно тормозит, оборачивается за ворота. Кого-то высматривает. Когда мышца разрывается - полное впечатление, что в тебя бросили камень. Я к Сенникову, увожу с поля - а он стремится назад!

- Удержали?

- Через пару секунд Дима сам все понял. Морозить бесполезно. Кстати, не понимаю врачей, которые сразу начинают морозить. Ты разберись сначала, что с игроком…

- Что оказалось у Сенникова?

- Все как положено - надрыв с повреждением и гематомой. На задней поверхности бедра мышцы разные - есть такие, которые залечивать нужно до 8 недель. Чтоб избежать рецидива. Диму лечили два месяца.

- Кто еще рвался в бой?

- Евсеев умудрился доиграть матч с повреждением передней крестообразной связки! Собираемся уводить с поля - нас оттолкнул и пошел играть. 40 минут продержался!

- Вы понимали, что это “кресты”?

- За минуту не поймешь - но ясно было, что травма серьезная. Колено начало опухать. Вот это характер!

- Характер? Или дурь?

- Давайте считать, что характер. Больной Вадик играл так же, как здоровый.

- Бывало, смотрите на сломавшегося футболиста - и прямо на поле вам ясно, что карьера закончена?

- Никогда. Спортивная медицина сегодня может все. Вылечит любую травму. Если это, конечно, не вратарь Радич, которому пришлось почку отнимать.

- За новыми методиками следите?

- Обязательно!

- Какая лекция поразила?

- На одном из семинаров в Мюнхене лет семь назад ждали утреннего доклада. В зале врачи со всего света. Неожиданно на трибуну поднимается мужчина с палочкой - и мы узнаем в нем не какого-то доктора, а капитана “Байера”, защитника сборной Германии Йенса Новотны. Этот доклад запомнил на всю жизнь.

- Йенс-то чем мог удивить?

- У парня четыре травмы крестообразной связки!

- Ого.

- Трижды рвал переднюю, раз - заднюю. В тот момент ему было 35 лет, вернулся из Америки с очередной операции.

- Говорил, как восстанавливался?

- В зале, где сидели прекрасные доктора, это едва ли кого-то заинтересовало бы. Новотны рассказывал, как переживал, какая накрыла депрессия, что ощущала его семья… Но каждый раз возвращался в сборную! Так что и Данни сейчас не надо опускать руки. Уверен, восстановится, вернется в футбол.

- Чему вас та лекция научила?

- Тогда я особенно чувствовал, насколько по-человечески люблю футболистов.

ВЫСОЦКИЙ

- Сергей Овчинников на спор то графинчик оливкового масла выпивал, то 50 хинкали съедал. На ваших глазах?

- Нет. Зная Овчинникова - допускаю, что так и было. Хотя столько масла - чревато.

- Чем?

- Слабительным эффектом! В активной форме!

- А хинкали?

- В этом смысле - безопасны. Игроком Серега больше всего любил пельмени и оливье. Накладывал огромные порции.

- Теперь в меню футбольной команды этих блюд не найти.

- В пельменях, если сделаны вручную, из хорошего мяса, криминала не вижу. Главное - не в предыгровые дни. Оливье - исключено. Слишком много майонеза. Раньше об этом не задумывались, все было проще. Вспоминаю соседа Овчинникова по номеру, Олега Гарина. Он не знал, что такое джин!

- Вы о напитке?

- Да. Прилетели на турнир в Сингапур. По-английски Гарин ни бум-бум. Выскочил в магазин за водой. Возвращается - полная авоська “Бифитера”. Бутылок десять! У Овчинникова глаза на лоб: “Ты что купил?!” - “Лимонад какой-то. Вкусный, наверное. Мужик красивый нарисован…” Команда угорала.

- Судьба джина?

- Об этом история умалчивает. В Сингапуре пробыли недели три. Было время найти джину применение.

- Гарин, кажется, гонял на машине как никто?

- Что он творил в Москве! Рассекал на какой-то “японке” с правым рулем, которую притащил из своей Находки. Джанашия такой же. Даже из “Жигулей” выжимал все!

- Страшно было с ними ездить?

- Это со мной было страшно, футболисты хваталась за ручку. “Локомотив” купил реанимобиль. Вез на нем Родолфу к мануальщику, опаздывали. Пришлось жестко нарушать. Родик перепугался, ногами ковер закрутил. Как я от встречных машин уходил в крошечные щели…

- Ну, опоздали бы. Что такого?

- Этот мануальщик очень пунктуальный. Если к нему не попадали в срок, то всё. У Родолфу была проблема со спиной, а Владимир Токалов ставил людей на ноги за полчаса. Он занимался патриархом Алексием. Часто ездил в Сергиев Посад, лечил священнослужителей. Человек от Бога.

- Евсеев описывал - нередко вы на этом реанимобиле гоняли с сиреной. Без пациентов.

- Мы ГАИ не всполошим?

- Сколько лет прошло.

- Гаишники эту машину знали, все время ездил по Кутузовскому. Понятно, если у тебя есть возможности и мастерство… Когда я уходил из “Локомотива”, на реанимобиле - ни царапины. Не было ни единой аварии. Я не создавал аварийные ситуации. Честно вам говорю - на машине со спецсигналами в два раза сложнее.

- Почему?

- На любом перекрестке ждет сюрприз. С каждой стороны могут ехать люди, которые правил не нарушают. Просто тебя не видят…

Мне и на обычных дорожных авариях приходилось останавливаться, выводить людей из шока. На Кутузовском регулярно - машины лоб в лоб, кровь на весь проспект, головы разлетелись в разные стороны. Или случай на Третьем кольце, напротив Лужников. Там откос к гостинице “Юность”. У молоденькой девчонки машина оказалась на этом откосе после аварии. Еду мимо - инспектор стоит, “Скорой” нет. Тормознул, конечно. Рядом 61-я больница, девчонку можно отправить туда. А она кричит: “Я не уйду, не оставлю машину! Пропадет!” Так и не ушла.

- Рвалась на поле, как Сенников?

- Вроде того.

- Чугайнов нам рассказывал, как в Институте физкультуры препарировал трупы старух, вылавливая из формалина. Вы через такое прошли?

- Разумеется. Я ж медицинский заканчивал. Лазил в формалиновую ванну почаще Чугайнова. Еще когда в школе учился, присутствовал на операциях у деда, насмотрелся всего. Спокойно относился. Обморока не было ни разу.

- У деда при вас на столе кто-то умирал?

- Нет.

- Наверняка вы зачитывались “Байками “Скорой помощи” Михаила Веллера. Самые яркие истории из вашей жизни - учитывая, что тоже работали на “неотложке”?

- Фельдшером трудился недолго, во время учебы в институте. Центральная подстанция “Склифа” обслуживала, в частности, Большую Грузинскую улицу.

- Догадываемся, к какому пациенту вы ездили.

- Случайно попал в одну бригаду с Игорем Годяевым, который занимался Высоцким. Причем безумно был на него похож. Одного роста, приблизительно такие же черты лица, чуть вытянутая нижняя челюсть. Как-то приехал на вызов к Высоцкому, действительно ему помог, подружились. Игорь и умер так же, не переборол тягу к алкоголю.

- Значит, встретились с Высоцким?

- Строгих правил тогда не было. Освобождаясь с вызова, ты докладывал по рации в диспетчерскую. Если отношения хорошие - где-то задержишься, передохнешь. Вот мы ехали с вызова как раз в том районе, Игорь спрашивает: “Хочешь познакомиться с Высоцким? Заедем?” И мы заехали!

- Что увидели?

- 1976 год, я студент четвертого курса. Поражаюсь: “Как с Высоцким? Уже час ночи!” - “Да он только проснулся…” Позвонили в квартиру, тот обрадовался: “Игоряша!” Встретил как брата. Мне руку пожал. Сидели на кухне. Высоцкий напел что-то. Кусочек из песни, которую в то время писал.

- Высоцкий казался больным человеком?

- Нет! Совершенно нормальный! Просидели около часа. Двухкомнатная квартира, ничего особенного. Запомнились фотографии - с концертов, вместе с Мариной Влади, Марина одна с развевающимися льняными волосами, “Гамлет”, Юрий Любимов… Показывал рисунки.

- Марина Влади была?

- Нет. Но мы не выпивали. Приехали в тот момент, когда собрались какие-то творческие люди. Никакого угара. Если б Высоцкий был в другом состоянии, Игорь меня бы не привез. Я и не заподозрил, что у Высоцкого нелады со здоровьем - на обратном пути Игорь мне открыл глаза: “Я часто ему помогаю…”

- Позже в этот дом приходили?

- У меня там знакомая квартиру сняла. Заглядывал в гости к ней, к композитору Зубкову, жил двумя этажами ниже. Высоцкий к тому моменту умер.

ОСЫ

- Правда, что на врачей “Скорой” иногда бросаются с топором?

- Так и есть. Мы как-то угодили в квартиру с наркоманами - еле выбрались. Стандартный ночной вызов. Но с нами всегда ходил водитель. Девушка-фельдшер не в помощь, отмахивался я да шофер. Попасть в наркопритон мало радости. Им не мы были нужны, а наш чемоданчик.

- На железнодорожные травмы выезжали на “Скорой”?

- Поездные травмы? Да. Это жуть.

- А подробнее?

- Поездом переезжает человека. А ты рассматриваешь, что от него осталось. Как-то забирали с рельсов мужчину, разрезанного практически пополам. Вдоль. При этом живой!

- С ума сойти.

- Так называемая “ректильная фаза шока”, когда обостряются все системы. Напрягаются все мышцы. Из последних сил может встать на ноги. Пока везли его в машине, именно это он и пытался сделать. А потом, естественно, скончался. Но держался практически до дверей больницы.

- Когда всей страной переживали за хоккеиста ярославского “Локомотива” Сашу Галимова - вам как врачу исход был понятен?

- 80 процентов ожогов? Без шансов. Травмы, несовместимые с жизнью. Повреждены прежде всего внутренние органы, дыхательные пути, плюс инфекция… А у капитана того “Локомотива” Вани Ткаченко - вообще ведь ни одного повреждения, ни царапины! Захлебнулся водой.

- Сколько раз спасали людей от смерти?

- Не считал. Когда проходил интернатуру в травматологической реанимации 33-й больницы - бывало всякое. Однажды человек умер у меня на руках. Банальная операция, надо убрать вены. Дали наркоз - скончался.

- Почему?

- Злокачественная гипертермия. Редкая патология, бывает только у мужчин. Резко взлетает температура, до 44 градусов! Внутренние органы сгорают. Еще случай аллергической реакции был в Баковке, на базе “Локомотива”. У дальних ворот осиное гнездо. Двусторонняя игра. Помните вратаря - Лешу Полякова?

- Конечно.

- Его, лысого, потного, атаковали осы. Два укуса - и начался анафилактический шок. Сразу отек, счет на секунды. Лицо распухло.

- Вы не растерялись?

- Если б я растерялся - Леши Полякова не было бы. Хорошо, всё с собой, мгновенно внутривенную инъекцию - и парень ожил.

- Постоянно живете в Баковке?

- Уже лет десять. Купил участок, выстроил дом. До базы “Локомотива” - минуты три пешком.

- В соседях - Семин, Газзаев, Игнатьев, Торбинский. В гости к ним заходите?

- Конечно. У Торбинского дом в стиле хай-тек. Купил у Сережи Овчинникова. У Семина и Газзаева дома деревянные, по финскому проекту. У Игнатьева - каменный.

- Овчинников уехал из Баковки, расставшись с “Локомотивом”. У вас таких мыслей не возникало?

- А где поселиться? В Ватутинках? Нет уж, в Баковке лучше. Да и к центру поближе.

- ЦСКА вы покинули летом 2015-го. Чем занимаетесь?

- Недавно устроился в реабилитационный центр, там залечивают травмы не только спортсмены.

- После ухода из ЦСКА вы же едва не очутились в “Динамо”?

- Был разговор. Я работал в этом клубе, когда там играл Андрей Кобелев. Отношения замечательные. Первый раз Андрей меня звал в 2009-м. Сейчас что-то не сложилось. Наверное, просто не в его силах оказалось решить вопрос.

- Вы-то были готовы?

- Конечно! Мой опыт, думаю, еще пригодится. Без футбола свою жизнь не представляю. До прошлого года я был единственным доктором в премьер-лиге, который отпахал 35 лет, не пропустив ни дня.

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ

ПОЛНУЮ ВЕРСИЮ ИНТЕРВЬЮ - ЧИТАЙТЕ НА WWW.SPORT-EXPRESS.RU