Газета Спорт-Экспресс № 69 (4649) от 29 марта 2008 года, интернет-версия - Полоса 6, Материал 1

Юрий ВАСИЛЬЕВ

ПОЧЕМУ ПОКРАСНЕЛ ФЕРЗЬ?

Гуляю я тут как-то с собакой и слушаю радио. Кто-то слушает радио, сидя за рулем, а я - когда гуляю с собакой. Пока моя такса рыла норку на небольшом пустыре между домами, я прослушал передачу из Лондона.

Журналист радиостанции "Свобода" беседовал с английским писателем Дэниелом Джонсоном, который написал книгу "Белый король, красный ферзь". Издательство снабдило книжку подзаголовком, чтобы читателю сразу было ясно, о чем там речь: "Как холодная война велась на шахматной доске".

"Чем вы объясняете доминирование советских шахматистов в мире на протяжении чуть ли не полувека?" - задает интервьюер вопрос писателю. Ну, думаю, интересно почему? Помню, как Василий Васильевич Смыслов рассказывал мне, что в сборную команду Союза не всегда чемпионы мира попадали - такой был конкурс, так много было у нас сильных гроссмейстеров!

Ну а какова версия Джонсона? Интересно!

По мнению писателя Джонсона, наши играли сильнее всех в мире потому, что: а) это было важно для советской идеологической машины, превратившей шахматы в инструмент холодной войны и выделявшей на подготовку своих спортивных кадров огромные деньги; б) потому что в советском обществе быть гроссмейстером было престижно и выгодно. Это, мол, позволяло ездить за границу и хорошо жить. Борясь за блага, мастера 64 полей изучали шахматы тщательнее, чем их конкуренты на Западе, у которых всего вышеперечисленного было навалом.

И еще один тонкий вывод делает бывший сотрудник английской "Таймс". Шахматы, говорит Джонсон, предоставляли советскому гроссмейстеру возможность приобщиться к свободе. Играя в шахматы, этот гроссмейстер мог оставаться самим собой. В его мозг, погруженный в мир вариантов и комбинаций, идеологи марксизма-ленинизма не могли проникнуть.

Да... Мысль, конечно, интересная. В духе истинной свободы.

Никто не будет спорить с тем, что шахматы сами по себе совершенно аполитичны. Как, впрочем, аполитичны математика, физика, астрономия и другие точные науки (чего не скажешь о не всегда точных - истории и, к примеру, политической географии). И, конечно же, в тоталитарном обществе даже самую аполитичную вещь можно сделать инструментом идеологии. Но отчего же в таком обществе - под идеологическим прессингом! - замечательные наши гроссмейстеры обыгрывали всех подряд, а когда наступила долгожданная свобода, они вдруг перестали выигрывать все подряд, а порой даже стали проигрывать?! Может, свобода вредна для "науки побеждать"?!

Отчего в годы безнадежного застоя и идеологического уныния залы, в которых проходили чемпионаты Союза, ломились от зрителей, с жадным вниманием наблюдавших за творчеством лучших гроссмейстеров мира, а сейчас, когда можно ездить, куда угодно и когда угодно, на чемпионат России зрителей калачом не заманишь?!

Нет, мне, постоявшему в очередях за билетами и в Театр Пушкина и в Театр эстрады, когда там игрались великие матчи Ботвинник - Таль и Ботвинник - Петросян, не хочется соглашаться с мистером Джонсоном в том, что боги моей юности (а они, для нас, любителей шахмат, были именно богами!) достигли небывалых высот в своей деятельности лишь потому, что это было им "выгодно и престижно".

Да, они могли ездить по разным странам, выигрывать турниры и матчи, но они оставались служителями высокого Искусства, они были великими Спортсменами! Они тоже, как и мы, простые смертные, были в плену у "прекрасного и яростного мира", как назвал шахматы блистательный Давид Бронштейн.

Недавно Надежда Андреевна Смыслова, жена великого чемпиона, вспоминала, как однажды поздно вечером они возвращались домой по пустынным улицам. И тут из подворотни вынырнула какая-то компания подозрительных личностей и направилась к ним явно с дурными намерениями. Вдруг кто-то из них узнал Смыслова. И они стали ему аплодировать!

Ночью. На пустынных улицах Москвы. Аплодировать.

Признаюсь честно, я не был хулиганом. Но я тоже незримо стоял на той темной улице и аплодировал великому шахматисту.

И уже не в темном переулке, а в залитых светом залах я аплодировал Талю, Петросяну, Спасскому, Карпову, Каспарову...

Они не были солдатами холодной войны, они были Королями Игры. И мы любили их.

Не все так просто, мистер Джонсон.