Газета Спорт-Экспресс № 57 (4934) от 20 марта 2009 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

В непрерывном потоке десятков тысяч матчей, сыгранных в отечественной футбольной истории, заметный след оставили немногие. Одному, неподвластному времени, посвящаю сегодняшнюю главу.

САМЫЙ ВЕЛИКИЙ МАТЧ

Сошлись в нем турнирная значимость, зрелищность, драматизм, ни на секунду не затухающая интрига, высочайшее мастерство исполнителей...

Обнажить нерв неповторимого матча 60-летней давности, передать биение его пульса помогут нам (очень на это надеюсь) очевидцы - известные писатели и журналисты.

ЗА ТРЕМЯ ЗАЙЦАМИ

Три года кряду, с 45-го по 47-й, высшие ступени воображаемого пьедестала неизменно занимали, безусловно, лучшие советские команды - ЦДКА и "Динамо". В новом сезоне ожидалось продолжение захватывающего сериала. Однако к легко прогнозируемому дуэту соискателей неожиданно подключились прозябавший в послевоенные годы "Спартак" и тбилисцы.

Армейцы поначалу никак не могли наладить присущий им четкий шаг. Возникли проблемы в самом сильном звене - атаке, где многое зависело от двух выдающихся форвардов - Федотова и Боброва. Уже третий год не могли избавиться они от болячек, часто находились на "больничном" или выходили на поле с незалеченными травмами. В 48-м пропустили по девять матчей - более трети чемпионата. Когда Федотов с Бобровым играли вместе, команда потеряла всего два очка, в отсутствие хотя бы одного - девять.

На турнирном экваторе перед встречей с "Динамо" армейцы уступали ему четыре очка. Шанс сократить разрыв упустили - 2:2. А после проигрыша в начале второго круга "Спартаку" (0:2) отставание от вышедших в лидеры красно-белых составило шесть очков. А впереди маячили еще динамовцы Москвы и Тбилиси.

Бесперспективность погони за двумя зайцами известна. Армейцам же предстояло гнаться за тремя. Правда, задачу упрощали сами "зайцы", бежавшие в одном направлении. "Лейтенантам" ничего не оставалось, как нестись во всю прыть (выиграть оставшиеся 12 игр), полагаясь на собственные ноги и обворожительную улыбку фортуны. Офицерские погоны в послевоенные годы оказывали магическое воздействие на представительниц лучшей половины человечества. Фортуна не стала исключением: улыбка не сходила с ее привлекательного лица. И вот, не выдержав гонки, отстали тбилисцы, чуть позже - "Спартак". Пару раз споткнулись динамовцы, что позволило набравшему максимальную скорость чемпиону приблизиться к ним вплотную.

Составители календаря-48 приготовили болельщикам на десерт изысканный деликатес: матч ЦДКА - "Динамо". Впервые судьба чемпионата решалась в последней игре в очном поединке конкурентов. 24 сентября на московском стадионе "Динамо" состоялся, по сути, финальный матч первенства СССР. С той лишь разницей, что в отличие от кубкового турнира ничья допускалась. Устраивала она динамовцев, имевших к последнему туру 40 очков. Отстававшим на очко оппонентам была необходима победа.

"ПОЛУЧЕНИЕ БИЛЕТА - УДЕЛ НЕМНОГИХ"

Ажиотаж игра вызвала колоссальный. И проблем множество породила. Самая серьезная возникла перед футболоманами - как билетиком обзавестись? Каждый решал ее индивидуально, в меру сил и способностей.

В дирекцию динамовского стадиона поступило более полумиллиона заявок только из Москвы и области плюс тысячи слезных телеграфных просьб из союзных республик, с Урала и даже из Сибири. Иногородцам забронировали несколько сот мест, а вот рядовым москвичам пришлось туго. Значительная часть билетов на такого уровня матчи распределялась партийными органами, в кассы поступали в основном билеты ненумерованные, называли их входными. Конкурс огромный - до 20 человек на место. Тяжелой болельщицкой доле посвятил материал - с претензиями на научный - писатель Борис Ласкин, сопроводив его полезными советами: "Болельщик опытный запасается билетом заблаговременно... Получение билета - удел немногих. Как правило, это люди сильной воли и железного здоровья. Счастливец, прошедший героический путь до окошка кассы, обратный маршрут совершает по воздуху. Человека передают с рук на руки. Так он и плывет над толпой, сжимая в кулаке драгоценный билет и широко улыбаясь от радости.

Получение билета в день матча - удел немногих.

Поездка на стадион безмятежна лишь в том случае, когда также производится заблаговременно. Если болельщик по легкомыслию выходит из дома за полчаса до начала матча, то уже в вестибюле метро он поступает в распоряжение толпы. Болельщика вносят в вагон, сжимают до предела, выносят из вагона, поднимают на эскалатор и несут до первого контролера".

"КАК ЭТО НЕОБЫКНОВЕННО!"

И вот он на трибуне. Какие чувства испытывает болельщик при виде возникшей панорамы? Наверное, сродни они тем трепетным, волнительным, что возникают при любовном свидании. Частота встреч не снижает остроты ощущений. Обделенным литературным даром передать их весьма затруднительно. Сделал это за них и за себя писатель Юрий Олеша: "Об этом много раз писалось. Было высказано достаточное количество сравнений и метафор. Все же невозможно удержаться от того, чтобы еще раз не выразить восхищения. Действительно, стадион "Динамо" в дни больших матчей выглядит грандиозно. Еще на подступах к стадиону, когда с потоком пешеходов и автомобилей продвигаешься по осенним просекам, и когда сам стадион пока что показывает лишь свои ограды и флаги, уже воображение ликует, предчувствуя встречу с тем, что наиболее потрясает наш ум и сердце, - встречу с колоссальной массой народа, сосредоточенной в одном месте ради радостной и праздничной цели. И всякий раз эта встреча ошеломляет. Всякий раз, пройдя ворота стадиона, останавливаешься восхищенно на пороге света, ясности, огромного чистого пространства. И как бы часто ни бывал на матчах, а все же не удержишься от того, чтобы и в сотый раз не прошептать, не сказать про себя:

- Как это необыкновенно!

Ибо удивительно необыкновенное зрелище представляет стадион, когда круги трибун до отказа заполнены возбужденными зрителями. Как бы ни спешил болельщик поскорее найти и занять свое место и кем бы ни был тот болельщик, он все же останавливается на несколько мгновений на пороге этого зрелища в безотчетном восторге. Красавец-стадион простирается перед каждым входящим во всем своем великолепии, которое каждый раз постигаешь как бы впервые".

Немецкий философ Артур Шопенгауэр сравнивал каждодневное пробуждение с маленьким рождением, сон - с маленькой смертью. В тот день, 24 сентября 1948 года, 80 тысяч болельщиков прожили на московском стадионе "Динамо" в промежутке между мини-рождением и мини-смертью полнокровную мини-жизнь, спрессованную в 90 минут, насыщенную тревогами и радостями, свершением надежд и крушением иллюзий.

Иную проблему решала судейская коллегия с представителями высших спортивных чинов: кому судить? Четыре часа ломались копья при активном участии главы Комитета физкультуры Аркадия Аполлонова. Выбор пал на эстонца Эльмара Саара. Двух других конкурсантов, москвичей Николая Латышева и Михаила Дмитриева, ограничили ролью линейных.

"ЦЭДЭКА ПРИЕХАЛ!"

И вот команды подъезжают к стадиону. С разрешения руководства армейского клуба почти весь день (до игры, в перерыве и после) провел с футболистами популярный, плодовитый журналист Юрий Ваньят. Послушаем его рассказ: "Они собрались к двум часам дня. В знакомой комнате было особенно тщательно прибрано. Здесь все дышало уютом и покоем, и в обстановке спокойствия особенно было заметно то, что они говорили чуть громче обычного, двигались резче. Нет, в этот день они не могли быть спокойными!

Скорее бы туда, в кратер бетонного вулкана, в кипящую схватку за мяч, туда, где в яростной борьбе должен, наконец, решиться пятимесячный спор.

И когда вошедший тренер сказал: "Пора!" - они облегченно вздохнули и шумной гурьбой двинулись по гулкому коридору.

Огромный голубой автобус, раздвигая поток машин, приближался к стадиону. Их узнавали еще по пути: пассажиры машин и троллейбусов прижимались к стеклам и приветственно махали руками, безуспешно пытаясь перекричать гул торопящейся Москвы.

С легкими чемоданами в руках они быстро прошли в раздевалку, и невесть откуда взявшиеся мальчишки разразились восторженными воплями:

- Цедека приехал! Цедека...

Аркадьев попросил дежурного никого не пускать в раздевалку. Они остались одни, и лишь теперь воцарилась тишина.

Аркадьев сидел в глубоком кресле и задумчиво скручивал листок с программой матча.

Он любил эти минуты, когда команда уже не нуждается, в подхлестывании, когда все сказано и все передумано...

В дверь осторожно постучали.

- Судья зовет на поле.

Аркадьев поднялся и, ласково похлопав по плечу проходящих, неожиданно задорно и весело сказал:

- Ну, друзья, не для того же вы выиграли одиннадцать встреч, чтобы в двенадцатой проиграть все!

Игроки улыбнулись, но тренеру не ответил никто.

Федотов, бережно поддерживая, руку на перевязи, еле пробрался на свое место на Северной трибуне. Он уселся как раз в тот момент, когда из тоннеля показались голубые фуфайки динамовцев... Федотов взволнованно вытащил портсигар и закурил. В пасти тоннеля показались знакомые фигуры товарищей по команде".

ПРЕДСТАРТОВЫЕ МГНОВЕНИЯ

14.00. На относительно небольшом замкнутом пространстве сосредоточились лучшие советские арбитры, сильнейшие (за небольшим исключением) футболисты и самые выносливые, настырные, преданные футболу и своим командам болельщики. Собралось их намного больше (примерно 80 тысяч), чем мог вместить 55-тысячный стадион. Перенасыщенные трибуны и проходы создавали неудобство обладателям входных билетов. Но они были счастливы: лучше краешком глаза увидеть, пусть в невероятной толчее, под то и дело дающим течь небесным сводом, чем слушать в домашнем тепле и уюте квалифицированный, эмоциональный репортаж Вадима Синявского. Время для телетрансляций футбольных матчей еще не созрело.

Недовольство выразил лишь не назвавший себя корреспондент "Комсомолки": "Свыше 80 тысяч человек присутствовало вчера на трибунах стадиона "Динамо"... Тем более странно, что и дирекция стадиона (директор тов. Буров) и милиция г. Москвы (начальник городской милиции тов. Полукаров), прямой обязанностью которых было обеспечить четкий порядок во время матча, оказались явно не на высоте... Призванные следить за порядком милиционеры и работники стадиона были, однако, более увлечены ходом игры, чем выполнением своих обязанностей..."

Язык не повернется обвинить стражей порядка: такие же люди, разве что под милицейской формой учащенно бились горячие болельщицкие сердца. Игра держала в тонусе, не позволяла отвлечься от служебных обязанностей. К тому же зрители не отвлекали, вели себя экспансивно, но вполне пристойно, за рамки не выходили.

Поклонники ЦДКА с огорчением заметили отсутствие Григория Федотова, получившего очередную травму в предыдущем матче с "Зенитом", динамовские - Василия Карцева.

Саар подбросил монету. Мяч в игру ввел Сергей Соловьев. С первым ударом многотысячная чаша заклокотала, заголосила, не умолкая ни на секунду. Менялись в зависимости от происходящих на поле событий градус накала страстей и децибелы.

Скользкий грунт, время от времени орошаемый, потяжелевший от влаги мяч затрудняли действия футболистов, но неизбежные в таких условиях невынужденные ошибки добавляли остроты и зрелищности.

Всеволод БОБРОВ - 1:0

Игра, словно качели, возносила вверх то одних, то других. Третья минута. В небеса взмыли армейцы. "С отличной подачи Вячеслава Соловьева я головой забиваю гол", - буднично описал забитый мяч Всеволод Бобров в книге "Самый интересный матч". Он, как обычно, скромничал, опустил подробности, не упомянул, как, единолично обыграв двух динамовцев, отпасовал Николаеву, тот - в касание сместившемуся на правый фланг Соловьеву. Последовал навес в штрафную, и Бобров (цитирую корреспондентов центральных изданий) "в высоком прыжке", "изящно", "красивым ударом" направил мяч в ворота Хомича - 1:0. Стремительная фирменная атака ЦДКА и завершающий аккорд заслуживают восклицательных знаков.

Константин БЕСКОВ - 1:1

Не прошло десяти минут, и уже парят над землей динамовцы: Бесков, оставшись с глазу на глаз с Никаноровым, уверенно использовал позиционное преимущество - 1:1 в пользу "Динамо".

Поймав кураж, динамовцы заперли соперника в его зоне, как делают это хоккеисты, получив солидное численное преимущество, и обрушили на Никанорова град ударов. Принимали их на себя попеременно вратарь, защитники и даже пришедший им на помощь Демин. Однажды мяч с линии ворот выбил головой Чистохвалов, а после мощного удара Савдунина армию выручила штанга.

Валентин НИКОЛАЕВ - 2:1

Так долго продолжаться не могло. Несколько контрнабегов разрядили обстановку, а в середине тайма ЦДКА вновь разыграл молниеносную эффектную и столь же эффективную многоходовку: Демин - Соловьев - Демин. Мяч парашютиком опустился в штрафную. Гринин принял его на грудь, опустил на ногу и отпасовал Николаеву. Четкий удар с ходу, и мяч, облизнув штангу, беспрекословно подчинился воле форварда - 2:1.

Качели вновь взмыли вверх.

ПЕРЕРЫВ

Четверть часа отпущено Михаилу Якушину, чтобы изменить ситуацию. О чем он говорил своим ребятам, мне не известно. Обстановку в армейском стане описал Юрий Ваньят: "В раздевалке, в тишине Аркадьев, как всегда, коротко и четко проанализировал первую половину матча, а затем, переходя от кресла к креслу, тихо и спокойно сделал каждому игроку лаконичные указания.

- Володя, - он положил руку на мокрое плечо Демина, - у вас все идет правильно. Больше финтуйте в схватке с Петровым. Это его выбьет из колеи.

Наклонившись к уху Гринина, Аркадьев произнес:

- Не нервничайте, Леша. Назад ходить не надо. Там справятся и без вас. Больше угрожайте воротам.

Так он подошел к каждому и для каждого нашел нужные слова совета, замечания, ободрения".

Полагаю, немало удивил Борис Андреевич нашего современника. Не только подчеркнуто вежливой формой общения с игроками - на "вы". Больше - установкой. Результат устраивает, 45 минут отделяют от чемпионства, золотых медалей. Нет чтобы объяснить ребятам, как сохранить счет на табло, "засушить игру" (тогда о таком жалком, ничтожном словосочетании и не слыхивали). Куда там! На атаку форвардов настраивал. До чего же темные, необразованные люди, не чета нынешним.

КАТАСТРОФА!

Следуя совету Аркадьева, армейцы начали второй тайм активно, завладели пространством и пару раз могли увеличить материальное преимущество, что в поединке гроссмейстеров высочайшего уровня обеспечивало выигрыш партии. Случилось, однако, несчастье. Буквально на ровном месте чемпион "зевнул фигуру". Создавшуюся на "доске" позицию комментирует Юрий Ваньят:

"Бесков длинной передачей вывел на прорыв Савдунина. Тот мощно рванулся вдоль левой кромки поля и с хода послал мяч в центр. Подача оказалась неудачной - мяч пошел слишком близко к воротам, и нападающие "Динамо" остановились. Бежать было бесцельно. С опаской следя за Савдуниным, Кочетков неожиданно длясебя оказался лицом к своим воротам. Ему показалось, что правее его на завершение атаки мчатся динамовцы. Любой ценой, хотя бы на угловой, нужно перехватить подачу. Кочетков вскинул ногу, мяч предательски скользнул по мокрой бутсе... и влетел в сетку ворот.

Он не слышал ничего. В глазах потемнело, какой-то тяжелый комок застрял в груди. Он схватился за голову и хрипло выдавил: Видишь?!

Никаноров, не глядя Кочеткову в глаза, молча пожал плечами и выкинул мяч в центр.

Видишь? Видишь, как в долю секунды трагическая, нелепая случайность свела насмарку труд, усилия и надежды целого коллектива? Понимаешь ли, сколько нужно времени, чтобы вновь поднять глаза на товарищей? Погляди, что я наделал! Уйти, уйти сейчас же, немедленно, чтобы не чувствовать на себе осуждающего взгляда тысяч глаз. Уйти! Ну, а команда? Ведь игра продолжается. Нет, он должен остаться и делом, только делом искупить свою вину..."

Эпизод глазами сидящего на трибуне писателя Льва Кассиля: "Говорят, что во время матча шел дождь. Не знаю, мы его не заметили. Нам было не до него. А если мы и заметили сырость, то только на глазах у двух юных соседок по трибуне, явно болевших за ЦДКА. Это мы обнаружили в тот трагический момент матча, когда произошла неслыханная катастрофа у ворот ЦДКА...

Я видел через мощный бинокль лицо Кочеткова в эту горькую для него минуту. Ошеломленный, он схватился за голову, постоял с секунду... Потом руки его тяжело опустились, он повернулся и медленно пошел на свое место...

Динамовцы уступали ему дорогу, а партнеры отворачивались. Никто не сказал ему ни слова. Упреки тут были уже ни к чему. И даже самые пылкие болельщики "Динамо", для которых эта драма у ворот была праздником, смотрели на Кочеткова глазами, полными доброго участия...

Если бы то оцепенение, которое наступило в команде ЦДКА, продолжалось хотя бы две-три минуты, динамовцы разгромили бы опешивших армейцев. Они и попытались это сделать...

Но вот Кочетков оправился. Он нашел в себе силы, чтобы преодолеть тяжесть непоправимого, казалось, случая. Он бросился в игру... Он появлялся во всех опасных районах поля, отбивал атаки у своих ворот, а уже через минуту появлялся непрошеным гостем у ворот противника, превращаясь в нападающего".

ПРОСНУВШИЕСЯ ГЕНЫ

Функция для Ивана Кочеткова не новая. В 37-м в составе ЦДКА он играл в атаке. В "Торпедо" в конце 30-х - в полузащите. Вернувшемуся в родной клуб участнику войны Кочеткову Аркадьев доверил ответственный пост в центре зашиты. Здесь и раскрылся в полной мере талант этого неординарного, универсального футболиста.

Техничный, с отличным чувством позиции, видением поля, по-спортивному злой, неуступчивый, уж если вцепится в кого, проходу не даст. Как в матче с "Динамо", когда перекрыл кислород Сергею Соловьеву, кстати, лучшему бомбардиру турнира.

Темпераментного, азартного Кочеткова и прежде, случалось, не дремавшие в нем гены форварда влекли вперед. Ну а в матче с "Динамо" после нелепой случайности обуздать клокочущие внутри страсти он и не пытался. Рвал и метал, не ведая устали носился от своей до чужой штрафной. Авантюрная на первый взгляд игра армейского защитника вызвала серьезные нарекания специалистов. Тренеры Абрам Дангулов, Петр Исаков и журналист Александр Вит отчитали нарушителя игровой дисциплины: "Кочетков в отчаянии хватается за голову, и все его дальнейшие действия продиктованы отчаянием. Он пытается во что бы то ни стало загладить свой промах и делает еще одну непростительную ошибку. Он уходит далеко вперед и чуть ли не сам пытается забить мяч. Отчаяние - плохой советник. Динамовцы могли этим воспользоваться, тем более что ошибка Кочеткова расхолодила команду ЦДКА" ("Советский спорт" 25.09.48).

РОКИРОВКА

Зря укоряли. Не заметили в горячке спецы произошедшую у армейцев рокировку. Не оголял Кочетков центральную зону, и уж не могли они в неугасаемом шуме услышать, как, отправляясь вперед, успел он крикнуть Анатолию Башашкину: "Будешь за меня!" (Об этом после матча со слов Кочеткова поведал читателям Ваньят.)

Через пару лет отодвинутый в центральную зону обороны Башашкин станет лучшим в этом амплуа в армейском клубе и сборной. А в 48-м он дебютировал в ЦДКА, и, когда в связи с отсутствием Федотова или Боброва тренер отправлял Соловьева на передовую, Башашкин занимал его место в полузащите. В тот день, поменявшись местами с Кочетковым, с новой ролью справился, да и соперники особо его не напрягали: в течение получаса провели всего две контратаки, серьезных хлопот армейцам не доставившие.

Пытаясь удержать синицу в руках, они оттянули назад Ильина и Бескова, а Сергей Соловьев, повинуясь нервному выкрику Малявкина: "Назад! За Иваном!" - переквалифицировался в защитника.

ЗАЛП "АВРОРЫ"

Выведенные из оцепенения партнеры Кочеткова, увлеченные его порывом, устроили мощную артподготовку на позиции динамовского вратаря. Если бы не Хомич... Вот он парирует сильный удар Демина, кончиками пальцев переводит с нижнего угла посланный Николаевым мяч на угловой, ближе к концу трижды в течение 30 секунд предотвращает беду после ударов Гринина, Боброва и Николаева. Не попадает в ворота Бобров, чуть выше перекладины мощно стреляет Вячеслав Соловьев...

Бесстрастное время продолжает отматывать круги. На секундомере столь же бесстрастного эстонца Саара остается десять минут, восемь, семь, шесть, а счет все еще динамовский - 2:2. И вот напоминание гонга: на все про все - пять минут. Гулкий его звук, как залп "Авроры" в 17-м, поднял "лейтенантов" на последний и решительный штурм. Не выдержав напряжения, поднялся со своего места и направился к выходу Борис Аркадьев. Спускаясь по ступенькам, он услышал многоголосый рев, исторгнутый из глоток десятков тысяч людей. Тренеру не суждено было увидеть стремительную, исполненную на одном дыхании последнюю в чемпионате результативную комбинацию своих парней.

ЗОЛОТАЯ НОГА БОБРОВА

Неугомонный Кочетков, получив из глубины передачу от Башашкина, сделал несколько шагов вперед, намереваясь еще раз пробить Хомича, но вдруг сменил курс и выложил на блюдечке мяч на ход Соловьеву. На хлесткий удар Хомич среагировал, но мяча не достал. За него сыграла штанга. Опять пронесло? Ответ через мгновение дал выросший из недр земных Бобров: скоординировавшись в долю секунды, он легким движением "щечки" послал мяч в незащищенные ворота поверх беспомощно распластавшегося на сырой траве Хомича.

Тот же эпизод, рассказанный Бобровым через полтора десятка лет: "Мяч опять у вездесущего Кочеткова. Он резко переводит его Соловьеву. Вячеслав приготовился ударить. В тот же миг какое-то необъяснимое чувство повлекло меня к воротам. Последовал сильнейший удар, мяч ударился о штангу, и раньше других возле него оказался я. Снова - удар... Потом я увидел, что Хомич лежит на земле и так же обхватил руками голову, как это сделал полчаса назад Кочетков. Тогда-то я понял, почему все зрители разом вскочили со своих мест".

Много лет мы наблюдаем импровизированные ритуальные, сольные и коллективные, пляски, немыслимые телодвижения после обычных, рядовых мячей, забитых в рядовых матчах. Так что же творили партнеры Боброва и сам форвард после того, как снес "яичко" не простое, а золотое? Небось, рвали на себе одежки с искаженными гримасой лицами, с вышедшими из орбит глазами и погребли боевого товарища под своими телами? Смотрим кадры кинохроники. Ничего подобного. Герой эпизода и его однополчане, как по команде, развернулись на 180 градусов и бодрой трусцой засеменили на свою половину поля. Только Гринин, совершив небольшой рывок, догнал Боброва, пожал ему руку и, заметно смущаясь, неловко лобызнул. Невероятно! Неадекватно вели себя в те годы не только тренеры.

3:2. Качели вновь взмыли вверх. Чтобы вернуть их в исходное положение, отпущено динамовцам четыре минуты. Они попытались это сделать. Весь наличный состав, исключая вратаря, оккупировал чужую территорию. Обычно спокойный, сдержанный Никаноров занервничал. Кто-то от греха подальше отбился на угловой. В армейской штрафной стало тесно, как на трибунах. На небольшом пространстве скопилось два десятка человек.

Подача, вратарь опрометчиво бросается в гущу. Следует удар, угодивший в кого-то из защитников. Когда все это кончится! Голкипер бросает взгляд на башенные часы. Отчего замерли стрелки? Неужто Время, завороженное потрясающим зрелищем, устроило себе передышку?

Тревожные мысли голкипера прервал очередной наскок конкурентов. Вконец разволновавшийся Никаноров не удержал мяча, бросился за ним снова и... услышал оглушительный рев трибун. Он не видел, как Саар поднятием руки остановил встречу. Благо секундная стрелка на часах арбитра выполнила работу добросовестно, как и ее хозяин.

Тут же тысячи счастливых поклонников ЦДКА высыпали на поле и устроили красно-синий салют по случаю блестящей победы: над зеленым газоном взлетали насквозь промокшие от дождя и пота алые футболки и синие трусы победителей. Отсалютовав, болельщики на руках понесли кумиров к тоннелю.

Голы: Бобров, 3 - 1:0. Бесков, 11 - 1:1. Николаев, 24 - 2:1. Кочетков (в свои ворота), 56 - 2:2. Бобров, 86 - 3:2.

ЦДКА: Никаноров, Чистохвалов, Кочетков, Нырков, Водягин, Башашкин, Гринин (к), Николаев, В. Соловьев, Бобров, Демин.

"Динамо": Хомич, Петров, Л. Соловьев (к), Радикорский, Блинков, Малявкин, Трофимов, Савдунин, С. Соловьев, Бесков, Ильин.

Судьи: Э. Саар (Таллин), Н. Латышев, М. Дмитриев (оба - Москва).

24 сентября. Москва. Стадион "Динамо". 80 000 зрителей.

В "СЭ" от 14 ноября прошлого года, описывая матч этих соперников второго круга 1947 года, я попросил вас запомнить участников единственной голевой комбинации. Если кто запамятовал, напомню: Бобров послал мяч в штангу, а Соловьев добил его в сетку. В сентябре 48-го партнеры поменялись ролями: в штангу угодил Соловьев, а победный гол забил Бобров. В обоих случаях в роли статиста - динамовский страж Алексей Хомич.

Два гола-близнеца во встречах одних и тех же команд в исполнении одних и тех же футболистов решили судьбу двух чемпионатов!

Каков Бобров - красавец! Сделать дубль в таком матче! С непроходящей болью в ноге играл весь сезон, с туго перебинтованным коленом, играл на пределе сил, на характере, воле, на уколах... На заключительном отрезке, когда каждое потерянное очко было смерти подобно, великий форвард в десяти матчах забил 14 мячей, а всего в сезоне - 23 гола в 17 играх! Не состоялась бы без Боброва победа ЦДКА в 48-м. Впрочем...

ВРЕМЯ И ПРОСТРАНСТВО

Для полноты картины перенесу вас в год 70-й. ЦДКА и "Динамо", завершившие турнир с равными показателями, провели 5 декабря в Ташкенте дополнительный матч за золото. Разошлись с нулями на табло. Зато на следующий день сыграли в тот футбол, в какой играли их предки. В середине второго тайма ЦСКА мог выбрасывать белый флаг - 1:3. А тут еще динамовец Антоневич ухнул в перекладину.

Ситуация на поле изменилась мгновенно. Если в 48-м сигналом для последнего штурма динамовских ворот послужил удар гонга, то теперь - звонкий гул отразившегося от перекладины мяча. За считаные минуты счет сравнялся, а за шесть минут до конца Владимир Федотов (сын Григория) забил четвертый, решающий гол - 4:3. ЦСКА - чемпион.

К слову, армейцев в том матче тренировал Валентин Николаев, "Динамо" - Константин Бесков, забившие голы в том легендарном матче.

1947 год. Встреча в Сталинграде "Трактор" - ЦДКА. Чуть более десяти минут до конца. Армейцы ведут - 4:0. Продержатся хозяева, не пропустят - чемпион "Динамо". Не продержались, пропустили. Чемпион - ЦДКА, опередивший "Динамо" по соотношению мячей на 0,125 балла.

В 48-м динамовцев остановили в четырех минутах от победы. Что стоило тогда подержать мяч, пнуть куда подальше, на трибуну запустить, наконец. Не смогли. И вот затрепетал он за спиной у Хомича. Опять вторые!

1970 год. История повторилась. Надежды рухнули за шесть минут до конца.

То же с пространством. Тогда в Сталинграде один только гол в ворота ЦДКА лишал его первенства. А ведь был момент у хозяев - армейцев выручила перекладина. Как и в 70-м. А в 47-м и 48-м в критических ситуациях оба раза штанга "ассистировала" армейцам.

Надо же, мяч круглый, и штанги в 40-е годы были круглыми, отскоки могли получиться самые невероятные. На два-три сантиметра выше или ниже, левее или правее, - и золото доставалось динамовцам. Но каждый раз мяч отскакивал "не туда" для "Динамо" и "куда нужно" - для ЦДКА. В общей сложности в 20-минутном временном отрезке (всего-то полтайма) и менее чем в 10-сантиметровом пространстве уместилась судьба трех чемпионатов. Видать, и вправду сохла фортуна по "лейтенантам".

Борис Аркадьев стал первым в СССР тренером, сделавшим со своей командой хет-трик: трижды подряд выиграл первенство. Достижение Аркадьева повторит еще один большой тренер с не менее блестящей командой. Случится это не скоро, 20 лет спустя.