Футбол жив!
Позади все 64 матча главного футбольного праздника четырехлетия. Каким он запомнится?
Евгений ДЗИЧКОВСКИЙ
Совсем недавно мы уже раскладывали ощущения по полкам. Ситуация была весьма похожей: только что закончилась сочинская Олимпиада. И закончилась так, что коллективно пережитое не хотело отпускать. Игры, проведенные в России, подарили нам едва не забытое чувство триумфа, возвысились над тем, что было, и тем, что будет, ярким горным пиком.
Что мы оценивали тогда? Прежде всего, организацию и медали. И то, и другое в Сочи было нашим, и то, и другое нас восхитило. Говорить о российском восхищении применительно к бразильскому чемпионату мира не слишком уместно. Но в том, что турнир надолго останется в памяти, сомнений ноль. Или застрянет, – это уж у кого как.
УСЛОВИЯ
Скучноватая, но важная тема, изобилующая словами "волонтеры", "транспорт", "безопасность", в бразильском случае оставила какое-то невнятное послевкусие. Упрекнуть организаторов по большому счету не в чем. Это если бы в странах "большой семерки" персонал не говорил по-английски, или автобусы-шаттлы забывали по ночам забирать журналистов из пресс-центра, или в 30-градусную жару им предлагали бы воду по 3 доллара за пол-литра, – вот тогда раздался бы вселенский стон. В Бразилии же то, что есть, следует сравнивать не с тем, как надо, а с тем, как было. Сравнивать – и приходить к выводу: организован этот чемпионат мира был терпимо, а местами даже неплохо.
Отсутствовали выделенные полосы для официального транспорта? Ерунда. Зато по пути можно было посмотреть на простой люд, осчастливленный чемпионатом, сфотографировать манифестации, понюхать слезоточивого газа. Когда еще доведется? Стадионы располагались далековато от центров многих городов? Но не пешком же туда народ добирался! Зато на голову не падали козырьки, никого не било током, не было полицейского насилия, драк и давок. После чемпионата каждая из арен достанется конкретному клубу, причем не всегда самому популярному в своем штате. Запустение бразильским стадионам точно не грозит.
На этом тему организации можно было бы и свернуть, если бы не надобность извлечения уроков. Следующий чемпионат мира примет Россия. Нужно ли нам скрупулезно перенимать организаторский опыт?
Где найти в Бразилии
диких обезьян?
Разве что у сочинской Олимпиады, на мой взгляд. ФИФА так или иначе задаст стандарты, без которых хоть в Бразилии, хоть в России тяжело удержать нужную планку. В остальном наши Игры были куда образцовее латиноамериканского чемпионата. С одним, правда, уточнением.
У нас все другое. Бразильцы живут улыбаясь, мы – насупясь. Их окружают кокосовые пальмы, нас – угрозы. Там опасность представляет голодное жулье из трущоб, здесь – происки и провокации. А этого допустить нельзя. Поэтому на ЧМ-2018 тех, кто кое-где у нас порой, отфильтруют, скорее всего, еще на дальних подступах.
В этом нет ничего предосудительного. Порядок всегда лучше хаоса. Хотелось бы только, чтобы в заботах о неусыпном контроле не затерся и не замылился облик настоящей России. Гостеприимной, теплой, умеющей ходить не только строем, местами нелепой и опасной, но живой. Наш уклад не всем понятен, но от этого он не перестает быть нашим. Чемпионат мира – отличный повод впустить в себя этот мир. Предупредив его, понятно, о рисках, минимизировав эти самые риски, но не строя для гостей особых экосфер. Умение говорить о себе правду – тоже часть имиджа. И едва ли не важнейшая, мне кажется.
Бразилия со своим чемпионатом поступила именно так. Это было честно, и это понравилось. По крайней мере каждый из побывавших там вправе сказать: "Я видел настоящую Бразилию". При том что сама страна, быть может, и не показалась многим совершеннейшим раем.
ФУТБОЛ
Не вижу смыла в наукообразных рассуждениях о новых тактических схемах, изменении роли флангов или минимизации судейских промахов. Самое главное, что подтвердил и доказал бразильский турнир: футбол жив. Он по-прежнему владеет умами и душами миллионов, заставляет танцевать и плакать, дарит восторг, вербует новых верующих. Все остальное зависит от мастерства, профессионализма и элементарной человеческой хитрости. Любой гениальный тренерский ход есть опыт, помноженный на интуицию. Любой коллективный или индивидуальный шедевр – следствие глубочайшей базовой подготовки (чаще всего – на системном уровне), спрессованной с талантом и запредельным победным настроем.
Никто не одерживал победы в шахматном или кабинетном стиле. Никто не изобрел хладнокровного способа обскакать всех на одной ноге. Только огонь. Только вера. Только страсть. И ум, конечно, вложенный заблаговременно во все сразу, – от логистики до упоительного голевого финта. Ум, подчеркиваю. А уже потом деньги.
Пару десятков лет назад прошла информация: музыкальных нот – всего семь, скоро их комбинации попросту закончатся, перестанут появляться новые мелодии, мир в композиторском смысле двинет по второму кругу. С тех пор написано миллионы новых музыкальных произведений. И некоторые из них восхитительны.
С футболом то же самое. Давным-давно канула в Лету разработка новых атакующих схем и оборонительных защепок. А бразильский чемпионат мира – едва ли не лучший в истории как по эмоциям, так и по футбольному наполнению. Потому, наверное, что в этом виде спорта не существует абсолютных критериев. Даже если у кого-то в аналитике проскакивает: "80 процентов брака в передачах, твердый кол!", это абсолютно не значит, что оставшиеся 20 процентов не могут быть гениальными. Заочные сравнения нелепы, мировые рекорды по качеству игры тоже. Все в футболе происходит на поле, здесь и сейчас. Все оценивается глазом и сердцем, а не калькулятором.
При этом живость мирового футбола интригующе наложилась на... Ну, пусть не мертвость, а болезнь футбола бразильского. По словам Луиза Фелипе Сколари, в его стране можно было набрать 300 футбольных сборных. Но он сформировал именно ту, что погрузила страну чуть ли не в траур, а самого Сколари выставила на посмешище.
С одной стороны, это плохо для турнира, для футбола, для устоев и канонов. Не должны хозяева чемпионата являть собой тюрю из хлебного мякиша. Есть в этом что-то жалкое. Убогое и постыдное. Особенно если эти хозяева – сами бразильцы, ждавшие права на проведение Кубка мира 54 года. С другой стороны, разве глухой влет хозяев в двух последних матчах не сделал восприятие чемпионата совсем уж невероятным кайфом? Да как такое возможно вообще?! Да что ж этот футбол с нами вытворяет?! Да поделом им, этим манекенам! Но как же жаль Колумбию и Чили!
С российской крепостной стены открывается свой взгляд на живость или болезненность современного футбола. Для нас, о чем мы и раньше догадывались, вопрос стоит иначе: существует ли в стране вообще то, что называется футбольным развитием и прогрессом? Потеха, несомненно, наличествует. Сотням тысяч позволено за ней наблюдать, тысячам – жирно на ней зарабатывать, единицам – испытывать детскую радость, словно от игры в оловянных солдатиков.
Но в разговорах о социальной функции давно затерялась сама социальная функция. Рассуждения о бизнесе погребли под собою сам бизнес. Футбол мы теперь понимаем как войну кошельков. А это совсем, совсем другое. То, к чему при верной ориентации и социальная функция, и бизнес, и деньги лишь прилагаются.
ЛЮДИ
Самое интересное во всех аспектах нашей с вами жизни, – они, люди. Не голы и не очки с секундами, а характеры, судьбы, персонажи. Бразильский чемпионат накидал этого добра полную авоську. Раскрыл и развернул многих так, что аукаться будет очень долго. Некоторым даже пожизненно.
Ярчайший пример – Сколари. Для начала бразильский тренер стыдил собственную страну за недоверие и недовольство левыми пенальти в ворота соперников. Потом врубил квасной патриотизм, пытаясь оттянуть свидание с правдой и подменить словами дела. Даже тогда, когда его плаксивая команда окончательно раскрылась во всей ее пугающей пустоте, Сколари повел речь в таком примерно духе: напомню, что я прежде немало выигрывал, и на Кубке конфедераций год назад мы победили, и тут играли не так уж бездарно, просто не повезло, да еще эти судьи... Все это куда больше напоминает бессовестность и нежелание разрывать контракт без неустойки, нежели стремление покаяться перед нацией, которой наплевали в душу.
Суарес: 4 месяца
вне игры за укус
Был еще и Суарес. И костариканец Уренья, горько говоривший мне в микст-зоне, как тоскливо ему быть запасным в России, а потом истерзавший голландцев в четвертьфинале. И немецкие мальчики с княжеской статью, не родившиеся с ней, как может показаться, а выросшие из тех же бумажек с промокашками, что и мальчишки всего остального мира.
Был, конечно, и Фабио Капелло. Отгородившийся от "плебса" недоверием к ним, формальными пресс-конференциями, устричными створками собственной важности. Все это печально, спору нет. И все же несмертельно. Сухость, но одинаковость поведенческой линии Капелло, на мой взгляд, ничуть не хуже флюгерной общительности Сколари. Кроме того, мне и не нужно от итальянца фальшивой задушевности. Особенно если ее в нем изначально нет. Мне нужен от него результат, куда более важный, чем публичное покаяние в случае его отсутствия.
Только вот для того, чтобы требовать этого результата, следует спросить самих себя: что, кроме денег, мы дали тренеру Капелло для осуществления наших надежд? И что дадим любому другому тренеру, который рано или поздно сменит итальянца? Жизнь-то устроена ровно наоборот. Без денег выйти в четвертьфинал чемпионата мира можно, даже оставаясь при этом снобом и диктатором. Без всего остального – нет.
Эту простую истину нам подтверждает едва ли не каждый крупный турнир последних десятилетий. Не только бразильский.
СТРАНА
Коллега попросил охарактеризовать Бразилию одним словом. Ответил, что одним не смогу. А вот двумя попробую. Веселый бардак.
Определение не имеет, конечно же, отношения к борделю. Дело лишь в том, что бразильцы привыкли жить без чопорности и уюта, но ничуть из-за этого не комплексуют. Сказать, что страна мне понравилась – допустить неточность. Скорее Бразилия заинтересовала. И своей нелогичностью, и приветливостью, и людским добродушием, и необязательностью бытового комфорта.
Одноэтажная Бразилия: "зебра" для ящериц
Высокие цены на продукты и прочую приличную жизнь выстроили своего рода риф между огромным числом бедняков и истеблишментом. Социальные проблемы видны без телескопа. Но что есть проблема, когда с неба льется 30-градусный дождь, а фасоль и тапиока доступны даже нищим? Сколари проиграл, но ведь чемпионат штата никто не отменит! И солнце, и сельву, и мурлычащих бродячих кошек, и океан...
Те, у кого не хватает денег на платные школы, получают не самое качественное среднее образование и могут рассчитывать в основном на платные вузы. Те, кто готов платить за хорошую школу, идут потом в бесплатный институт, поскольку уровень знаний это позволяет. Все устроено через одно место, ну так что ж теперь? Жизнь вообще несправедлива, а официанты или водители автобусов, если разобраться, тоже неплохо получают. 200 миллионов человек бесплатно и качественно не выучишь. Так что пойдем-ка лучше погоняем мячик на пляже. Тем более весь город сегодня выходной. Сборная играет!
А по телевизору до и после футбола усатый мужчина в красном камзоле бесконечно обхаживает одну и ту же латинфундистку с гипюровым зонтиком, попутно кося глаз на смуглую ее рабыньку. Сериалы вечны и любимы бразильцами. Их смотрят повсюду, несмотря на убогость сюжета. И охотно отвлекаются на то, чтобы поговорить с незнакомцем на незнакомом же ему языке на любую тему, от погоды до водки и, естественно, футбола.
На редкость дружелюбный народ. Удивительно своеобразная страна. Шикарный душещипательный чемпионат, по которому с понедельника, 14 июля, я начну испытывать острейшую ностальгию.
Натал – Ресифи – Форталеза – Белу-Оризонти – Москва
RSS