Газета Спорт-Экспресс № 270 (4850) от 27 ноября 2008 года, интернет-версия - Полоса 1, Материал 3

Во вторник "СЭ" в своей традиционной рубрике "Выездная модель" затронул непростую ситуацию в омском "Авангарде" и рассказал о том, как молодые хоккеисты команды попали в армию, а также о судебном разбирательстве клуба с экс-главным тренером Сергеем Герсонским. Сегодня - продолжение омской темы: о том, как город переживает гибель Алексея Черепанова (итоги расследования в ближайшее время должна объявить КХЛ), о кредите доверия к канадскому тренеру Уэйну Флемингу и взаимоотношениях клуба с Романом Абрамовичем.

СКАЖИТЕ МАМЕ!

Андрей КУЗНЕЦОВ

В минувшую пятницу в Омске плакала даже природа. Холодный ветер то разбрызгивал дождевую морось, то мел колючую поземку, которая тонкой белой тканью ложилась на асфальт. "Как саван", - бросил один из хоккеистов "Авангарда", на ходу срывая шапку и входя в часовенку Северного кладбища. Со дня смерти похороненного на нем Леши Черепанова исполнилось сорок дней. Его родители, президент клуба Константин Потапов, игроки первой и второй команд, фанаты подходили к могиле с букетами, венками, клубными шарфами. Гора цветов у портрета Алексея была выше человеческого роста.

- Мы до сих пор не оправились от трагедии, - признался мне Яромир Ягр. - Никак не могу отделаться от мысли, что потерял младшего брата. Бывает, выходишь на тренировку и вспоминаешь, как мы с Лешкой оставались на льду, работали над финтами, бросками, передачами. Или сидишь на скамейке во время игры и глазами ищешь знакомый номер на свитере, а натыкаешься на сплошные "семерки". У каждого из ребят, в черной траурной рамке... Знаете, а ведь раньше, когда я читал в книгах о потере близких родственников, не понимал всех масштабов этого горя.

Отец Черепанова Андрей до сих пор тяжело переживает октябрьскую трагедию. Людей сторонится. Живет в квартире сына. В "Авангарде" Черепанов-старший занимает должность администратора первой команды и отвечает за организацию музея. Место для него выбрали сами болельщики - в фойе "Арены-Омск", напротив парадного входа стена исписана фразами в память о юном хоккеисте. Экспонатами музея станут свитер, краги, медали, фотографии Леши.

Мать игрока Маргарита Александровна выпустила в Барнауле сборник стихов под названием "С благодарностью, с болью, с любовью". Открывают книгу, в которой более сотни произведений интернет-болельщиков, строки, написанные самой Маргаритой Александровной и бабушкой Алексея.

Мать, вспоминая о сыне, плачет, когда говорит о страшном вечере 13 октября в Чехове.

-О чем вспоминали на сороковой день со дня смерти Алексея?

- Детство Лешкино, его улыбку. Все родные в Омск съехались, бабушки. Сами улыбались в первый раз. Мне, знаете, легче стало - день такой, душа на небо отлетела. Знаю - сыну там хорошо. И мы там с Лешей встретимся, я верю.

-Вы верующий человек?

- Раньше не верила. А когда трагедия случилась - почувствовала, что нужно пойти в церковь. В монастырь ездила, исповедалась, причастилась. Нашла священника, с которым меня Алеша познакомил. Теперь буду к нему приезжать.

Сын рано повзрослел. Я этим летом часто у него бывала, слова его в памяти - взрослые, мудрые. Иногда он старше своего возраста казался. Я к нему с советом, а он: "Ты что, мам, я же с двенадцати лет самостоятельно живу". Он счастливый перед сезоном ходил, окрыленный: "Мам, представляешь, наконец-то с Яромиром сыграю!" Он, кажется, за лето все успел сделать. Попал в расширенный список сборной, на лед с кумиром детства выходил, купил маме квартиру. Он торопился везде успеть. И, наверное, устал...

-Ощущение того, что устал, у вас возникало?

- Когда я в Омске была, он старался не подавать виду. Когда уехала - все изменилось. Бывало, звоню ему после тренировки, а он отвечает, что еще в тренажерном зале. Через полчаса перезваниваю - он уже спит. Спрашиваю: "Сильно устаешь?" - "Мам, я не высыпаюсь".

13 октября в гости к нему поехала. Обычно мы созваниваемся после игры. А тут он перед матчем с "Витязем" набрал мой номер. "Уже закончили?" - спрашиваю. "Нет, выходим на лед". - "А что тогда звонишь?" - "Я тебя завтра встречу". - "Как, если поезд в Омск в 10.30 приходит? Отдыхай". - "Мы с командой в семь прилетаем. Встречу". - "Хорошо, сбрось эсэмэску, когда сыграете". - "Да ладно, завтра увидимся - расскажу". Не увиделись... Мне обо всем уже в поезде сообщили.

-В справедливость после всего, что случилось, верите?

- Из него ведь жизнь ключом била. Как мать заявляю: у нас с ним секретов не было - он не болел. О проблемах обязательно бы рассказал. Ему просто не дали выжить. Если б хоть один шанс из тысячи использовали - может, мне легче было. Но я знаю, что ему вообще не помогли. И люди эти должны быть наказаны. Жду результатов экспертизы и постараюсь спросить с тех, кто все-таки угробил сына...

-В Чехове в тот вечер от бессилия рыдала вся команда.

- Зато потом госпожа Тарасова (начальник управления здравоохранения по Чехову. - Прим. А.К.) заявила на весь мир, что такому больному человеку даже любительским спортом нельзя было заниматься. Вот я и хочу спросить - права Тарасова или нет. Понимаю, что правды не найду. Но кто-то должен испытать хоть капельку того, что досталось мне. Это не месть, но я мать, и любая мать мои чувства поймет. Я и сейчас правды не вижу - всю информацию черпаю из газет, с телеэкранов. В Москву звоню, там отвечают - следствие продлено, все засекречено. От кого? От матери?.. Я, а не весь мир в первую очередь должна все узнать. Неправильно все как-то...