Хайдарыч и тайная дверца

В субботу в Сочи прошло мероприятие, на которое было приглашено немало российских олимпийских чемпионов по хоккею. В Швейцарском доме праздновали 200-летие установления дипломатических отношений с нашей страной. Спецкор "СЭ" не мог упустить случай пообщаться с легендами.

Юрий ГОЛЫШАК
из Сочи

После поражения от американцев в пресс-центре царил необъяснимый для меня трагизм. Ну проиграли – и что? Играли-то здорово! Да и кто вспомнит этот матч через три дня?

Главный тренер сборной России Зинэтула Билялетдинов скрылся в секретной дверце сбоку от сцены.

– Хайдарыч! – окликнул кто-то.

Он замедлил шаг, обернулся. Это эксперт Сергей Гимаев хотел что-то сказать с глазу на глаз. Дослушивать Билялетдинов не стал – ускорил шаг. Дверь захлопнулась. А вскоре передал через пресс-атташе: оставаться после пресс-конференций и вести беседы с российскими корреспондентами не собирается. Все – в официальном порядке.

Любви Зинэтуле Хайдаровичу такое, безусловно, добавило. А все то, что собирался сказать Билялетдинову шепотом, Гимаев теперь звонко излагал всем газетам вокруг.

Во время матча в центральной ложе сидели наши великие хоккеисты. С которыми мы виделись и общались двумя часами раньше.

Сейчас, казалось, они разделяли мои взгляды на хоккейные Штаты: американцы – маленькие, сутулые, злые, неутомимые…

С Дацюком не церемонились. Еще за малым не проредили шайбой наш тренерский штаб. Пролетела она со страшной силой между Валерием Беловым и Валерием Белоусовым. Как бы мы потом играли всего с пятью тренерами на лавке – ума не приложу. Это ж совсем мало.

Кто-то поражается американцам из хоккейной сборной. Один из них говорил в микст-зоне 14 минут, установив рекорд. Говорил бы еще – но интерес иссяк. Наши не дотягивают и до трех. Будто наказание у нас: плохо сыграешь – будешь выступать в микст-зоне…

У ЯКУШЕВА ВСЕ ХОРОШО

…Утро было веселее. Зазвали меня в Швейцарский дом на празднование прекрасной даты – 200 лет установлению дипломатических отношений. Обещали уйму олимпийских чемпионов по хоккею. Чем можно измерить чемпионов – автобусом? Значит, автобус. Или пароход.

Кто-то, впрочем, добирался, не пароходом, а пешечком. Не спеша, через Олимпийский парк – как Александр Якушев с женой. Я поразился: еще вчера прислушивались к новостям из московской больницы – то ли инфаркт, то ли инсульт… И вот, пожалуйста: Александр Сергеевич как новенький. Разве что немного бледнее обычного. И присаживается при первой возможности.

– Как здоровье, Александр Сергеевич?

– Спасибо, – обернулся. Ответил улыбкой, второй которой в Москве нет: – Теперь все хорошо.

Якушеву нельзя говорить слово "интервью" – отшатывается. Поговорить просто так – милое дело.

Я совершил ошибку:

– Небольшое интервью?

– Нет, нет, нет… – отшатнулся Якушев.

Впрочем, говорить было кому – Вячеслав Быков в свитерке, с сумочкой через плечо смотрелся примерным студентом. Здесь оказавшимся в привычной среде – среди диктофонов и телекамер. Отвык, должно быть, в Фрибурге от такого внимания. Соскучился.

Я оглянулся – нет ли поблизости Игоря Захаркина? Нет, не было. Лично мне – жаль. Вот они бы точно не искали тайных дверей после матчей, как Буратино. Спрашивайте – отвечаем.

ЛАРИОНОВ ЦЕДИЛ ВИНО

– Вячеслав Аркад-а-дьевич, – протянул кто-то сбоку язвительнейшим тоном. Таким тоном разговаривал Ипполит Матвеевич с отцом Федором, встреченным в гостинице.

Я обернулся – это ж Вячеслав Фетисов! Знать бы, кто работает над имиджем, – я пробьюсь на прием к этому человеку. Ибо Вячеслав Александрович неотразим. Самый стильный человек этого утра – включая швейцарцев.

Вячеслав БЫКОВ

Кто-то из русских потянулся к Быкову с диктофоном и вернулся обескураженным:

– Как обычно, сначала отвечает на французском. И не нам.

Французы и швейцарцы, по счастью, закончились скоро. Быков перешел на русский.

Вячеслав Аркадьевич много улыбался. Но какой-то странной улыбкой – так улыбаются обманутые дольщики, приговаривая: "Мы так и знали".

Чемпионов все прибывало. В уголке осматривал исподлобья собравшихся Сергей Мыльников. Выражение лица – будто война на пороге. Игорь Ларионов цедил вино. По лицу не понять было – нравится ли. Про вино собственного производства говорил, усмехаясь:

– Я столько его сделал, что тридцать лет нужно, чтоб выпить. Торговую марку продал.

– Так пишите адрес, – обрадовались корреспонденты. – Мы приедем, поможем.

Ларионов усмехался загадочно. Много вас таких.

НЕПУТЕВЫЙ ФАЗЕЛЬ

Могучий Юрий Ляпкин внезапно навалился сверху на хрупкого Рене Фазеля. Приобняв за плечи:

– Давай уже, включай этих…

Не узнавший Ляпкина президент ИИХФ двумя пальцами взял на груди олимпийского чемпиона аккредитацию, прочитал имя. Ляпкин и не заметил всего этого, глядя на Фазеля с нежностью и тревогой. Как на непутевого сына. Продолжая гнуть свое:

– Давай уже, включай этих…

– О! – заметил мою камеру Фазель. Обрадовался спасению, указал пальцем в объектив:

– Нас снимают!

– Да ну их, – махнул мозолистой рукой Ляпкин.

Вместо Захаркина внезапно появился Павел Буре. Когда уже и не ждали. Немедленно попал в оцепление. Где и рассказал много интересного – например, про Сочи. По собственным меркам был Буре определенно в ударе.

– Сейчас шли пешком с губернатором чрез Олимпийский парк. Говорит: "Смотри, все как в Майами! Пальмы. Февраль – а тепло". Уникальное место, конечно. В получасе езды отсюда люди катаются на лыжах. По улице ходят в майках. Впервые я увидел, как на лыжах бегут с коротким рукавом.

Спросили его, выбрано ли имя для новой команды в Сочи. Буре затаился:

– Пока не могу сказать…

– История "Адмирала" показывает, что можно строить команду там, где вообще не было хоккея.

– Можно-то можно. Но здесь все-таки Сочи. Здесь тепло.

Поговорили и про Плющенко. Оказалось, Буре – "за":

– Евгений был на четырех Олимпиадах, завоевал два золота… Столько сделал для фигурного катания! Знаю Плющенко лично – переживаю не из-за того, выиграл он или проиграл. Мне важнее, будет ли Женя нормально ходить. Я же знаю, что это за травмы! Это вам не колено – с коленом можно жить. А без позвоночника – едва ли. Так что здоровья ему.

Кто-то напомнил Павлу, как он забивал финнам на Олимпиаде-1998. А в финале мы уступили чехам – 0:1.

– Я тот матч помню, – внезапно рассмеялся Буре. – Но недавно случайно наткнулся на другой, когда мы тех же чехов обыграли 1:0. Вообще его не помнил!

Подошла девочка с большим микрофоном:

– Вы прекрасно выглядите.

Впечатлительный Буре расцвел.

Девочка, начав хорошо, решила не размениваться на детали. Перешла на хоккейные темы – и Павел Владимирович сник. Понеслось дежурное:

– Те, кто приехал в сборную, профессионалы… Естественно, мы надеемся на лучшее…

Я пошел прочь.

Успевал на ходу заметить, в какой блестящей форме Владимир Малахов, например. Хоть завтра на лед. Если уж здорово играет Андрей Марков, с возрастом все сильнее смахивающий на Окуджаву, – почему бы не сыграть Малахову?

Кого-то вызывали на сцену. Аплодировали швейцарцы громче всех отчего-то Валерию Каменскому. Странно все это.

Корреспондент из поколения старшего, легендарного, пробирался сквозь толпу. Собирая у чемпионов автографы. Те удивлялись – но открытки подписывали.

– Вот за это в НХЛ сразу лишают аккредитации, – шепнул мне другой наблюдательный. – Там автографы – бизнес лиги. Проводятся аукционы. Олимпийский билет с росписью Овечкина запросто улетит за 500 баксов.

Заметил я моих любимых спартаковцев – Виталия Прохорова и Игоря Болдина. Обожаю этих парней – седых, но не постаревших.

– Приятно здесь находиться, – рассказал Прохоров. – Хожу, правда, только туда, куда дали билеты, – во дворец "Большой". Атмосфера сумасшедшая!

– Хотя сборная вызывает много вопросов.

– А какая сборная не вызывает?

– Тут вычитал, что не пускали вас в "Сокольники".

– Было такое, было… Да и сейчас не знаю, пустят ли.

– Ну и бог с ним, с таким "Спартаком".

– Ну уж нет! Нельзя терять такой клуб! Надеюсь, после Олимпиады ему помогут. А я помочь ничем не могу, к сожалению. Не те у меня возможности.

ПРОСЬБ У КОВАЛЬЧУКА НЕ БЫЛО

Трудно было поверить, что Геннадия Тимченко можно так легко перехватить в этой толчее. Миллиардер, руководитель хоккейного СКА…

А вот – пожалуйста. Можно.

Какой-то человек из не наших долго фотографировал Тимченко со всех ракурсов. Потом, приоткрыв аккредитацию на груди, сфотографировал и ее. Прокомментировал:

– Чтобы не забыть ваше имя.

И я, и президент СКА расхохотались одновременно.

– Давно не оказывались в компаниях, где не каждый знает, кто вы такой?

– Ох, не знаю. Вообще-то мы стараемся держаться в тени.

– Как вам Олимпиада?

– Очень нравится! Много было шума накануне, западная пресса недоброжелательно отнеслась. Но после открытия люди увидели, что и как действительно сделано. Мне кажется, теперь все довольны. Я – тоже.

– Кажется, ваш хоккеист Ковальчук пока не в идеальной форме.

– Но он ведь шайбу забросил? Это великий игрок! Может, сейчас не в лучшей форме, – но это только первый взгляд. Наберет по ходу Олимпиады. Думаю, еще проявит себя. Илья мне симпатичен и как игрок, и как человек. Россиянин. Патриот.

– Когда-то "Зенит" покупал турка Фатиха Текке и услышал пожелания – снять квартиру с видом на мечеть. Какими пожеланиями вас удивил Ковальчук?

– А знаете, у него не было вообще никаких просьб! Сказать вам честно?

– Если можно.

– Ковальчук переехал в Питер на значительно меньшие деньги, чем получил бы в Америке по контракту.

– Не может быть.

– Точно вам говорю! Сумма – вопрос конфиденциальный, но вы уж мне поверьте. Получать в России Илья будет меньше. Он вернулся сюда ради Олимпиады.

– Не понимаю логику.

– Не знал, будет ли разрешено ребятам из НХЛ играть в Сочи. А он очень хотел сыграть. Все мне искренне рассказал о мотивах. Ну и Питер ему нравится, конечно.

– Назад не попросится после Олимпиады?

– Я знаком с его женой, детьми. По моим ощущениям, семье в городе комфортно. Как и самому Ковальчуку.

– Что вас настораживает в сборной России?

– Я не настолько глубокий хоккейный специалист, но мне кажется: у России есть все, чтобы выиграть.

– Тогда скажите – когда СКА наконец будет чемпионом?

– Вы же видите, как мы стараемся… Каждый год клуб – на ступеньку выше! Вы согласны?

– Грех спорить.

– Все-таки в прошлом году выиграли Континентальный кубок, бронзу, – это уже что-то. Повторили достижение СКА советских времен. Сейчас наша цель – финал. Многие говорят, что мы достойны. Посмотрим.

– Тихонова в сборной оставили в запасе. Мне – обидно. А вам?

– Мне – тоже! Игрок огромного таланта, до конца еще не понимаем, насколько одаренный. Он же играет везде, по всей площадке. А парень какой позитивный! В раздевалке это лидер наравне с Ковальчуком. Но сколько лет одному – и сколько другому?

– Дедушкина кровь чувствуется?

– Еще как! Гены – великое дело! К слову, я Виктора Васильевича часто приглашаю в Питер, вместе прилетаем. Он с большим удовольствием откликается. В Москве приглашает меня на матчи ЦСКА. Я хожу. Мы с Тихоновым-старшим дружим.

– Глобальных изменений в КХЛ ждать не стоит?

– Есть вопросы – например, сколько клубов должно играть в лиге? И каких? Всем нам надо сделать стратегические выводы. Идет позитивный процесс развития КХЛ, мы в начале пути. Еще один момент, хочу сказать обязательно – неправильно закрывать лигу от иностранцев! Мы же сегодня пытаемся это сделать!

– А как правильно?

– Наверное, я не такой тонкий специалист, как люди из федерации. Но это – мое мнение: псевдопатриотизм "Мы сами все сделаем" никому не нужен. Национальная хоккейная лига не закрыта, в ней играют финны, чехи, наши… И играют лучше! Прогрессируют! Почему-то все туда стремятся. Так надо пытаться такую же лигу создать у нас – я прав?

– Конечно.

– Так разве для этого надо закрывать лигу? Мы ограничиваем самих себя! Могу вам сказать как бизнесмен: вы применяете нерыночные методы – и зарплаты наших игроков безумно растут. И недостойно! А мы вынуждены платить! Что делать? Все у нас будет, молодежка развивается. Но сейчас на какой-то период нужно ввести другие правила.

– Убрать лимит вообще?

– Да не убрать – но изменить. Мы сможем сразу брать игроков более высокого уровня с меньшими зарплатами. Повысим уровень нашего же хоккея. Наши будут расти рядом с клас-сными игроками. Вырастет конкуренция.

– Прилетели надолго?

– Пока на один матч. Дальше – посмотрим.

– К Ковальчуку подойдете?

– Спрошу у Билялетдинова. Если разрешит…

Тимченко оказался милейшим человеком, без пафоса. Располагающим со второго слова. Я был удивлен.

ФЕТИСОВ И ГОЛ-ФАНТОМ

Я навел фотоаппарат на Алексея Жамнова – тот, блеснув реакцией, отвернулся. Я не сразу понял – почему? Дошло секунду спустя – у легендарного в руке была банка пива. Не желал с ней позировать.

Зато охотно позировал потом – в компании Буцаева, Болдина и Каменского на фоне гор.

Суббота. Сочи. Алексей ЖАМНОВ, Вячеслав БУЦАЕВ и Валерий КАМЕНСКИЙ.

Вячеслав Фетисов на сцене подтрунивал в микрофон над Фазелем – но после объятий Ляпкина это были пустяки. Смеялся Фазель первым.

Фетисов приглашал на открытие зала российской хоккейной славы:

– Приезжай. Встретим тебя как младшего брата.

И рассказывал для остальных, указывая на Фазеля:

– Однажды сказал ему, тогда еще лайнсмену: "Когда-нибудь станешь президентом Международной федерации!" Помнишь? Это правда?

Фазель испуганно кивнул. Будто за всем этим таилась какая-то история комического толка.

Под конец Фетисов приобнял Фазеля так крепко, что я испугался – не придется ли ИИХФ искать нового лайнсмена. Фазель хрустнул – но не сломался. Как настоящий швейцарский хронометр.

Я подошел к Фетисову. Пока тот в хорошем настроении. Спросил про вратарей.

– Бобровский в прошлом году доказал, что он – лучший голкипер мира, – сказал Вячеслав Александрович. – А это звание непростое. Все остальное – вопрос тренерских ощущений. Менять вратарей каждую игру я бы не советовал.

– Варламов вам понравился?

– Со словенцами стоял, как стоял. Ничего феноменального. Но все равно, наверное, у тренеров были к нему какие-то вопросы.

– Но вообще Олимпиада складывается для России не идеально.

– А я не знаю. Получаю кайф от атмосферы. Спортивные оценки давайте сами. У меня, как болельщика, здесь шикарное настроение. Счастлив, что когда-то участвовал в продвижении этого проекта. В Гватемале выступал после президента, обратился к членам МОК как к своим друзьям: "Прошу вас поверить, что мы проведем лучшие Игры в истории". Судя по всему, нам удалось. Обстановка феноменальная. Мы уже можем говорить о неком возрождении России. Как страны, в которой живут патриоты. Все остальное для меня уходит на второй план.

– Ваши друзья из МОК все оценили?

– Сплошные восторженные оценки! Один восторг! Им жаль тех людей, которые не приехали в Сочи по политическим причинам.

– Еще и погода способствует настроению.

– Это точно. Выйдите в Олимпийский парк – все улыбаются. Я разговаривал со своим товарищем Стасом Наминым. У него в 11 часов вечера был концерт. Он поразился: "15 тысяч человек ночью стоят, радуются. И одна молодежь!"

– Полуфинал против США в Солт-Лейк-Сити вспоминаете часто? Гол-фантом Самсонова?

– Гол был, я его видел! Шайба полностью пересекла линию ворот, по рукаву Рихтера. Ударилась о другую штангу и вылетела в поле. Последняя камера все показала. Я и свистел судье, и кричал – но именно эта камера не была задействована. И видеопросмотра так и не добился.

– Говорят, на будущий год КХЛ ждут серьезные перемены. Вы наверняка знаете больше меня.

– Да откуда я знаю? Вообще никакого отношения к КХЛ не имею. Только радуюсь за Владивосток, где команду приняли как родную. На любой матч невозможно достать билет. Надеемся, еще есть шанс попасть в плей-офф. Создать клуб с нуля – это дорогого стоит…

– В Москве не вполне готовы стадионы к чемпионату мира 2016 года. Может, перенести его в Сочи?

– Было бы неплохо – здесь есть все! Да и команду вот-вот создадут. Представьте: май, тепло, море видно из окна дворца… Здесь будет хоккейный бум. Думаю, Фазель рассмотрит этот вариант.

– Страна разделились на два лагеря – за Плющенко и против. Вы в каком?

– А чем Женя виноват? Он делал то, что ему говорили! По себе знаю, через какие испытания ему пришлось пройти. А последние решения, думаю, принимал не он. Вопросы к тем людям, которые принимали. Он же не на санях с горы катается, ему прыгать надо было. Некрасиво получилось вот с чем: люди пришли на Плющенко – а его нет…

БЯКИН: "ТЫ КТО?"

Чуть поодаль заметил я Владимира Юрзинова. Казалось, ему хорошо. Оказалось – не казалось.

– Как вам Сочи?

– Меня это просто убило!

– ???

– Какая атмосфера, какой праздник! Я был на восьми Олимпиадах – везде как участник. Часто и не видел, что происходит вокруг. Никуда не выходил. А здесь – музыка, дети, цветы… Обстановка такая радостная!

– Билялетдинов очень вам доверяет. Относится с почтением. На тренировки будете ходить?

– Нет. Мне достаточно игр. Зато пробуду до конца Олимпиады, раз уж приехал. У нас прекрасная, очень сбалансированная команда. Отличные вратари. Большое впечатление произвели канадцы и американцы. Это машины, конечно. О, вижу, Саша Якушев прилетел прямо из больницы. Пойду, поприветствую его…

А я пошел приветствовать Илью Бякина.

– Ты кто? – хмуро склонился ко мне Бякин.

Я отрекомендовался. Бякин оттаял.

– Куда-то вы пропали, – мягко попрекнул я олимпийского чемпиона.

– Живу в Подмосковье, прекрасно себя чувствую. Болею за наш хоккей. Играю за "Легенд". Ездим по всей стране. Занимаюсь с детишками.

– В "Легендах" ведь и зарплату платят?

– Конечно. Тренируемся раз в неделю. Но скоро будем два.

– Что ж вас из "Автомобилиста" выгнали? Вы ж работали и главным тренером…

– Меня не выгнали, я сам ушел. Потому что из команды убрали моих друзей. Тут же написал заявление.

– В главные тренеры после этого звали?

– Звали в женский хоккей. Я не пошел. Не нравится мне женский хоккей. Всегда говорил – в хоккей должны играть мужчины. Вот сейчас выиграем на Олимпиаде – думаю, и предложения у меня будут, и хоккей наш начнет подниматься…

На сцене искали Игоря Ларионова. Не нашли – Игорь давал интервью и не собирался отрываться.

Я вспомнил, как когда-то на награждение в Кремль вся сборная СССР явилась в одинаковых костюмах. И только Ларионов – в белом-белом. Оставаясь особенным даже в таких мелочах.

В толпе корреспондентов Ларионов помнил каждого второго по имени.

Кто-то спрашивал про самый памятный матч на Олимпиаде, Ларионов невозмутимо отвечал:

– Лейк-Плэсид.

Корреспонденты понимающе кивали. А Ларионов продолжал:

– Потому что я там не играл.

Мы спрашивали, задержится ли Игорь на самые важные матчи здесь – оказалось, у Ларионова эксклюзивный подход даже к такому вопросу.

– Вырвался всего на три дня. Много дел, нужно улетать в Детройт.

И рассказал в таких подробностях, что у меня немедленно заболела голова.

– Работать агентом так интересно – брать в руки карьеру хоккеиста и вести его по жизни. Человек становится профессионалом на твоих глазах.

– В этом бизнесе приходится быть бультерьером. Чтоб заработать, – скрыто укорили Ларионова.

– Если бы мне были интересны деньги – я бы не работал в этом бизнесе. Для меня деньги второстепенны.

Кто-то сообщил, что известный журнал включил агента Ларионова в сотню самых влиятельных хоккейных людей мира.

– Да? Первый раз слышу, – сдержанно обрадовался Ларионов.