Газета Спорт-Экспресс № 247 (2740) от 26 октября 2001 года, интернет-версия - Полоса 15, Материал 1

ПЕРВОЕ ЗОЛОТО

40 лет назад в истории отечественного футбола произошло событие, которое оказало колоссальное влияние на дальнейшую судьбу игры в стране, раскинувшейся тогда на 1/6 части земной суши. Киевские динамовцы нарушили гегемонию московских клубов: осенью 1961 года золотые медали чемпионата СССР впервые уехали на Украину.

ИЗ ДОСЬЕ "СЭФ"

Олег БАЗИЛЕВИЧ. Родился 6 июля 1938 года. Мастер спорта. Игровое амплуа - нападающий. Выступал за команды: "Динамо" (Киев), "Черноморец" (Одесса), "Шахтер" (Донецк). В чемпионатах СССР провел 228 матчей, забил 69 мячей. Чемпион СССР 1961 года, серебряный призер 1960 и 1965 гг. Обладатель Кубка СССР 1964 года. Шесть сезонов подряд (1960-1965) входил в число 33 лучших футболистов Союза. Заслуженный тренер Украины (1972) и СССР (1975). Тренировал команды: "Десна" (Чернигов), "Шахтер" (Кадиевка), "Шахтер" (Донецк), "Динамо" (Киев) и сборную СССР (вместе с В.Лобановским), "Динамо" (Минск), "Пахтакор" (Ташкент), ЦСКА (Москва), "Заря" (Луганск), "Славия" (София), сборную Болгарии (тренер-консультант), национальную сборную Украины. Кандидат педагогических наук.

***

Одна из этих медалей хранится в домашней коллекции Олега Базилевича. Почти за тридцать лет нашего знакомства я многократно брал у него интервью как у тренера (на всякий случай напомню, что первая победа киевского "Динамо" в Кубке кубков в 1975 году носила двойную фамилию: Лобановский-Базилевич). Но ни разу - как у яркого форварда из когорты динамовцев-первопроходцев. Когда же, как не в юбилей, восполнить этот пробел?

ЛОГИКА ПОБЕДЫ

- На что все это было похоже, Олег Петрович? На озарение, вдруг посетившее футболистов и тренеров команды? На выброс копившейся годами вулканической энергии? Или это была просто игра случая?

- (Улыбается.) Ох, любите вы, журналисты, красивости! Единственное, что отметаю с порога, это версию о случае. Наоборот, вот если бы в 61-м мы не стали чемпионами, это было бы противоестественно и случайно, за пределами логики и здравого смысла.

- Даже так?

- Именно так. Не знаю уж, какая там копилась энергия - "вулканическая" или иная, но копилась она определенно, тут вы правы. И довольно долго. А заключительный этап выхода на чемпионство выглядел так: в конце 50-х работавший с "Динамо" Олег Александрович Ошенков пригласил в команду несколько молодых футболистов из Закарпатья и ввел в состав группу воспитанников киевской школы.

- Однако отцом первой победы "Динамо" в чемпионате СССР Ошенков все же не стал. Почему?

- Ему не хватило времени. Во время перестройки, затеянной Ошенковым, в команде возникла почти неизбежная проблема "отцов и детей". Тренер безоглядно поддерживал молодых футболистов. Это не нравилось "старикам", и возникший антагонизм, который, естественно, сказывался на результатах, начальство разрешило испытанным способом - сменой рулевого.

- Вы сами когда попали в "Динамо"?

- В 57-м. Моему поколению повезло: как раз в пятидесятые едва ли не во всех крупных городах страны стали открываться футбольные школы молодежи. Они-то и оказались надежными поставщиками квалифицированных игроков для ведущих клубов. В ФШМ были собраны лучшие тренерские кадры, эти школы хорошо финансировались. Помню, как удивились мои родители, когда их сын-десятиклассник принес домой первую футбольную стипендию - 800 рублей. Серьезные деньги по тем временам. Мой папа, инженер горжилуправления, зарабатывал 1200. Уже через два года школы начали давать отдачу. Помимо меня в будущем чемпионском составе "Динамо" оказалось еще несколько выпускников киевской ФШМ - Биба, Ануфриенко, Лобановский... Это очень важный момент для объективного понимания того, что произошло в 61-м.

ФЕНОМЕН СОЛОВЬЕВА

- Нарушив гегемонию московских клубов в чемпионатах СССР, киевские динамовцы все же не обошлись без "руки Москвы". Я имею в виду тренера Вячеслава Соловьева, в прошлом игрока знаменитой "команды лейтенантов" ЦДКА. Почему именно он сменил Ошенкова?

- Ну, знаете, это была закулисная сторона футбола, в которую нас, игроков, естественно, не посвящали. Однако надо отдать должное партийно-советским кураторам киевского "Динамо": они сделали точный выбор. Соловьев был не только замечательным в прошлом футболистом, но, главное, воспитанником Бориса Аркадьева, творца того звездного ЦДКА. Будучи еще игроком, я как-то прочел в еженедельнике "Футбол" о том, что Аркадьев уже в пятидесятые годы толковал о необходимости разумной универсализации игроков. По тем временам это была абсолютно революционная идея, и Соловьев-футболист оказался одним из ее проводников в игре. Если не ошибаюсь, он выступал в армейском клубе под седьмым номером, и я помню посвященный ему дружеский шарж в одной из спортивных газет тех лет: футбольное поле и на нем - одиннадцать "семерок". Передовые аркадьевские идеи, естественно, не могли не сказаться и на тренерских взглядах Соловьева.

- До приезда в Киев Соловьев-тренер не был, как любят сейчас выражаться, наставником "с именем" и все же сравнительно быстро сумел добиться того, что в аналогичной ситуации далеко не всегда удается тренерам-мэтрам. Как это у него получилось?

- Несмотря на молодость (Соловьев был почти ровесником игроков-ветеранов нашей команды), он оказался хорошим педагогом. Сумел создать и поддерживать в команде такой микроклимат, в котором одинаково комфортно ощущали себя и возрастные игроки - Макаров, Воинов, Ерохин, - и мы, молодые. Представление о киевском "Динамо" времен Соловьева отнюдь не формально укладывается в хрестоматийный штамп - "сплав опыта и молодости".

- Какими игровыми идеями обогатил Соловьев динамовскую команду?

- Прежде всего расширил игровые задания футболистам. Мне, например, "чистому" правому крайнему нападающему, вменялось в обязанность не только безоглядно атаковать, но и перекрывать свой фланг, когда соперник вынуждал нас обороняться. Очень мобильно действовала средняя линия. Мы играли в три нападающих - Лобановский, Каневский и Базилевич, - еще двое, Серебряников и Биба, поддерживали атаку как бы из глубины, однако они уже не были инсайдами в общепринятом понимании этого слова. Скорее, игроками средней линии, которая оказалась необыкновенно насыщенной и мощной. Там же действовали, понимая друг друга с полувзгляда, Воинов, Сабо, Трояновский, Турянчик.

КЛЮЧЕВЫЕ ФИГУРЫ

- Соловьевское "Динамо" имело преимущество в тактике над другими командами?

- Категорично утверждать это сложно. Ведь с ведущими клубами тогда работали очень сильные тренеры - Качалин, Якушин, Маслов. Все они тоже были новаторами, творцами. Вообще первый чемпионский взлет киевского "Динамо" пришелся на золотой век советского футбола: в 56-м наша сборная стала олимпийским чемпионом, в 60-м выиграла Кубок Европы. При сегодняшнем дефиците квалифицированных исполнителей, который испытывают, скажем, сборные России и Украины, трудно себе представить, что у того же Качалина на некоторые позиции в сборной СССР насчитывалось по пять примерно равноценных претендентов!

- В чем же тогда "Динамо" превзошло конкурентов в 61-м?

- В первую очередь в организации дела, в том, что я называю профессионализмом. Таких длительных сборов, как в киевском "Динамо" - а мы запирались на базе за три-четыре дня до очередного матча, - наверняка тогда еще не практиковал никто. В плане спортивного режима команда у нас была абсолютно стерильная - никаких излишеств. Помню, как перед игрой с "Торпедо", у которого мы как раз и собирались отобрать чемпионский титул, Соловьев предложил: дескать, давайте обыграем их исключительно за счет организации. А для этого вас ничто не должно отвлекать от подготовки к игре. Я-то примерно знаю, лукаво улыбался Вячеслав Дмитриевич, как готовятся соперники: после предыдущего матча обязательно разъехались по "злачным" точкам, куда и назавтра по привычке еще разок наведаются - после парной... Соловьев оказался прав: за счет профессионального подхода к своим обязанностям мы обошли команду, которая по именам была гораздо сильнее нас. Воронин, Метревели, Иванов, Шустиков, Маношин, Гусаров - от одного перечисления этих фамилий мурашки по коже шли! И тем не менее на финише чемпионата-61 мы их обогнали на четыре очка.

- Кто считался ключевыми фигурами в первом чемпионском составе "Динамо"?

- Вопрос не очень "удобный", потому что в каждом конкретном матче ключ от успеха мог оказаться в руках, а точнее, в ногах, у любого из нас. И все же, если быть объективным, то фигурой номер один в том составе был самый опытный из нас - вратарь Олег Макаров. Хорошо помню, какие чудеса он творил в московском матче с "Торпедо", когда при подавляющем преимуществе соперников мы сыграли вничью - 1:1. Вратари тогда появлялись на поле, как правило, в черных свитерах, и только Макаров в знаменитом зеленом. Он у него был, как талисман. К концу карьеры нашего голкипера этот свитер от ветхости светился насквозь, был застиран, заштопан, но менять его Олег не хотел ни в какую. Непререкаемым авторитетом в той чемпионской компании обладал и Юрий Войнов. Выдающаяся футбольная личность, человек, включенный в символическую сборную чемпионата мира 1958 года в Швеции, обладатель Кубка Европы-60. Кажется, до сих пор в ушах стоят зычные, отрывистые команды нашего дирижера, или, как сказали бы сейчас, плеймейкера, молодым партнерам: "Отскочил!" "Помоги!" "Подкатись!" И, конечно, к ключевым фигурам в "Динамо" тех лет относился Виктор Каневский. В нем многочисленные футбольные добродетели - неожиданные перемещения по полю, удивительное голевое чутье, обводка, финты, хорошая игра головой - счастливо сочетались с высокими нравственными качествами. Поэтому на выборах капитана в преддверии каждого сезона Каневскому отдавалось безусловное предпочтение.

ЛОБАНОВСКИЙ + БАЗИЛЕВИЧ = 140 ГОЛОВ!

- Теперь предлагаю вам побороть природную скромность и рассказать о знаменитом тандеме крайних форвардов Базилевич - Лобановский, с игрой которого для многих людей с хорошей футбольной памятью ассоциируется чемпионское "Динамо-61". Готовясь к нашей встрече, я открыл справочник и еще раз перепроверил: вы оба входите в десятку лучших украинских бомбардиров за всю историю чемпионатов СССР. У Лобановского 71 гол, у Базилевича - 69. На двоих получается круглая цифра - 140!

- Наверное, мы были в меру удачливы у чужих ворот благодаря игровой концепции Соловьева, стремившегося увеличить количество активных фигур в завершающей стадии атаки. До нас крайние форварды должны были только доставить мяч в штрафную площадку: навес, прострел - и все. Теперь же я смещался к центру на подачу Лобановского или, наоборот, он - на мою.

- А знаменитые угловые в исполнении Лобановского, безупречно освоенный им "сухой лист", изобретение которого приписывают знаменитому бразильцу Диди, - разве такое можно забыть?

- Честно говоря, я не очень верю, будто патент на тот или иной футбольный прием может и принадлежать одному игроку. Ударом с подкруткой по обводящей траектории в нашей команде блестяще владел, например, Виктор Серебряников. Другое дело, что Диди ближе других, вероятно, подошел к совершенству. Кстати, в начале 60-х киевское "Динамо", почти в полном составе переодевшись в футболки олимпийской сборной СССР, побывало в Бразилии. Там мы встречались, в частности, с "Сантосом", и на собственном опыте убедились, какие это великие кудесники мяча - Пеле, Вава, Диди... Это была замечательная школа, безусловно, повлиявшая на наш прогресс.

Что касается угловых Лобановского, то это выглядело так: мяч закручивался на ближнюю штангу, оттуда Серебряников подрезал его головой на дальнюю, а там уже я завершал начатое. Иногда Валерию удавался высший пилотаж: забить непосредственно с корнера. Сильно закрученный мяч направлялся в ближний верхний угол, защитник, располагавшийся у передней штанги, так высоко с места выпрыгнуть не мог, а вратарь не успевал сместиться вперед от дальней стойки. Поскольку мы подолгу сидели на сборах, времени для работы над индивидуальной техникой было предостаточно. Так называемым стандартам уделялось особое внимание, потому что при прочих равных условиях именно они, как правило, становятся решающим аргументом в любом матче.

- Можно ли сказать, что на победу киевского "Динамо" в 1961 году сработала вся футбольная Украина?

- Если вы имеете в виду удачную селекцию, проведенную еще при Ошенкове, когда в команде удалось собрать действительно сильнейших украинских футболистов, то это действительно так. Хотя Володя Сорокин, например, приехал к нам из Москвы. Толя Сучков - тоже москвич по происхождению...

- А если иметь в виду "режим наибольшего благоприятствования", который, как утверждает молва, всегда создавали киевскому "Динамо" в чемпионатах СССР другие украинские клубы?

- Знакомые разговоры, только они, похоже, из другого, более позднего времени... У меня нет нужды их комментировать хотя бы потому, что в 61-м Украина была представлена в классе "А" только тремя клубами, причем на предварительном этапе чемпионата других украинских команд, кроме "Динамо", в нашей группе просто не было. А в финальном турнире именно матчи с харьковским "Авангардом" оказались для "Динамо" едва ли не самыми сложными. 1:1 в гостях и 0:0 дома - какой же это "режим наибольшего благоприятствования"?!

СЧАСТЛИВАЯ УСТАНОВКА ЩЕРБИЦКОГО

- Футбол в Советском Союзе считался "партийным" видом спорта, а главным болельщиком на Украине многие годы слыл Владимир Васильевич Щербицкий. Он имел какие-то отношение к победе "Динамо" в 1961 году?

- Безусловно. Как раз в год нашего триумфа Щербицкий, до этого курировавший "Динамо" как секретарь украинского ЦК партии по идеологии, возглавил совет министров республики. Он частенько наведывался к нам на тренировочную базу, а однажды пригласил всю команду к себе в кабинет. Это случилось в чемпионском сезоне перед встречей с московским "Динамо", с которым мы всегда трудно играли. Разговор получился примерно такой. "Ну, чего вы их боитесь?" - спрашивал Щербицкий. "Да никого мы не боимся, Владимир Васильевич", - отдувался за всех наш капитан. "Каневский, а ты можешь завтра забить гол?" - "Могу". - "А ты, Серебряников?" - "Постараюсь" - "А ты, Базилевич?" - "Почему бы нет?" - "Ну вот, три мяча мы уже забили", - улыбнувшись, подытожил Щербицкий.

- А как получилось на самом деле?

- Вероятно, в этом было что-то мистическое, но на следующий день почти все вышло именно так, как мы "договорились" с председателем совета министров: провели в ворота Яшина три мяча и выиграли - 3:1! Правда, из "назначенной" Щербицким троицы отличиться удалось только вашему покорному слуге, а два других гола забили Лобановский и Каштанов.

- Больше подобных установок Щербицкий вам не давал?

- Нет. Но он действительно был фанатично предан футболу. Даже вел собственную статистику, какой, по-моему, не каждый тренер мог бы похвастать. И вот что интересно: позже, когда Щербицкий возглавил украинскую партийную организацию и стал членом "большого" Политбюро, на футбольной базе он ни разу не появился. Видно, существовала какая-то неведомая нам партийно-номенклатурная этика, не позволявшая ему этого. Однако жить без футбола он по-прежнему не мог. Я знаю даже, что в последние годы жизни врачи иногда запрещали Владимиру Васильевичу смотреть футбольные телерепортажи - так он переживал за киевское "Динамо".

65 ТЫСЯЧ ФАКЕЛОВ

- Победный, чемпионский миг из той осени-61 хорошо помните?

- Еще бы не помнить! Тем более что как у игрока это был мой лучший миг в жизни. 17 октября мы играли в Киеве с харьковским "Авангардом", который упирался, как бык на корриде. Дело в том, что харьковчанам очки тоже были нужны позарез: вместе с тбилисским "Динамо" и ереванским "Спартаком" они претендовали на шестое место в чемпионате, которое давало футболистам право на звание мастеров спорта СССР. По тем временам, замечу вам, это был очень серьезный стимул. 90 минут истекли, а на табло - нули, которые не показались нам совсем уж унылыми только после того, как пришло сенсационное сообщение из Ташкента: наши конкуренты московские торпедовцы "сгорели" в матче с "Пахтакором" - 0:1! Это означало, что мы уже чемпионы, и последняя игра в Москве с "Локомотивом" превращалась в пустую формальность.

Что тут началось на республиканском стадионе имени Никиты Сергеевича Хрущева! Он тогда еще не стал стотысячником, имел только один ярус трибун, однако и 65 тысяч факелов из газет оказались впечатляющим зрелищем, которого на наших спортивных аренах прежде никто не видел. Легко прорвав кордоны милиции, которая, поддавшись всеобщей эйфории, не больно-то сопротивлялась, люди высыпали на поле. Честное слово, нам в эпицентре этого искреннего эмоционального взрыва было нелишне позаботиться о сохранности собственных ребер...

- А как была воспринята эта победа в Москве, которая впервые в истории советского футбола осталась без чемпионского титула?

- Нормально, я бы даже сказал, благожелательно. В конце концов, мы ведь не с Луны свалились, а последовательно шли к цели: годом раньше стали серебряными призерами, теперь - золотыми. Таких представлений, что кто-то может нас "сплавить", "не пустить в чемпионы", не существовало. Английского определения "фэйр плей" мы еще не знали - просто выходили и играли по-честному. Кстати, объективность московской реакции на киевское чемпионство я вполне оценил, когда как комсорг "Динамо" ездил на Всесоюзное совещание, которое традиционно по итогам сезона проводилось Спорткомитетом и Федерацией футбола СССР. Никто не принижал, не замалчивал нашего достижения. Все отдавали нам должное.

ДВАЖДЫ ЮБИЛЯР

- Тогда объясните, Олег Петрович, почему в следующем сезоне киевлян не оказалось даже среди призеров чемпионата, а нового золотого взлета "Динамо" его поклонникам пришлось ждать пять лет?

- Я считаю, что во всем виноваты пресловутые "медные трубы". Только не верьте, когда вам говорят, будто покорить спортивную вершину легче, чем на ней удержаться. Чепуха это! Отговорки! И то, и другое одинаково трудно, поэтому должно быть в равной степени управляемо. В нашем случае, увы, этого не произошло. Не хочу сказать, что мы все дружно зазнались, схватили коллективный "звездняк". Но свалившийся успех, конечно, воспринимался по-разному: кем-то спокойно, а кто-то утратил привычную ориентацию в пространстве и времени. Что, в общем-то, для молодых немудрено. Пресса о нас трубила, все следующее межсезонье, помню, не было выходного дня, чтобы мы не встречались с болельщиками. На заводе "Арсенал", на заводе "Большевик", в пригородном совхозе... Ну не может молодой человек без последствий для собственной психики долго находиться под таким пристальным вниманием, даже обожанием. Бремя славы - тяжкая и опасная штука. Мы письма пачками со всех концов страны получали - ведь Интернет тогда еще не придумали...

- А представляю, сколько поклонниц отвлекало чемпионов страны от плодотворных тренировок...

- Кого-то, наверное, и отвлекало, но только не меня. Потому что как раз в разгар золотого сезона со мной приключилась романтическая история, оказавшаяся, как теперь говорят, судьбоносной.

- Расскажите.

- 27 августа 1961 года - эту дату тоже запомнил навсегда - я отпросился у Соловьева с базы на пару часов, чтобы отвезти билеты на футбол родителям и друзьям. Помню еще, как Вячеслав Дмитриевич строго напутствовал: "Только быстро, нигде не задерживайся". По дороге две девушки симпатичные голосовали - почему не подбросить? Познакомились. Одну из попутчиц звали Татьяной, оказалась она студенткой второго курса киевского театрального института имени Карпенко-Карого. На крутом повороте - да еще, словно по иронии судьбы, как раз возле Дворца бракосочетаний, - я ее потерял...

- В каком смысле?

- В буквальном! О чем-то рассказывая и при этом жестикулируя, она случайно локтем нажала дверную ручку и... выпала наружу с заднего сидения "Москвича". Я отвез ее к подруге и уехал. Та вызвала врача, и Татьяну госпитализировали на пару недель с сотрясением мозга. Я об этом ничего не знал, но Киев тогда был город маленький, любого игрока "Динамо" многие знали в лицо. Словом, мне позвонили, да еще пристыдили: как же ты мог, такой-рассякой, выронить девушку из машины и даже не проведать ее? Ну, я и поехал проведать...

Уже совсем скоро, 2 декабря, исполнится 40 лет со дня нашей свадьбы. Вот и выходит, что в этом году я дважды юбиляр.

КИЕВСКОЕ "ДИНАМО" В ЗОЛОТОМ СЕЗОНЕ-61