Капелло показывал: "Дзюба, не бей!"

EURO-2016. Отборочный турнир. Группа G. РОССИЯ – МОЛДАВИЯ – 1:1

Репортаж с первого матча сборной на стадионе "Спартака"

Капелло сломал зубы
о Молдавию

Юрий ГОЛЫШАК
из Тушина

Вот и октябрь, вот и холода. Кому-то такой футбол в радость – и этот "кто-то", безусловно, я. Одна из давних дам в моей жизни сделала больше всех прочих – уходила, как и другие, браня последними словами. Зато забыла шерстяные рейтузы с начёсом. С такими никакое термобельё не сравнится. С тех пор для меня праздник – даже зимний футбол.

Рейтузы износились, но пока живут. Как жива, например, "счастливая" маечка у Анатолия Тимощука: он ее поддевает и сегодня – на каждый матч. Рассказал мне про это Максим Калиниченко, поражавшийся такой верности приметам в раздевалке в сборной Украины.

С кем говорить о сборной Молдавии? Вариантов в моей голове была уйма. Одна версия выжигала другую. Иду по родным Мытищам в ларь за булкой – едва не попадаю под воронёный BMW с молдавскими номерами. Вот с этими ребятами вполне можно поговорить. Пусть брови их сведены не только от природы, а слова из-за стекла угадываются по губам.

А можно поговорить с молдаванином Захаром – тот полтора года назад делал у меня ремонт. Месяца не прошло, кусок штукатурки внезапно отошел от потолка под собственной тяжестью. Повис в странном положении, приведя меня к мучительным размышлениям: то ли отвалится, то ли нет. Если отвалится – то, скорее всего, на голову. Но может и не отвалиться…

Пока я размышлял, отвалилась люстра и ухнула на подушку. Пожалуй, с молдаванином Захаром я буду говорить не о футболе.

***

Всякий корреспондент мечтал в эти дни дозвониться до Игоря Добровольского. Мало кому удалось – но вот коллега Кружков, вытребовавший у меня молдавский номер Добрика, был обречен на удачу. Надеюсь, Игорь отвечал любезно.

Звонил бы я – снова сбился бы на что-то более значительное, чем нынешний молдавский футбол. Однажды похожее уже случилось – встретились мы тогда с Добровольским в кафе у Петровского парка.

И нет бы говорить о современном "Динамо", о поражениях и победах, о былом величии и грандиозных перспективах… А я всё искал драмы в прошлом. Вспоминал "Марсель" времен Бернара Тапи, выигравший всё на свете.

Добровольский пожал плечами. О "Марселе" так о "Марселе". Вот вам кусочек из той беседы, он смешной.

"– Говорят, однажды в Марселе тренер Раймон Гуталс вышел на утреннюю тренировку, присмотрелся – и указал на вас, новичка: "Это кто такой?" Сказка?

– Почему сказка? Я думаю, Раймон не узнавал даже тех, кто по три года в "Олимпике" отыграл. Смотрит на поле: "Это кто ударил?" А в помощниках у него другой персонаж был, вроде самого Гуталса. Тот присматривается: "Вроде, этот…" – "Ах, этот? Я ему сейчас!" Хоть бил совершенно другой. А вы говорите, Добровольского он не узнавал. Гуталс нас вообще не тренировал. Вам рассказать график "Марселя"?

– Конечно.

– В пятницу игра. В субботу выходной, в воскресенье тоже. В понедельник легкая тренировка, Гуталса нет. Во вторник и среду тренировки еще легче, Раймона не видим. В четверг маленькая двусторонняя игра, – Гуталс появился. За день до матча.

– Потрясающе.

– Он из гостиницы вообще не выходил. Потом на установке говорит: "Играет Казони…" Тот был капитаном команды, сейчас тренирует сборную Армении. "Бернар, скажи как капитан – я все правильно объяснил?" Тот только приподнялся что-то сказать, сзади слышен голос Тапи: "А он не капитан команды!" Все головами вертят – кто ж у нас сегодня капитан? "Он играть не будет. Будет Дешам". Гуталс спрашивает: "А кто играть будет вместо Казони?" – "Эйдели" – "Хорошо, пусть играет Эйдели…" Вроде разобрались. Потом приезжаем на стадион, – и тут Тапи снова поднимается: "Я-то думал, Казони в полузащите играет. А он, оказывается, защитник?" – "Да" – "Ааа, тогда Эйдели играть не будет. Будет Ди Меко…" И Гуталс снова пропал на четыре дня.

При этом "Марсель" оставался величайшей командой. Самой профессиональной из тех, где я играл. По отношению к футболу. В "Олимпике" ни один футболист, заходя в раздевалку, не говорил "доброе утро". Кто-то между собой дружил – двое там, трое здесь. В стороне трое иностранцев: я, Феллер и Бокшич. Африканцы в своем углу: Боли, Десайи, Пеле, М’Бома… Входят – не здороваются. Но попробуй тронь кого-то из партнеров на поле – вся команда загрызет, убьет. Вот это – отношение!"

***

Но хватит воспоминаний о давних интервью. Футбол на носу! К тому же не доводилось мне пока побывать на "Арене Открытие". Для меня – премьера.

Я поражался выплывшему внезапно из московской темноты гладиатору, подсвеченному снизу. Вот это да! Вот это – ах! Был бы я болельщиком, в этот же самый момент простил бы Леониду Федуну всё на свете. Вычеркнул бы все пункты из счета – неудачную селекцию, Валеру и что угодно еще. Даже хмурые времена Александра Петровича Старкова простил бы.

Кто-то освоившийся уже назначал встречи под гладиатором. Кто-то снимал все это великолепие на мобильный – не веря своим глазам. Будет вечером пересматривать. Снова поражаясь.

Лично я к перерыву так и не поверил, что все это в Москве. Что все это для меня. Ходи хоть через тур. Привыкай к бутербродам к пресс-центре – если "Спартак" сохранит традиции национальной команды. Если Леонид Арнольдович – какой там номер в Forbes? – вытянет такую трату.

Памятник Черенкову, надеюсь, будет не столь могучим. Федор гладиаторским пропорциям не обрадовался бы.

Стюарды импровизировали, выбирая выражения по-вежливее. Народ, не привыкший к таким любезностям, отшатывался. Надеюсь, словарный запас стюардов в будущем не изменится.

Даже перебравшего гражданина наряд тащил к неотложке на освидетельствование как-то деликатно. Влажно и горячо нашептывая гражданину что-то в ухо.

Тот пытался перебирать ногами, простимулированный таким обхождением.

***

Человек с лицом первых советских маршалов говорил перед камерой. Чуть поодаль говорившего охранял щупленький полицейский (дубина на поясе доставала, кажется, до луж). И гражданин в штатском – цепким взглядом похожий на полицейского куда сильнее.

– Кто это? – шепотом справился я у щуплого. Тот казался человечнее.

Оказалось, начальник милиции районного масштаба. Полковник.

– А фамилия ему как? – уточнил я.

– А вам с какой целью? – испугался тот.

Говорить в мой диктофон полковник, впрочем, отказался. Укрывшись за дамой.

– Надо согласовывать, – побледнела та. – Надо…

Я грустно вздохнул и отправился в пресс-центр. Только зашел – увидел на экране монитора человека на трибуне, заросшего бородой, словно Миклухо-Маклай. Не иначе, цыганский барон с берегов Днестра. Где-то на Волоколамском шоссе припаркована кибитка. Конь подковой щупает асфальт.

Вот ему-то ничего "согласовывать" не надо. Табор далеко.

***

В пресс-центре соседи перетирали по сотому разу историю с "провокацией" какой-то шведской газеты. Оказалось, всё случившееся – проблема перевода. Такое случается.

– Хуже было только в Голландии, – вспомнил коллега. – Там переводила эстонка, давным-давно по-русски не говорившая. Еще и в футболе не понимала. Перевела так: "На поле в следующем матче выйдут интеллигенты с большой потенцией". Народ смеется, Гус разъярился…

Разнесли протоколы. Шесть замен в составе! Когда такое было?

Разговаривал я днями с очень известным футболистом. Тот посмеивался газетным оценкам – с чего это пишут про классную игру в Стокгольме? Да ничем этот матч не отличается от того, что было на чемпионате мира. То те откатились, то эти.

***

До матча полчаса – а на поле четверо ворот. Футболисты поглядывали на альтернативные с некоторым недоумением. Капелло подавлял желание протереть очки. Очень уж по-стариковски это выглядело – да на глазах 30 тысяч зрителей.

За 19 минут до первого свистка кто-то опомнился. Излишества торопливо удалили. Я взял программку – и здесь Дзюба на обложке! Парень вполне вошел в роль народного героя. Эту программку, быть может, сохранит как особенную. А вот люди, игравшие когда-то на старом еще "Локомотиве" в первом матче сборной России против Мексики, значения тому матчу не придавали. Ну, вызвали. Ну, сыграли. Что такого? Дошло время спустя.

Так и здесь – первая программка с матча сборной на этом стадионе. Сохрани, Артем!

***

Я смотрел на Александра Куртияна – чуть раздался вширь, но от таких перемен ему только лучше. Прекрасный был футболист. Играл в веселой команде "Зенит" – где футболист мог протянуть жене свежий номер "СЭ". Ткнуть пальцем в собственную фамилию: "Смотри, меня в символическую сборную тура вызвали. Я поехал". И пропасть на пару дней.

Жаль, конечно, что не занял место в молдавских воротах человек по фамилии Каланча. Это добавило бы колорита и сборной, и моему репортажу. Но второй вратарь "Мордовии" Илья Чебану вполне хорош. Что к перерыву готовы были подтвердить зрители на "Арене Открытие".

Паршивлюка и Глушакова трибуны приветствовали так, что уши заложило. Всем было ясно, чей здесь стадион. От аплодисментов Дзюбе, казалось, перепонки лопнут. Зато Кержакова освистали горячо. Хоть и фотографировался днем раньше на фоне спартаковского ромбика, улыбаясь во весь рот. Впрочем, посланцам ЦСКА тоже досталось. Из "чужих" снисходительно отнеслись к Лодыгину. Больно уж парень славный. Да и вообще, грек наполовину. Греки нам родня.

Кержакова все эти клубные расклады не трогали ничуть – пел гимн с таким задором, что, казалось, слышен был его голос в общем хоре даже на трибунах.

На одной из них, едва зазвучала музыка, достали портреты лидеров Новороссии. Под общей растяжкой "Гордость нации". А когда руки затекли держать гордость, устроили перекличку: "Сербия!" – "Косово…"

На 42-й минуте трибуны свистели уже не кому-то отдельно – всей сборной России. Которая если и создавала моменты, то исключительно у собственных ворот. Свистом еще громче проводили в раздевалку. Сочувствующих не было. Разве что Самедов, добрая душа, подскочил на ходу к Дзюбе – то ли расцеловал, то ли шепнул что-то на ухо. Дотянувшись в прыжке.

***

Лучше б такого второго тайма не было. Как и смеявшихся на ряд ниже нас молдавских журналистов. Их сборная отбивалась издевательски легко – а наша не знала, что делать. Оглядываясь то на Капелло, то на Игнашевича. Но Игнашевичу определять стратегию рано. Про Капелло говорить не стану.

Растерялся и дон Фабио. От очередного нашего паса из середины поля назад вздрагивал и едва заметно рубил ладонью воздух. Оживился лишь раз – когда Дзюба пошел бить пенальти, родившийся из ничего. Капелло не по годам энергично размахивал руками, отгоняя Артема. Тот посмотрел удивленно. Отошел, уважил старость. А потом, плюнув на все и всех, взял мяч, разбежался и пробил. На скамейку больше не оглядывался.

Капелло обиженно отвернулся. На удар смотреть не стал.

Минуту спустя случилось и совсем нелепое – молдаване сравняли. А Фабио обескуражил всех, выпустив Щенникова в полузащиту. Где Жора если и играл, то в детской школе ЦСКА. А может, и не играл вовсе.