«Ношу майку с триколором, чтобы показать: быть русским не стыдно!» Интервью с нашим болельщиком, прожившим в Катаре шесть лет
Матчем Бразилия — Корея завершался путь на ЧМ-2022 «974», самого необычного стадиона турнира. Мы с коллегой уже изрядно за полночь шли в сторону метро, когда увидели огромный цветной контейнер с надписью «974», который простукивал какой-то человек, пытаясь извлечь из него красивый и гулкий звук — небезуспешно, кстати. Но внимание привлекло другое: на футболке мужчины был российский флаг, а на спине — надпись «Россия».
Слишком мало здесь наших соотечественников, чтобы в такой ситуации не подойти. Оказалось, что наш собеседник читает «СЭ» с детства, а один из моих коллег даже брал у него интервью во время Евро-2016.
— Меня зовут Виктор Гусельников, и сегодня — первый мой день на ЧМ-2022. Ждал этого турнира 12 лет — со 2 декабря 2010 года, когда, работая в тот момент в Катаре, видел в режиме реального времени, как страна одновременно с Россией получила чемпионат мира. Это было потрясающее ощущение: я, русский, стоял с катарцами, и в этот момент обе страны получают чемпионаты мира! Сначала нам дали ЧМ-2018, я один закричал: «Да-а-а!» Все обернулись и начали меня поздравлять. А минуты спустя взорвалась от эмоций уже вся местная толпа, и теперь уже я их поздравлял.
Восемь лет ждал нашего чемпионата и 12 — этого. Удалось съездить как в Россию в 2018-м (Виктор сейчас живет и работает в Бельгии. — Прим. «СЭ»), так и теперь сюда. Это была моя мечта! Было сложно, боялся, что не смогу, — и все-таки она сбылась.
Особенно мечтал увидеть «Стадион 974», пока на нем не пройдет последний матч (встреча бразильцев с корейцами и была на этой арене последней. — Прим. «СЭ»). Этот стадион, пожалуй, самый крутой и оригинальный из всех, что построили в Катаре. Он состоит из настоящих контейнеров, является единственным стадионом без кондиционеров — поскольку его возводили в порту, у воды, где ветра через эту несплошную структуру сами продувают арену. Верю, что здесь действительно ровно 974 контейнера — в соответствии с телефонным кодом Катара.
— Вы много лет проработали в Катаре. Что здесь делали? Каково вам было?
— Был инженером-нефтяником, работал в датской международной компании. Занимался добычей нефти, восемь месяцев работал на буровых установках в Персидском заливе, а остальные шесть лет — в офисе на Corniche (центральная станция метро Дохи). Занимался тем, что обогащает страну Катар.
Отношение к ней — специфическое. Все знакомые считают, что я в Катар влюблен, потому что провел в нем столько лет, учил арабский язык, был вовлечен в культуру. Но это так только отчасти. Климат здесь ужасный. Но еще важнее, что Катар — очень-очень искусственная и поверхностная страна. Когда сюда приезжаешь, то, в отличие от Китая или Европы, где чувствуешь исконную глубину культуры, видишь, что все совсем по верхам. Просто люди ходят в белых балахонах, медленно разговаривают и соблюдают традиции.
— Понятно, что вы не относились к числу иностранных рабочих, чьи ущемленные права стали предметом всеобщего обсуждения. Но что наблюдали на эту тему, когда трудились здесь?
— Их судьба действительно выглядит незавидно — на наш взгляд. Они живут в рабских условиях, в больших контейнерных блоках. Автобус рано утром везет по 50 человек на многочасовую работу. Когда рядом с ними проходишь, то они выглядят жалко — в грязных комбинезонах, не говорят по-английски и по-арабски.
Но тут важно понимать две вещи. Они сами себя так позиционируют, они готовы предлагать свои услуги в рабовладельческой обстановке, потому что в своих странах без работы — еще хуже. В Катаре есть законы, а есть ситуация на деле, и тут различия довольно большие. По законам с ними нельзя так обращаться, а на деле начальники здесь из Ливана, Египта, а там все жестко. И свои привычки они переносят сюда.
Но то, что за время подготовки к чемпионату мира умерло шесть тысяч иностранных рабочих, — чушь. Чтобы построить стадион, нужно максимум две тысячи человек. А объектов было 12 (на самом деле стадионов восемь. — Прим. «СЭ»). То есть было 24 тысячи строителей, и из них четверть погибла? При элементарных подсчетах становится ясно, что эта информация — бред. Но ее активно вливали в уши людям все это время. Потом перешли на ущемление прав меньшинств. Это антикатарская политика из-за того, что кому-то наступили на ногу. С другой стороны, у Катара есть проблемы — и даже хорошо, что их подсветили.
— И кому же, по-вашему, Катар наступил на ногу?
— В Катаре есть много минусов, но что говорит про эту страну международная пресса — это чистая политика и пропаганда, они просто хотят очернить Катар. Это выглядит смешно и странно, когда методы, которые применяли к России, перекинули на Катар, хотя тот недавно был союзником США и Великобритании.
Люди не в курсе, почему это произошло. Сейчас все забыли 2010 год, когда России и Катару дали чемпионаты мира. За ЧМ-2018 сражались только европейские страны: Бельгия с Нидерландами — общая заявка, Испания с Португалией — общая заявка, Россия, Англия. А за ЧМ-2022 боролись Катар, Япония, Австралия и США. Видимо, англосаксы так хотели провести оба чемпионата мира у себя, что были в бешенстве, когда не произошло ни того, ни другого. И заметьте: сразу после огласки результатов выборов началось расследование ЦРУ против Блаттера по поводу коррупции. Хотя какое отношение ЦРУ имеет к Блаттеру и ФИФА?
— Стоп. Сейчас сам Зепп Блаттер в интервью обвиняет бывшего президента УЕФА Мишеля Платини в коррупции и давлении экс-президента Франции Николя Саркози, из-за чего Катар, по словам швейцарца, и получил ЧМ-2022.
— Да, внезапно перед самым чемпионатом мира Блаттер решил в прессе плохо высказаться о Катаре. Это странно. И нужно прибавить ко всему этому то, что в 2026 году большая часть чемпионата мира будет проходить в США. Нужно понять, откуда идет весь источник грязи, которой поливают Катар все 12 лет.
— Но, например, убрав алкогольное пиво со стадионов за два дня до начала чемпионата мира, катарские боссы «кинули» не только ФИФА на большой контракт с пивной компанией. Они обманули и болельщиков, которые ехали в страну, зная, что алкогольный вопрос в ней хотя бы так, но решен.
— Мне показалось, что Катар пытался сделать все по-хорошему, но его руководителей покоробило свинское отношение к нему «белых людей», та же постоянная критика. Поэтому они и решили, что будут делать по-своему. Потому что нечего на каждом углу говорить плохое про страну-хозяйку. И в этом, считаю, Катар был прав.
— Вы ходите тут в футболке с российским флагом с лицевой стороны и надписью «Россия» на спине. Не было косых взглядов и нелицеприятных слов?
— Взял эту футболку, потому что хотел показать, что Россия жива, что не стыдно быть русским, что мы можем показывать свой флаг. Когда жил в Катаре, то установил интересную вещь: при общении с любым человеком из любой страны получал уважение из-за того, что русский. Единственные, кто ведет себя по-другому, — это ребята из Европы и из англосаксонских стран. У остальных нет ничего, кроме уважения. Пока не было ни одного косого взгляда. Наоборот, подходили люди и заводили дружелюбный разговор.
— За кого здесь болеете?
— Вот сегодня переживал за Корею, а до того — за Японию. Прожив много лет в Азии, пусть и в другой ее части, болею за ее команды. И вообще хочу, чтобы было побольше сенсаций, а не одни и те же команды доходили до решающих стадий плей-офф. Поэтому расстроился поражениям всех азиатских команд в 1/8 финала.
— В Катаре пробудете до конца турнира?
— Пока — до 16 декабря. Если все понравится и будет хорошо, то продлю. Тем более что 18 декабря — это не только день финала, но и День Катара, большой праздник. С утра по набережной проходит военный парад со всей военной техникой, солдаты и верблюды. А вечером — фейерверки. Мы лет пять наблюдали за этим праздником в начале 2010-х. Не знаю, что катарцы придумают сейчас. Но на финал, дата которого была специально подогнана под этот праздник, будет очень интересное мероприятие. Это не может быть случайностью.
RSS