19 апреля 2020, 00:00

«Когда Бескова убирали из «Спартака», Николай Старостин комментировал: «Я же говорил, не надо было его брать!»

Игорь Рабинер
Обозреватель
Читать «СЭ» в Telegram Дзен ВКонтакте
Вторая часть монолога племянника основателя красно-белых

Заключительная часть монолога ныне покойного Андрея Старостина-младшего, сына Петра и племянника Николая, Андрея и Александра Старостиных, видного советского ученого. Записан обозревателем «СЭ» Игорем Рабинером в 2013 году. Публикуется впервые.

Заключенный пытался бежать, забравшись в вагонетку. Его залили раскаленным шлаком, и он сгорел заживо

— Про лагеря Старостины вспоминали без особой охоты. И таких людей я знаю много — к плохим воспоминаниям какой смысл обращаться? Но мне и спрашивать ничего не надо, потому что я и сам все видел. Приезжал с матерью к отцу в Криволучье под Тулой. Прямо на территории лагеря в палатке и жили. Он в тот момент был так называемым «придурком», то есть не задействованным на физических работах. И ему дали возможность нас поселить. Это был год... Жданов в 48-м умер? Значит, 48-й. Почему я запомнил — как раз сидел в палатке, крысы бегали, и тут по лагерю объявляют, что умер Жданов.

Две недели я там был — и как только разрешили?! Там начальником строительства человек по фамилии Дзюба, однофамилец футболиста — вот он и помог отцу, работавшему прорабом, и сделал так, чтобы нас поселили. Так вот, только при мне было две попытки побега. У одного заключенного срок кончался через неделю, и к нему шла жена через поле перед входом в лагерь. И он, не выдержав, выскочил, помчался к ней навстречу. Охрана тут же автоматы вскинула. Им кричат: «Да не стреляйте вы, куда он денется?» Но они полоснули его по ногам. Не убили, но упал весь в крови. Это прямо на моих глазах происходило.

А второй случай был еще страшнее. Из зоны постоянно вывозили вагонетки с раскаленным шлаком. Так вот, один заключенный умудрился влезть в эту вагонетку. Видимо, думал незамеченным выехать в ней с территории лагеря. Но потом ее стали заправлять шлаком — и он сгорел заживо. И убийства в лагерях были довольно часто...

Когда отец в 42-м году был в Нижнем Тагиле, там вообще был момент, когда десять процентов зэков умирали ежедневно, и их тут же новыми заменяли. Десять процентов! С кем-то рядом спишь, просыпаешься — а человека уже нет. Отец сам был как доходяга. Но кто-то устроил его санитарным работником. Это его и спасло.

Там были так называемые «мастырщики», которые сами наносили себе какие-то увечья, чтобы не работать. Причем среди них было много женщин. И вот к ним должен был прийти человек и заставить их сделать зарядку. Отец с юмором рассказывал, как это происходило. Он входил, они там сидят, заморенные черти. Как же, говорил, меня ненавидели, какая это для них была смертная мука — руки вверх, ноги врозь! «Опять ты, сволочь, пришел нас мучить?» А он сам 50 килограммов весил.

В Криволучье, куда я дважды приезжал, вокруг отца всегда были интересные люди. Как правило, осужденные по той же «политической» 58-й статье. Например, Александр Фельдт, главный инженер крупного завода, архитектор Леонов и другие. Остроумия — море, и это в таких условиях! Привезем мы с матерью колбасу какую-нибудь в 52-м году — а они сначала баланду тюремную съедят целиком, а только потом за колбасу берутся. Мать говорит: «Да что вы это едите!» — но они к колбасе не притронутся, пока баланду не дохлебают. Приучились к тому, что даже крошки недоеденной оставлять нельзя.

Футбол их много раз спасал от более страшной доли — каждый из них ведь длительные периоды в заключении тренировал лагерные команды. Николай Петрович, знаю, вообще не был на каких-то тяжелых работах. Тренировал и футбольную команду, и по русскому хоккею. Он был настолько известный человек, что его на лесоповал не посылали. А отец даже возглавлял тульский «Металлург». Я даже один матч за него сыграл. Мне было 15 или 16 лет. Помню, они меня стилягой называли, у меня волосы были длиннее, чем у остальных.

Как это тренерство стало возможно? Благодаря начальнику строительства Дзюбе отца на какое-то время расконвоировали, даже комнату в Криволучье дали. Но потом, после истории с братом Николаем и Василием Сталиным, режим вновь ужесточили. Какая-то странная была ситуация — вроде нам сказали, что отец может спокойно без охраны ходить, и тут видим — по главной улице Криволучья ведут заключенных, и среди прочих отец идет. У всей группы зэков руки — под мышкой у впереди идущего, по бокам — собаки. Чтобы сбежать не могли. Страшноватая картина.

Хорошо ли я по аналогии с тем Дзюбой отношусь к этому? Я не считаю его спартаковским игроком — так скажу. Вот Симонян, Гаврилов были спартаковскими игроками — с тактической жилкой, с пасом. А Дзюба — «столб», требующий постоянного обслуживания пасом. Как Паршин — был в «Спартаке» такой в 50-е годы. Играл даже за сборную раза три, забил не кому-нибудь, а сборной ФРГ, действующему чемпиону мира. Но — неспартаковский по стилю. С Дзюбой «Спартак» чемпионом не будет, мне кажется.

О всех перемещениях Николая Петровича, когда Сталин-младший его тренером в ВВС хотел назначить, очень много написано. Мы тоже были в курсе событий, потому что жили-то с Антониной дверь в дверь, через лесенку в шесть ступенек. Все становилось известно через пять минут. Вот Василий повез его к себе в особняк на какое-то озеро, и дядя Коля за территорию выйти не может, потому что люди Берии его тут же «заметут». Вот он около Арбата, на бульваре, дома у сына вождя. Вот тот взял его на стадион, в ложу для почетных гостей, где точно будут сидеть и пару генералов МВД, которые его точно увидят. Вот его эмвэдэшники посадили на поезд, но по приказу Василия его оттуда ссадили и обратно в Москву повезли... Целый детектив был.

По-моему, он даже домой успел заскочить, когда в Москву люди Василия Сталина его привезли. Но потом он все-таки согласился поехать в Майкоп, поскольку уже боялся, что ничем хорошим эта история не закончится. Василий-то сорвиголова был, а отец к нему уже охладел. Надоел он ему своими штуками. И Николай Петрович понял, что тот не сможет его защитить.

Андрей в лагере написал поэму. По размеру — как «Евгений Онегин»

Я, между прочим, был на первом походе Николая Старостина на футбол после отсидки. Нас было человек пять-шесть родственников. А вот братьев других почему-то не было. Мы вышли из метро «Динамо» к кассам. Дядя Коля кепку нацепил, шарфом каким-то обмотался, чтобы его не узнали. Наверное, это был 54-й год. С кем именно «Спартак» играл — точно не помню.

И вот мы поднялись по ступенькам от метро в направлении стадиона. И тут на подходе к кассам какой-то мужик спереди забежал, как сейчас фотокорреспонденты. «Николай Петрович, это вы?!»

Оказалось — болельщик, который его знает хорошо. А он еще заорал на всю Ивановскую: «Да это же Старостин!» И тут народ сразу налетел! Люди-то табуном идут, на футбол. И уже от касс до входа на трибуну мы шли в эскорте. Все глазеют — какой он теперь из себя. Потом уже только, как на трибуне сели и матч начался, его в покое оставили. Сразу стало понятно, как он популярен, если спустя столько лет у людей такая реакция.

Отец после лагеря оказался единственным, кто совсем ни в какой роли не вернулся в футбол. Дядя Коля предлагал ему всякие спортивные варианты, но поскольку он был дипломированным специалистом — пошел в институт «Инжтехпомощь». Там ему сразу дали должность начальника отдела.

Андрей стал писать — и статьи в журналы, например, в «Юность», и книжки. До него книгу под названием «Записки капитана» еще до войны написал Александр, но брат и его, и Николая по этой части здорово перещеголял. У него было три или четыре. У меня есть все.

Еще знаю, что в лагере Андрей сочинял стихи. И даже написал поэму, по размеру — как «Евгений Онегин». Мне об этом тети Клавдия и Вера рассказывали и показывали, он им послал. В первые годы заключения, самые тяжелые и мрачные, он за перо взялся. Не берусь рассуждать о качестве, но мне показалось — стихи вполне профессиональные. Не знаю, сохранились ли они — надо будет у Наташки, дочери его, спросить. Тем более что она у нас — литературовед.

Когда братья вышли на свободу, очень много людей помогало им с реабилитацией. Был какой-то Лебедев — помню, мелькала такая фамилия. Кто-то в Моссовете... Им лично не надо было никуда ходить и просить, за восстановление справедливости в их отношении многие боролись. Они ведь попали под самую первую реабилитацию, еще до XX съезда. Тот был в 56-м году, а их восстановили в правах сразу, в 54-м.

Были ли притеснения в отношении меня до того, как их реабилитировали? Ну, разве что взяли не на тот факультет, куда я хотел. Надеялся попасть на факультет электровакуумной техники и приборостроения, а меня послали на теплоэнергетический. Потому что на первом было что-то секретное. Зато на ТЭФ была стипендия 395 рублей! (смеется)

Николай Старостин и Олег Романцев. Фото Александр Федоров, "СЭ"
Николай Старостин и Олег Романцев. Фото Александр Федоров, «СЭ»

Я же был золотой медалист. Помню, на меня целая комиссия, как на Пушкина, собралась посмотреть — всем интересно, как выглядит враг народа, ну пусть даже сын врага! Хотя вот видите — золотую медаль в школе дали, хоть отец и сидел. Учителя на это наплевали. Они у нас там были «контрики», очень меня все любили. А когда сдал вступительные, мне сказали: «Зайдите в комнатку к руководителю курса, он вам все объяснит». Совсем «прокатить» не могли — но на другой факультет засунули. Но этим все притеснения и ограничились.

У меня получилось так, что по обеим линиям — репрессированные. Мама моя, Зоя Алексеевна, закончила школу Большого театра вместе со знаменитой балериной Ольгой Лепешинской — та на пару лет старше; танцевала даже какое-то время. Ее отца, моего деда, тоже выслали, дачу забрали. Все горя хлебнули...

«Сальников поддерживал легенду, что он — внебрачный сын Николая Петровича»

Николай после возвращения сразу «Спартаком» занялся. Ах, какая тогда была команда! (Перечисляет подряд и слитно, на одном дыхании) ТатушинИсаевСимонянСальниковИльинПарамоновНеттоТищенкоМасленкинОгоньков. Единственное — вратари менялись, их было за этот период пять-шесть. Чернышев, Разинский, «Русское чудо» Пираев Миша... Ножки кривые, усы. Но такие мячи брал — умопомрачительные! Потом из ЦСКА Ивакин пришел, который долгое время основным вратарем был. Какой-то период сыграл за «Спартак» известный защитник Анатолий Башашкин, две-три игры провел знаменитый Всеволод Бобров — забил, по-моему, пару мячей.

Игорь Нетто, считаю, был лучшим хавбеком за всю историю «Спартака». А человек упрямый был, настойчивый, с ярко выраженными капитанскими качествами. В какой-то момент, когда он был уже пожилым, в прессе его совсем забыли. Всех вспоминали, а его как будто не было. Помню, на каком-то торжестве подошел к нему и говорю: «Что бы тут ни говорили, дураки, но ты — лучший футболист советской России». Он заплакал. Был очень растроган.

Это потом уже, после его смерти, назвали стадион именем Нетто, а тогда — совсем не упоминали. Игрок был выдающийся — хотя при том что бить сильно не умел, тычки какие-то. Но ему и не надо было — он безупречно чувствовал игру, отдавался ей, обладал уникальным пасом. А забивал несильными техничными ударами.

На поле Игорь Александрович на партнеров орал своим тонким голосом — это же кошмар какой-то, не давал права на ошибку! Бедный Масленкин, на него в такие минуты смотреть жалко было. «Ну ты, Гнусавый!» А Толя еще глухой был на одно ухо, и половину не слышал. «Ты что, не видишь, куда я тебе показал?!» На кого не орал никогда — так это на Симоняна и Сальникова. А на Ильина, Татушина, Парамонова — сколько угодно. Мог даже этим великим людям заявить: «Вы — дерьмо, а не игроки!»

И никто на него не огрызался, потому что авторитет у него был бесспорный. Как он трудился на поле! Никогда не бывало, чтобы Нетто не отдавал себя игре без остатка. Хоть больной, хоть травмированный. Это сейчас у молодых парней бедро чуточку побаливает — и он все, уже играть не может. Не знаю даже, как этот бедный Карпин с ними работает...

Из новичков нынешнего «Спартака» мне нравятся Глушаков, Тино Коста, Мовсисян. Хурадо я сначала не разглядел, а потом он такую технику показал и пару таких забил, что мнение мое изменилось. Но какого-то стержневого человека, нового Нетто, нет. Макгиди порой такую игру выдаст — а потом исчезает. И никто не знает, как он сыграет в следующий раз. Отсюда — перетряска состава и какие-то судорожные действия Карпина.

К Валерию Карпину отношусь двояко. С одной стороны, он наш, спартаковец. Игрок был прекрасный. Хотя поначалу был, конечно, абсолютно «деревянный», выходил долго на замену — а потом резко прибавил. Но как тренер какой-то он... бесхитростный, что ли. Но кого брать вместо него — не знаю. Аленичев растет, но когда еще там вырастет?

Вот когда-то были Никита Симонян, Сергей Сальников — я бы их назвал футбольными интеллектуалами. А вся команда, которой сегодня Карпин руководит — без интеллекта. Безответственная какая-то, не знает, когда можно проигрывать и когда — категорически нельзя!

Вообще, эта команда наша — горе какое-то, особенно для сердечников. Только что-то такое забрезжило, зачатки игры появились — обязательно с ней какая-то драма случается. В прошлом году что-то немножко показали с «Барселоной», уступили в равной игре, а могли и победить — так Ромулу, который был в том матче лучшим, на год с лишним выбыл. Потом Боккетти, Жоау Карлос...

Только что-то нащупывают, как ключевые люди выпадают. А часть людей непонятно что делает. От Билялетдинова столького ждали — он на лавке сидит. Кирилл Комбаров — некое приложение к Диме. Кариока — техничный парень, как все бразильцы, но какую-нибудь штуку все время норовит сотворить. Уже не говорю о дурацких удалениях и пенальти, о необязательных фолах вблизи штрафной и угловых на последних минутах игр...

Такого «Спартака», как в 50-е, больше не было никогда. Еще были хорошие команды в 80-90-е — но вот такого спаянного состава, одиннадцати гладиаторов, как поколение Нетто, не было и тогда.

О Сальникове ходила легенда, что он — внебрачный сын Николая Петровича. И сам Сергей поддерживал эту легенду. Или, скажем так, не возражал. А мы играли против них в Тарасовке тренировочные матчи. Юноши против основного «Спартака». Я правого полузащитника играл, а он — «десяткой». Уступая ему в технике, я старался играть порезче.

Николай Старостин. Фото Анатолий Бочинин
Николай Старостин. Фото Анатолий Бочинин

Так он однажды получил от меня и говорит: «Что ты брата лупишь?» — «Какого брата?» — «Да я брат твой, ты что, не знаешь, что ли?!» Но это так было сказано, что не поймешь — в шутку или всерьез. Мы старались, бились. Сальников-то карьеру заканчивал, особенно не бегал уже, а быстрый Исаев пробросит мяч, оббегает тебя как стоячего — и поминай как звали. Мы же такими скоростями не обладали, и они, конечно, нас обыгрывали — 4:0, 5:0.

Сальников был самым любимым футболистом Николая Петровича. Ну, еще Симонян, конечно. Но Сальникова — с которым я, кстати, тоже хорошо был знаком — он просто боготворил. И все-таки мне кажется, что по поводу родства — это элементарная «утка».

После аварии, в которой его жена получила перелом таза, Николай не садился за руль никогда

Людьми братья были интеллигентными и деликатными. Поэтому мне смешно слышать легенду о том, что однажды Бесков покритиковал Николая за то, как он одевается, а тот ему якобы ответил: «Ты сын извозчика, а я — царского егеря, и не тебе об этом судить». Это абсолютно не его стиль!

«Николай Петров», «Андрей Петров» — это они заочно могли друг друга так называть, а в лицо — только по именам. Дело было в том, что дед Петр чуть ли не официально фамилию Петров носил, потому что в деревне так было принято: отчество старшего сына становилось фамилией. И он вроде только после переезда в Москву вновь Старостиным стал.

Дядя Шура из всех четверых был, пожалуй, самым молчаливым. Этакий русский здоровяк. У него и фигура была отличная от остальных братьев — кряжистый, полноватый, пониже ростом. Его звали Жбан — еще с юности, когда он играл в футбол. Больше всех в семье поесть любил. Пирожки, рыбку к нам на дачу привозил. У него была поговорка: «Желаю всем, чтобы у них были такие же мужья, как у моей Дусечки!»

У него три брака было. Первая жена — Лиля, от которой у него родилась дочь Алла. Потом Зинаида, спортсменка. На мотоцикле гоняла. Он ее прозвал — Мюллер. Почему — не знаю. А третья жена — Евдокия, до того бывшая замужем за поэтом Смеляковым. Причем про его романы вначале никто ничего не знал. Он был самый скрытный, и оттого было только больше слухов, что он какой-то мачо.

Если что обещал — сделает железно. Спиннинг какой-нибудь дорогой достать — не вопрос. Надо мне, допустим, что-то такое заместителю министра подарить, чего у нас днем с огнем не сыщешь — к дяде Шуре. Он через свой Роскультторг все организует. Он с третьей женой и шофером иногда к отцу в деревню приезжал. Мог за компанию по грибы сходить, но уже с трудом. У него аневризма была.

А отец был заядлым грибником. Он даже классифицировал грибы по баллам, когда мы ходили их собирать: за белый — три очка, за подосиновик — два, подберезовик — одно, остальные — без очков. Вот все ходили и считали, кто сколько набрал. Когда он уже не работал и жил в деревне, приучал к грибам внуков, моих детей. Его все обожали. А потом у него ногу отрезали, и ходить в лес он прекратил. Другие Старостины по грибы не ходили, я вообще не помню, чтобы они жили где-то на даче.

80-летие Андрея Петровича отмечалось в 1986 году, в разгар борьбы с пьянством и алкоголизмом. В ресторане не посидишь. И я не мог в том же году отметить свое 50-летие. Боялся, что снимут с должности — а меня в 81-м назначили генеральным директором «Турбохолода», которым я в итоге пробыл 22 года.

А дома гульбище устраивать нельзя было, потому что есть опасность, что соседи узнают и донесут. Тогда это страшное дело было: сигнал, что где-то пьют водку, приезжает наряд — и из партии, и с должности к чертовой матери. А меня и в партию еле-еле приняли, потому что с первой женой в 66-м развелся, и это было порочащее меня обстоятельство. Даже начальником отдела моей организации из-за этого долго не делали! Но все-таки втихаря водку достали и как-то все провели.

А юбилей Андрея в конце концов делали таким образом. Человек двадцать, включая меня, сидели в квартире Андрея и Ольги на «Аэропорте» постоянно. А остальные сменяли друг друга. Приходят, выпивают, поздравляют и уходят. Было много цыган, целый театр. Пять-шесть таких вот приходящих слоев было! Вот так справлялось его 80-летие. До 81 он немного не дожил...

Николай всегда из-за границы подарки на всю семью привозил. Мне он почему-то всегда дарил галстуки (смеется). Самые шикарные, фирменные, какие в моде тогда были. А я галстуки вообще-то не любил носить, но все равно у дяди Коли их принимал, благодарил и ничего не говорил. А может, даже и надевал, когда он приходил — чтобы его порадовать.

Он был таким человеком, что всегда все продумывал. Если идет куда-то в гости, то заранее знает, что там будут такие-то и такие-то люди. И обязательно что-то им принесет. Если к нам — то ни я, ни жена, ни дети без подарка от него не останутся. Не бог весть что-то, но какую-нибудь мелочь обязательно вручит, чтобы внимание оказать. По-моему, он даже списочки составлял — кому да что.

У кого из них был самый трудный характер? Я не испытывал тяжести ни от кого. Может, потому что они, кроме отца, со мной вместе не жили. Всех троих дядьев безмерно уважал, каждого по-своему. Николай Петрович всегда стоял несколько особняком, при этом делал для каждого больше всех. Не знаю ни одного человека в нашей большой семье, который не получил от него хотя бы какой-нибудь помощи.

Андрей еще до войны начал ходить на бега и увлекался этим делом до последних дней. Как его жена Ольга относилась к тому, что он проигрывал на ипподроме деньги? А у них очень свободная жизнь была, они друг за другом не следили. Она в театре, он — по своим делам. Внутрисемейная демократия! Даже слухов никогда не было, чтобы Ольга что-то там Андрею запретила или не позволила.

Антонина, жена Николая, была другой — энергичной, волевой. Насколько мне было известно, во всех более или менее важных делах он с ней советовался, ее мнение было для него важным. Вообще, он всегда выслушивал мнения других, был для этого достаточно мудр.

Антонина всегда болела. По словам Ляли, у нее случались приступы — невроз сердца. К тому же еще до войны они попали в аварию. Николай Петрович вел автомобиль, ехали из Москвы в Тарасовку. Дабы не сбить велосипедиста, он вынужден был направить машину в кювет. Сам он фактически не пострадал, а Антонина получила перелом таза и потом заново училась ходить.

Больше дядя Коля за руль не садился никогда. Старостины вообще все машину не водили. У Андрея ее никогда не было, а Александра возил шофер, которого мы отлично знали.

В 71-м Антонина умерла от рака, и оставшиеся 25 лет своей жизни Николай прожил с Лялей и ее семьей. Были ли у дяди Коли после смерти жены другие женщины — этого никто не знает. Может, Ляля в курсе...

Самым частым гостем из спартаковцев в доме у Николая был Анатолий Коршунов. Потому что они жили в одном доме. Друг семьи. Бывал у него и Симонян, тем более что муж Ляли — Костя Ширинян, армянин. Еще и по этой части родство ощущалось. Бесков периодически заходил, хотя гораздо чаще — к Андрею.

Какое впечатление? Бесков — хитрован. Тяжеловатый в общении человек. Обычно в Тарасовке выпьет бутылку, а потом идет проверять футболистов, не пили ли они, легли ли спать. Игроки потом потешались. Но и игрок был прекрасный, и тренер талантливый — кто бы спорил. Однако с Николаем, в отличие от Андрея, они так по-настоящему и не сроднились. Когда в конце 88-го Бескова убирали из «Спартака», Николай, помню, комментировал: «Я же говорил, не надо было его брать!» Андрея к тому времени уже не было в живых...

Нечаева сделала так, чтобы Николай Петрович не мог нормально работать

Раньше всех не стало Александра — в 78. У него лопнула аневризма, и он умер, как говорили, в одночасье. Собирался идти к Вере смотреть какой-то футбол — она жила на Беговой, прямо напротив ипподрома, куда он тем утром зашел с Андреем. Мы приехали, а он уже мертв. Остальные стали долгожителями, а он — нет, может, потому что полный был. У него ноги отекали...

Многие Старостины скоропостижно умерли — кроме Александра, Андрей, Клавдия, Вера... Андрей еще в апреле 87-го на моем 50-летии вот в этой квартире сидел — рядом с Николаем. А в октябре его не стало. Совсем чуть-чуть, меньше месяца не дожил до первого чемпионства «Спартака» за восемь лет.

На поминки по нему в ЦДЛ много знаменитого народу пришло. Как и всегда к нему на юбилеи. На 70-летие допустим, Олег Ефремов приходил, Вячеслав Невинный — словом, бомонд. Драматург был, Исидор Шток, женатый на родной сестре Ольги, Александре. Помню, мы с Гилей Хусаиновым на поминках тоже выступали. И на столетии со дня рождения Андрея в Доме актера яблоку негде было упасть. Популярный он был человек, притягивал к себе. Даже после смерти...

Ольга пережила Андрея, умерла уже в 90-е. До 90-х дожили и отец с Николаем. Папа умер раньше — в 93-м. По нему поминки делали на базе в Тарасовке. Прямо в здании. Старое деревянное здание гостиницы, где раньше жили футболисты, говорите, снесли? Не знал даже. Сколько мы там времени когда-то провели, Господи... Там же и сборные жили — баскетболистки, штангисты...

Николай, если исходить из того, что он родился в 1902 году, прожил 94 — и работал до последнего. Со здоровьем у него все было в порядке, он никогда не болел и за 90 еще в баню с командой ходил.

У меня был с ним разговор осенью 95-го. Он тогда еще не болел и вызвал меня к себе в кабинет, где офис «Спартака» тогда находился.

Тогда как раз женщину генеральным директором назначили, Нечаеву. Это ему не понравилось. Помню, была глубокая осень, и он почему-то сидел в своем кабинете в пальто и, по-моему, даже в кепке. Жаловался, что у него и на работе из-за этой Нечаевой не ладится, и внучка разошлась с внуком Сергея Королева, великого конструктора. «Вот такая, — говорит, — у меня жизнь. А тебе я чем-то могу помочь?»

Я сказал категорически: ничего, дядя Коля, мне не надо. Я не бедствовал никогда. Не зарабатывал, как сейчас олигархи, но как у директора зарплата была приличная. Единственный был такой с ним разговор по душам.

Был там еще в клубе одноглазый парень... как его? А, Есауленко. Но с ним Николай Петрович вроде ладил. Но власть непререкаемая в клубе у него пошатнулась. Эта дама, которая ничего в футболе не знала, сделала так, что он не мог нормально работать.

А вот с Романцевым у него были прекрасные отношения. Он ведь его и привел, главным тренером сделал. И до конца, по-моему, между ними все было хорошо. Но хозяином в клубе дядя Коля с какого-то момента быть перестал. Федуна не знаю, с ним не знаком. Как я понимаю, для него «Спартак» — некая категория бизнеса. Но если не он, кто деньги давать будет?..

В больницу Николай Петрович ложиться не хотел ни в какую. Толком не знаю даже, какая болезнь привела к его смерти, но в 94 так или иначе нельзя считать, что это произошло совсем неожиданно. Но длилась эта болезнь недолго. Как-то быстро он сгорел, за несколько месяцев. И покоится теперь на центральной аллее Ваганьковского. Кто смог пробить такое престижное место — понятия не имею.

Всей семьей собираемся по торжественным датам. Вот 80 лет Ляле было, 75 — мне. Наташка созвала на 25-летие со дня смерти Андрея.

Нет ли желания создать музей братьев Старостиных? Для этого нужны люди, которые будут этим заниматься. А я еще недавно инсульт этот перенес. И максимум, на что меня хватает — иногда ездить на работу, на собрания акционеров.

Я вот все думаю — дожить бы до открытия спартаковского стадиона. Меньше года уже осталось дожидаться. Тем более, и база теперь будет там, в Тушине. Представить только: на месте бывшего аэропорта появится и стадион, о котором все столько лет мечтали, и новая Тарасовка!..

И я очень хочу это увидеть".

Он увидел. И дожил до первого за 16 лет спартаковского чемпионства в мае 2017-го. Андрея Петровича Старостина-младшего не стало спустя девять месяцев, в феврале 2018-го. Он похоронен на Ваганьковском кладбище, рядом со своим отцом.

Положение команд
Футбол
Хоккей
И В Н П +/- О
1
Зенит 20 12 4 4 39-18 40
2
Краснодар 20 11 6 3 30-17 39
3
Динамо 20 10 8 2 33-23 38
4
ЦСКА 20 8 8 4 34-25 32
5
Локомотив 20 8 8 4 32-27 32
6
Спартак 20 9 4 7 27-26 31
7
Рубин 20 8 5 7 18-23 29
8
Кр. Советов 20 8 5 7 36-31 29
9
Пари НН 20 8 4 8 17-17 28
10
Ростов 20 7 6 7 28-30 27
11
Факел 20 6 7 7 18-20 25
12
Ахмат 20 5 5 10 19-25 20
13
Урал 20 5 4 11 19-33 19
14
Оренбург 20 4 7 9 21-29 19
15
Балтика 20 3 5 12 12-25 14
16
Сочи 20 3 4 13 19-33 13
Результаты / календарь
1 тур
2 тур
3 тур
4 тур
5 тур
6 тур
7 тур
8 тур
9 тур
10 тур
11 тур
12 тур
13 тур
14 тур
15 тур
16 тур
17 тур
18 тур
19 тур
20 тур
21 тур
22 тур
23 тур
24 тур
25 тур
26 тур
27 тур
28 тур
29 тур
30 тур
29.03 19:30
Динамо – Ростов
- : -
30.03 14:00
Кр. Советов – Зенит
- : -
30.03 16:30
Сочи – ЦСКА
- : -
30.03 17:30
Балтика – Пари НН
- : -
30.03 19:00
Спартак – Урал
- : -
31.03 14:00
Факел – Оренбург
- : -
31.03 16:30
Рубин – Ахмат
- : -
31.03 19:30
Локомотив – Краснодар
- : -
Все результаты / календарь
Лидеры
Бомбардиры
Ассистенты
ЖК
Г
Матео Кассьерра

Матео Кассьерра

Зенит

15
Джон Кордоба

Джон Кордоба

Краснодар

9
Константин Тюкавин

Константин Тюкавин

Динамо

9
П
Константин Тюкавин

Константин Тюкавин

Динамо

7
Квинси Промес

Квинси Промес

Спартак

6
Маркус Вендел

Маркус Вендел

Зенит

6
И К Ж
Виктор Александров

Виктор Александров

Пари Нижний Новгород

16 1 3
Брайан Мансилья

Брайан Мансилья

Оренбург

17 1 5
Виктор Мелехин

Виктор Мелехин

Ростов

17 1 5
Вся статистика
Новости