Газета Спорт-Экспресс № 177 (3855) от 6 августа 2005 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 2

ГЕРШКОВИЧ

Стрельцова на этом несомненно историческом снимке очень не хватает. Причем датирована фотография январем пятьдесят восьмого - Эдуарду до несчастья чуть меньше полугода оставалось. Но все же из педагогических, очевидно, соображений на встречу с детьми, учившимися футболу на стадионе Юных пионеров, его не пригласили. Позвали самых положительных наших тогдашних (да и на все времена) звезд - Никиту Симоняна, Игоря Нетто и Льва Яшина.

У Яшина на коленях и уселся стриженный по-школьному наголо десятилетний мальчик - Миша Гершкович. Лев Иванович отечески заботлив, крепко держит его обеими руками, чтобы не соскользнул, что-то ласковое ему говорит, а тот, слегка разинув рот, - еще бы! - слушает. Воображал ли Миша, что когда-нибудь забьет гол Яшину? Думал ли Яшин, что мальчик в обозримом будущем вырастет в форварда, способного принести ему огорчения?

И еще мучают меня вопросы. Случайно ли Миша Гершкович оказался на коленях у великого Яшина? Или это знак признания вундеркиндом? На второе больше похоже. Недаром уже в восемнадцать лет стал он ведущим игроком команды мастеров.

И все же осталось впечатление, что в своей судьбе игрока Михаил Данилович чего-то недобрал. Вернее, недополучил. С другой стороны, популярность, ему выпавшая, отчасти искупает и нелады с тренером сборной, не задержавшим его в команде до мирового первенства, и то недоразумение, из-за которого не смог он подольше поиграть за "Торпедо".

..."Локомотив" образца шестьдесят шестого считался слабейшим среди московских клубов. Но тренером в том сезоне пришел туда Константин Бесков, обиженный несправедливой отставкой в сборной и ссылкой в Луганск, где он немедленно поднял "Зарю". Возвращенный в столицу, Бесков не собирался тихо отсиживаться в посредственном "Локомотиве". Спешил, как всегда, делать новую команду, что означало - гнать игроков без амбиций и серьезных способностей. И ставить на молодые таланты, никем еще не испорченные.

Гершкович стал одной из двух его главных надежд в атаке. Но, как и при тренерском дебюте Константина Ивановича в "Торпедо"-56, ветераны быстро смекнули, к чему дело клонится, - и с июля Бескова в "Локомотиве" уже не было. Правда, на этот раз подтвердилась поговорка "Что ни делается, то к лучшему". Бесков получил, наконец, долгожданное приглашение в "Динамо". И позвал туда своих любимцев - Владимира Козлова и Гершковича.

Гершкович отказался. И честно сознался, что хочет играть только в "Торпедо". Потому как его мечта - быть в одной команде с Эдуардом Стрельцовым. То, что по возвращении в футбол после семилетнего перерыва Стрельцов играет совсем непохоже на себя конца пятидесятых, нашего героя абсолютно не смущало.

Тут нужно объяснить: Гершкович стал ходить на игры больших футболистов рано. И видел молодого Эдика. В ушах мальчика, как вспоминает сейчас Михаил Данилович, звенело от объявлений по стадиону: "Лучшим игроком матча признан Эдуард Стрельцов".

Вообще-то влюбленность в Эдуарда Анатольевича младших коллег - не новость. Но в случае с Гершковичем некий элемент неожиданности все же присутствует, поскольку главным достоинством в молодом футболисте полагали все же искусство дриблинга. Вот только один факт. Когда Гавриил Качалин, сменивший в сборной Михаила Якушина, взял Гершковича в команду, тот в дебютном матче против австрийцев, проходившем в Ленинграде, прежде чем забить свой первый гол, обвел чуть ли не половину состава соперников.

При этом Валентин Иванов, работавший с Гершковичем в "Торпедо", в своих мемуарах отзывается о нем далеко не столь комплиментарно, как можно было бы ожидать. Валентин Козьмич напирает на то, что к дриблингу Михаила защитники приспособились, а ничего нового нападающий на вооружение не принял - и потому в двадцать два года перестал интересовать руководство сборной, сыграв за нее всего девять матчей.

Хозяин - барин. Тренер сборной имеет право на охлаждение к любому игроку, даже недавнему фавориту. В конце 1968 года Гершкович занимал в команде у Качалина настолько твердое положение, что хлопотал за Стрельцова: уговаривал Гавриила Дмитриевича вновь обратиться к Эдуарду, отчисленному весной Якушиным. А ближе к чемпионату-1970 Качалин в споре Михаила с заслуженным доктором Белаковским взял сторону Олега Марковича - и в Мексику Гершкович не поехал.

Но неужели ни Качалин, ни тем более Валентин Козьмич не заметили перемен в игровой манере Гершковича? Не обратили внимания, что после ухода Иванова с арены он стал единственным настоящим партнером для Стрельцова, наиболее высоко Эдуардом Анатольевичем оцененным? И что в сезонах шестьдесят девятого-семидесятого, когда Стрельцов играл нечасто, атака "Торпедо" держалась в первую очередь на изобретательности и энергии Гершковича?

Семидесятые годы сложились для Михаила менее счастливо. Виктор Маслов, на короткий срок снова ставший тренером "Торпедо", заподозрил его в продаже игры. Позже он разобрался в ситуации - и принес Мише извинения. Но отчисленный Гершкович уже играл у Бескова в "Динамо".

Только вот Константин Иванович вынужден был из "Динамо" уйти, а сменивший его Качалин своего отношения к Гершковичу не изменил. И ведущий форвард целый сезон провел в дубле. А уйти не мог - в семьдесят втором его призвали в армию. Когда Качалин уступил место Севидову, признание к Гершковичу вернулось: в составе, выигравшем с Александром Александровичем и весенний чемпионат, и Кубок, и бронзу, он оставался на первых ролях.

Но второго Стрельцова в жизни Михаила Даниловича не случилось. Да и откуда же он мог взяться?

Александр НИЛИН