Газета Спорт-Экспресс № 25 (4605) от 5 февраля 2008 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 2

ЖЕСТОКОЕ ТАНГО

Отправляясь на бой когда-то великих Роя Джонса и Феликса Тринидада, я ожидал увидеть что-то вроде выступления старых звезд бальных танцев. Это когда на танцпол выходит дядечка, неудачно утянутый в корсет, из которого выпирают жировые складки, с волосами, крашенными в радикальный черный цвет, и взглядом кота, который еще не забыл, каким он был до того, как его кастрировали. И выходит тетечка, одетая во что-то воздушное, не по фигуре и не по возрасту, и с глазами, просящими зрителей видеть ее такой, какой она когда-то была, а не такой, какая она есть сейчас.

А потом они пляшут, скажем, танго. Не очень плохо, кстати, пляшут. В отдельных движениях даже видно, как хороши они были когда-то. Вот у кавалера мелькнул красивый жест рукой, да и дама сочинила ножкой что-то весьма интересное, но в целом - тоска-а-а... И как-то неловко за исполнителей, и глаза хочется отвести. В общем, что-то вроде того, что было у Феллини в фильме "Джинджер и Фред".

Поначалу все так и начиналось. Я имею в виду Роя Джонса, потому что именно он здесь был и Джинджер и Фредом. Именно от него ждали старых чудес, а Тринидад должен был помочь ему их показать. Вместо этого в первых двух раундах показывал главным образом Тринидад, да временами так, что начинало казаться, что именно ему удалось хотя бы частично вернуть прошлое, которое у него хоть и не такое, как у Роя Джонса, но тоже весьма славное. Феликс попадал и, что самое прискорбное, попадал даже своим коронным левым боковым, а этого никакая голова особенно долго не выдержит. От Джонса же не осталось ничего. Так по крайней мере тогда казалось. Только отдельные движения - не удары, а именно движения. Были сомнения даже в том, что он достоит бой до конца.

Третий раунд, как, по-моему, и все, я отдал Джонсу. Не потому что у него стало хоть что-то получаться, хотя так оно и было, а потому что он стал сопротивляться. Не столько Тринидаду, сколько чему-то в самом себе, тому, что держало его в тисках. Для этого он начал валять дурака, как раньше, строить рожи, делать какие-то клоунские па. Выглядело это как жест отчаяния. Создавалось впечатление, что он стремится даже не победить, а хотя бы красиво проиграть. За это можно было отдать ему раунд, тем более, что это как-то подкреплялось и материально. Отдельные удачные жесты все-таки выливались в отдельные удачные удары. Но тогда показалось, что Тринидад просто взял паузу.

В четвертом раунде так уже не казалось. Мы наблюдали любопытнейшую метаморфозу. Время поместило Роя внутрь какого-то виртуального яйца, и вот сейчас он сумел пробить скорлупу, рвал ее на себе и рождался снова.

Прямо у всех на глазах. И вот уже полетели его руки под немыслимыми и непредсказуемыми углами, ввинчиваясь в защиту Тринидада - даже не пробивая ее, а находя в ней дыры. А удары Феликса все чаще стали ловить воздух, потому что Джонс снова, как раньше, почувствовал дистанцию, и работал корпусом так, что противник его все время хоть чуть-чуть, но не доставал.

Больше рисунок боя не менялся. Да никто особо и не жаждал, чтобы он менялся, кроме самых рьяных болельщиков Тринидада, ведь мы еще раз получили возможность увидеть то чудо природы, каким Рой Джонс был раньше. Пусть и не совсем то, пусть чуть медленнее и чуть корявее, но это уже ничего не меняло. Он заставил время пойти вспять. Именно это произошло 19 января в Нью-Йорке, в "Мэдисон-сквер-гардене", который видел всякое, а теперь увидел и такое.

Описать то, что делал Джонс, невозможно. Попробуйте описать ураган, и вы неизбежно будете говорить не о самом урагане, а о результатах его работы. Там крышу снесло, тут дерево упало. Тринидад дважды попадал в нокдаун - в седьмом и в десятом раундах, хотя в первый раз его считать не стали. Он честно выполнил свою роль: дал урагану показать себя, но он именно сражался с ветром, так как совершенно не знал, что ему противопоставить, кроме воли и силы характера. Нельзя же ударить ветер. Можно в лучшем случае выдержать его натиск. Тринидад и выдерживал до конца 12-го раунда.

Все трое судей отдали победу Рою Джонсу: 116 - 110 (двое) и 117 - 109. На моей карте получилось 118 - 108. Но это все мелкие разногласия, которые никак не влияли на суть произошедшего. Вышел средних лет дядечка в корсете, далее по тексту, и еще более средних лет тетечка, на этот раз без комментариев, и сплясали, нет, станцевали такое, что молодые отводили глаза не от неловкости за них, а от неловкости за себя. Потому что они никогда ничего подобного не станцуют. Это жестокое танго не про них.