Мама тренера Сайтиева прожила 108 лет. Дедушка 107, бабушка 104. Родила его в 53 года и до 108 лет была в ясном уме
Олимпийский цикл к Пекину стал самым сложным этапом в карьере Бувайсара Сайтиева. В 2006 году он впервые в жизни проигрывает на чемпионате мира, вылетает в четвертьфинале от болгарина Михаила Ганева. В 2007-м и начале 2008-го сдает позиции внутри России, дважды уступая Махачу Муртазалиеву.
Казалось, что его лучшая форма ушла навсегда: возраст, травмы и молодые соперники не дадут ему поехать на Игры еще раз. В этот период за Сайтиева берется Салим Нуцалханов, чеченский тренер из Хасавюрта.
Он полностью перекраивает его физическую и функциональную подготовку, меняет сгонку веса, и вот уже летом 2008-го Бувайсар с блеском возвращается. Берет реванш у Муртазалиева на чемпионате России, затем громит его на контрольной схватке, едет в Пекин и выигрывает золото.
О вкладе Нуцалханова Сайтиев говорил не раз, и нам всегда хотелось расспросить тренера лично. Мы съездили в Хасавюрт и привезли оттуда эпохальное интервью. Салим поделился с нами ценнейшими историями о Бувайсаре, объяснил свою систему подготовки и рассказал о своем удивительном роде долгожителей.
Мы будем частями публиковать это интервью и начнем с рассказа об уникальном роде долгожителей Нуцалханова. Только представьте, его мама родилась при Александре III, в 1890 году, когда еще был жив Чехов, когда еще не родились Есенин и Маяковский, и дожила до победы Бувайсара Сайтиева в Атланте-1996.
***
— Мама у вас сколько лет прожила?
— 108.
— А отец?
— Отец поменьше жил. Отец двухсторонним воспалением легких заболел зимой. А так он был очень здоровый человек, 91 год прожил. Он был 1885 года. Мама 1890-го.
— Получается, мама вас в 53 года родила?
— Да. Я последний, 11-й ребенок в семье. Самая старшая сестра от 1916 года. Я от 1943-го. Я последний живой остался из братьев и сестер.
— Мама в ясном уме была в 108 лет?
— Абсолютно. У нее была уникальная память. У нее знание устного народного чеченского творчества было богатейшее. Все помнила еще дореволюционное. Маму звали Калимат (на фото в карусели. Фото сделано в 1930-х. - Прим. «СЭ»). Отца — Сеалби. Калимат — арабское имя, очень ценное. У отца чеченское имя. До принятия мусульманства «Сеал» был у чеченцев «гром». Бог грома. Вот-вот только прекратили эти имена давать, типично чеченские, Сеал, Сед.
Мама была не только в ясном уме, она такая чистоплотная женщина было до последнего. Она как кушать перестала в последние две недели и слегла. Она такую интересную вещь сделала — взяла двумя руками мою руку, она по кличке меня звала Мом. И говорит: «Мом, не дай мне умереть». У меня комок встал, я как? Как будто это от меня зависело. Я говорю: «Нана, огромное количество людей свою мать не знали». Моя сестра умерла, оставила дочку полтора года, я ее удочерил. И говорю: «Посмотри, твоей дочки дети свою мать не помнят. Сколько людей мать свою не помнят, а ты четвертое поколение уже...»
Она с дочками не дружила, она дружила с третьими-четвертыми правнуками. Придут дочки, она так: «Та-та» поговорит, и всё. Если придут внуки — тоже не особо. А если вот правнуки — это о-ооо, целый праздник. Приносили гармонь чеченскую, целый концерт бывал.
— В 53 она вас нормально родила, проблем со здоровьем не было?
— Единственное в жизни, что у нее со здоровьем было... В 1914 году врач ей назначил (смеется) и я ходил с этим рецептом в аптеку. В Хасавюрте была улица Орджоникидзе, это единственный город, где не было улицы Ленина. И я ходил в главную аптеку на Орджоникидзе, и там врачи тоже смеялись. Но давали пол-литра желудочного сока, за 5 копеек. Я еще говорил: «Как за 5 копеек можно человека вылечить?!» — «Не знаем, у нас такие расценки». И каждый год пол-литра ей приносил, в день три раза она пила по столовой ложке. Больше, кроме этого, ничего не было у нее. У меня и сейчас есть это предписание 1914 года, покопаться надо. Мама в конце жизни говорила: «Как хорошо, что я тебя родила». Часто говорила.
— Дедушка сколько у вас прожил?
— 107 лет прожил.
— А бабушка?
— 104.
— Вы в прекрасной форме для 82 лет. Что делаете, чтобы поддерживать себя?
— За питанием мы следим, жена у меня молодец. Мы от национального питания не отрываемся. Этого нельзя делать. Нельзя отрываться от 1000-летнего питания нашего, которое выработало наш менталитет. Мы дети гор, мы мясоеды. Возьмите карачаевцев, они если мясо кушают, они вот здесь обязательно флягу айрана держат. Кушают мясо, айраном запивают. У нас точно так же, только мы «айран» не говорим. Нельзя ни в коем случае менять питание. Мне нравится, что дагестанцы возят с собой сушеный курдюк. Легкие работают на жиру, жир обязательно надо кушать. Они все ребята, дагестанцы, на своем питании. В курдюке вся таблица Менделеева, мы детям вместо соски курдюк ложим в качалочку. Всегда висит у него в качалочке. Мы дети гор, и мы должны питаться, мы мясоеды.
RSS