«Река уже краснела пару лет назад, все просто улыбались». Норильский тренер — о катастрофе

Самое обсуждаемое событие дня — авария на ТЭЦ в Норильске. Еще 29 мая произошла разгерметизация одного из резервуаров, в результате чего разлилось более 20 тысяч тонн нефтепродуктов. Сейчас об этом трубят все каналы и новостные агентства, а Greenpeace уже назвал случившееся одной из самых масштабных аварий в истории Арктики.

Россия об этой ситуации узнала только вчера. А вот жители Норильска в курсе почти сразу. Но их этим не напугать. Юрий Энгельгардт, мастер спорта международного классу по ряду силовых видов спорта и один из самых востребованных персональных тренеров города, объяснил почему.

Захоронения химических веществ — вот это страшно

— В Норильске сейчас — тишина и покой, — оценил ситуацию Энгельгардт. — Никакого экологического ужаса именно для города и ближайших поселений не предвидится. Топливное хранилище находится далеко за городом. Вот рыбка умрет. Течение рек идет в сторону Карского моря, так что вся эта ерунда будет в Северном Ледовитом океане. Позитива во всем этом нет, но все-таки нефтепродукты — это не какие-то мощные химические реагенты. Сколько топлива оказывается в мировом океане каждый год?

— Жителям Норильска совсем не страшно?

— На территории НПР (Норильского промышленного района) есть захоронения химических веществ — и это гораздо страшнее. Они лежат себе в вечной мерзлоте, и никто не обращает на них внимания.

— Говорят, ситуацию в городе хотели скрыть.

— Это неправда. Насколько я знаю, это руководство Красноярского края пыталось отмазаться. А из Норильска соответствующее оповещение было отправлено им день в день. И у нас появлялись соответствующие сообщения в соцсетях. Вообще, хорошо, что ситуацию сейчас обсуждают так громко — сделать вид, что вообще ничего не произошло уже не получится. «Норникель» и МЧС попытаются максимально сгладить последствия, наблюдателей будет достаточно много.

— В чем причина аварии? Версия горожан.

— Бочки старые. Представляете, когда это строилось? Работники говорят, что многое не обновлялось десятилетиями. Плюс в Норильске в последние 10 лет стало гораздо теплее — в результате грунт начинает проседать. Так что, думаю, авария — совокупность этих факторов, а не недоработка определенного человека. Хотя какого-то виноватого наверняка найдут, у нас по-другому нельзя. Человеческая ошибка может быть в том, что этими бочками уже не стоит пользоваться, но как это сделать, если государство ждет продукта от «Норникеля»?

Люди клеймят заводы, но почему у нас все леса в бутылках?

— В соцсетях уже были фотки реки. Она — красная...

— Да такое бывает. Год-полтора назад у нас гуляли такие же фотки. Покраснела река. Почему? Никто так и понял, объяснений не последовало. Явно же сброс каких-то реагентов, но все прошло достаточно спокойно. Все поулыбались над «чудом» — и все закончилось. А теперь, видимо, просто поулыбаться не получилось.

— Почему?

— Удалось раздуть. Если не придать мрачный окрас событию — кто будет кликать и смотреть? Хотя в данном случае — это хорошо. Будут пытаться как-то исправить, а так бы просто махнули рукой. Просто забавно, что во всем мире говорят о катастрофе, а в самом Норильске все спокойно.

— А как же ЧС?

— Думаю, это нужно для упрощения некоторых процессов — чтобы можно было как можно скорее стянуть сюда людей и средства. Сейчас же коронавирус — переезды и перевозки затруднены. А когда ЧС — многие каналы открываются, проще решать вопросы. В этом смысле все сделано правильно.

— Что жители Норильска думают об экологии?

— Ха. Большинство работает на «Норникеле». И как они будут смотреть на экологию, если сами живут за счет заводов? Им там деньги платят. Хотя в городе бывает всякое. Вы бывали в Норильске?

— Доводилось.

— Заставали дни, когда город накрывала пелена и дышать невозможно?

— Нет, видел только белые ночи.

— Это красиво, вам повезло. А бывает такое, что из высоченных труб газ опускается на город. Сизая дымка стоит в течение всего дня.

— Замеры загрязнения воздуха не делают?

— Делают, но не в такие пиковые моменты, а только когда роза ветров такая, что в городе воздух нормальный. Все всё понимают. Но что говорить, даже по официальным источникам Норильск — один из самых загрязненных городов не только России, но и мира.

— Считаете это проблемой?

— Я сам походник. Даже в тундре вижу, что самая большая причина загрязнения природы — человеческий фактор. Можно грешить на различные предприятия, и во многом это справедливо. Но в любом лесу все завалено пластиковыми бутылками и бумажками. В этом тоже они виноваты? Можно сидеть за шашлыками и выбрасывать пакет с мусором за елку, параллельно рассуждая, какие у нас плохие заводы и как они загаживают экологию. Начинать нужно с себя. Пока менталитет не поменяется, экологическая ситуация точно не изменится. Да и есть какое-то в этом лицемерие. Все мы любим хорошие кроссовки, но мало кто задумывается, как они производятся. Все за чистый воздух, но бегать в лаптях никто не хочет.

Соревнуемся в основном внутри города, билет в одну сторону отсюда — 30 тысяч

— Как в Норильске со спортом?

— Его любят, но вариться приходится в своем соку. Вы были здесь, знаете, сколько стоят билеты. 30 тысяч в одну сторону. Поэтому, только если «Норникель» помогает грантами — а такое, кстати, бывает нередко, — выезжать куда-то становится реально. Иначе — без шансов.

Я ездил на соревнования на материк и поражался, когда узнавал, что ребятам из Дальнего Востока дорога обходится вдвое дешевле. Хотя им лететь в два раза дольше. В общем-то, они могут и на поезде доехать. Долго, но такой вариант хотя бы есть. А у нас кроме самолета — никаких.

А ведь даже, чтобы раз выступить на всероссийском старте, нужно сначала поучаствовать на отборочных соревнованиях. В финансовом плане — это сумасшедший дом. Поэтому соревноваться приходится в основном на турнирах городского значения.

— Почему в городе остаются жить те, кто не работает на «Норникеле»?

— У кого-то здесь жили родители. Квартира осталась, а продать тут ее сложно, плюс на материке их никто не ждет. Вторая категория — временно приехавшие, которые по каким-то причинам никак не могут уехать. Кстати, даже те, кто работает на «Норникеле», не сказать, что в шоколаде. Истории, когда люди ездили на север, чтобы накопить на квартиру, далеко в прошлом.

— Сколько сейчас получает обычный рабочий?

— Зарплата колеблется от 30 до 60 тысяч, у кого-то доходит до 80-90. С учетом стоимости тех же овощей и фруктов — это ниже среднего. А теперь посчитайте отпуск, когда билеты из Норильска в сезон по 30 тысяч в одну сторону. Получается, одной семье из трех человек, только для того, чтобы добраться до Москвы и обратно, нужно 180 тысяч. Москвичи на эти же деньги могут поехать вообще куда угодно.

Старожилы рассказывают, что в 1970-е они могли позволить себе слетать на выходные в столицу — раков поесть. За год работы на Севере люди могли накопить на машину или квартиру. Сейчас все по-другому.

— Да уж.

— Кому-то уехать помогает волшебный пендель. Но далеко не всем. Люди не любят выходить даже из минимальной зоны комфорта. Тем более здесь есть и свои прелести.

— Какие?

— Заполярье, особенная природа. То же плато Путорана, озеро Лама, Енисей. Северное сияние. Видели когда-нибудь? Красота.