Газета Спорт-Экспресс № 90 (6154) от 25 апреля 2013 года, интернет-версия - Полоса 6, Материал 1
ХРОНИКА
ЕСТЬ ТЕМА
Натурализация - оформление иностранным гражданам российских паспортов - в отечественном спорте долгое время считалась затеей сомнительной. Даже постыдной.
НОВЫЕ РУССКИЕ
Сергей БУТОВ
То, что "своих" спортсменов для решения конкретных задач не хватает, первыми в начале 2000-х поняли представители игровых видов спорта. Дебют темнокожего Джона Роберта Холдена в баскетбольной сборной России обсуждала вся страна.
Коренной перелом в довольно щекотливом по-прежнему вопросе наступил в 2007 году, когда Россия получила зимние Игры. Громкий провал олимпийской сборной в Ванкувере-2010 случился в тот момент, когда была сформирована стратегическая задача: выиграть общекомандный зачет в Сочи-2014. Трезвый анализ привел к выводу, что для ее решения банально не хватает человеческого ресурса, - и вопрос с натурализацией отпал сам собой.
За последние годы отечественный спорт пережил массовый приток "новых русских".
Некоторые из приглашенных уже стали важной составной частью российского спорта. Экс-белорус Александр Бутько выиграл в составе нашей волейбольной сборной Олимпиаду в Лондоне. По-настоящему своей стала в Санкт-Петербурге фигуристка Юко Кавагути из Японии. Действующей чемпионке мира в парном катании, украинке Татьяне Волосожар теперь вспоминают ее происхождение исключительно в минуты неудач, которых, к счастью, все меньше. При этом имена многих других "новых русских", вроде канадца Джейсона Гуннлаугсона, которому в 2011-м выдали паспорт и отправили на целину отечественного керлинга, подавляющему большинству болельщиков не говорят ровным счетом ничего.
Первые итоги массовой акции по раздаче паспортов мы подведем совсем скоро: до сочинских Игр ("под которые" большинство иностранцев и брали) осталось всего десять месяцев. Однако спортивное сообщество уже успело расколоться на два лагеря: сторонников натурализации и ее противников.
Не прекращающиеся в обществе дискуссии на эту тему на самом деле мало чем отличаются от многовекового спора по поводу пути, по которому следует развиваться России: по западному или по ее собственному. Сторонники натурализации, ссылаясь на общемировой спортивный опыт, утверждают, что любой новый эпизод - трудовые будни, и не более того. "Славянофилы" от спорта в ответ заводят любимый разговор о западной бездуховности и нашей, напротив, огромной духовности.
Сторонники подходят к вопросу в большей степени технологически, считая, что если у вас дома не хватает табуреток, чтобы рассадить гостей, значит, вы пойдете за табуретками к соседям. Противники ставят во главу угла принцип: не было в отдельных видах спорта своих сильных атлетов, значит, и не надо было начинать.
Одни говорят, что "новые русские", задвигающие доморощенных спортсменов, зачастую плохо знакомы с культурой и традициями страны, гражданами которой только что стали, и на роль нравственных ориентиров для общества не тянут. Другие в ответ задаются вопросом, сильно ли поможет знание истории России корейскому мастеру шорт-трека Ан Хен Су (в паспорте он записан Виктором Аном) быстрее бегать по кругу на коньках? Или той же Волосожар - выполнять поддержку в решающий момент произвольной олимпийской программы?
Ярко выраженный конфликт мировоззрений подсознательно сказывается как на настроениях болельщиков, так и на самих натурализованных спортсменах. Чувствуют ли они себя полноценными россиянами? Признают ли сами россияне этих спортсменов за соотечественников? Однозначных ответов на эти вопросы по-прежнему нет.
* * *
- Это был сильнейший стресс для меня как личности, - признает пятиборка Доната Римшайте, чей переезд в Россию вызвал в родной Литве колоссальный резонанс.
Сейчас Римшайте спокойно печет пироги в квартире на севере Москвы, неподалеку от МКАДа. Оттуда ей 20 минут езды на машине до тренировочной базы "Северная". Но еще год назад вокруг нее кипели страсти.
НОК Литвы так и не разрешил вице-чемпионке мира-2010 выступать на Играх в Лондоне за Россию. Не помогли ни одиночный пикет в поддержку спортсменки у стен посольства республики в Москве, ни ее личное письмо на имя президента МОК Жака Рогге.
- Не вовремя все это случилось, конечно, - рассуждает Доната. - Наложилось на олимпийский сезон. Годом раньше такой шумихи бы не возникло. А получилось так, что я решилась уехать после самого удачного сезона в карьере. В какой-то момент мне показалось, что история вышла за рамки спорта и за какие-то человеческие рамки тоже. Вы не представляете, сколько в свой адрес услышала лжи. Я говорила, что хочу уехать по личным мотивам, что меня не интересуют блага. А их мне в Литве предлагали за то, чтобы осталась. Когда стало ясно, что этого не случится, в литовской прессе стала читать о себе, как об алчной, бессовестной спортсменке, убежавшей в Россию за деньгами.
В конце 2010-го Ришмайте вышла замуж и переехала жить в Москву. Вопрос о гражданстве встал довольно скоро. Сейчас Доната говорит, что оказалась неготовой к тому стрессу, который ей пришлось пережить. В разгар скандала она угодила в больницу с воспалением почки. Проблемы со здоровьем совершенно логично привели к спаду результатов, что для только что натурализованного спортсмена, разумеется, не лучший вариант продолжения карьеры.
- Чувствую ли я давление со стороны федерации пятиборья России? Я сама человек ответственный и с самокритикой проблем не испытываю. Федерация не давит, нет. Понятно, что там хотят медалей. Ну так и я их хочу. Но из общего ряда меня не выделяют.
Не выделяется Римшайте из общей массы и в бытовом плане. К примеру, по телефону ее русский не может вызвать у журналиста нареканий.
- По-русски говорю с трех лет. У мамы был второй брак. Отчим, чью фамилию я взяла, был русским литовцем. Где-то лет с 16 стала регулярно ездить в Россию, чаще говорить. По чуть-чуть прибавляла. В принципе и сейчас ударение иногда не там, где надо, ставлю, но на улице из толпы не выделяюсь.
Резонный вопрос: насколько она себя чувствует россиянкой сейчас, несколько лет спустя после переезда?
- Не знаю, что вам сказать, - задумывается Доната. - У меня смешанные чувства, и они были таковыми с самого детства. Я росла в мире, где говорили на двух языках, поэтому могу допустить, что есть две части одной меня. Три года спустя после переезда могу сказать, что да - чувствую себя в России комфортно.
Интересно, как относится Римшайте к натурализации Россией спортсменов из дальнего зарубежья. Тех, кто с трех лет на русском языке не говорили и вряд ли когда-нибудь заговорят вообще.
- Я не думаю, что в моем положении нужно комментировать это, - говорит спортсменка. - Никто, кроме самых близких людей, не знал, какие мотивы стояли за моим решением стать россиянкой. Влезать в душу другого человека и браться разбираться, что в ней происходит, не стану. И остальным не советую.