«Возвращаться на Кубок мира нужно сразу хорошо». Шашилов — об экспериментах, без которых невозможно жить
Сокращенная индивидуальная гонка на Кубке сильнейших в Раубичах завершилась двойной победой спортсменки группы Михаила Шашилова Ирины Казакевич. Во-первых, она выиграла, а во-вторых — отработала обе стойки без промахов. Перед этим Казакевич была в спринте и пасьюте седьмой, возникало ощущение, что спортсменке непросто дается дистанция, и поэтому, конечно, разговор с тренером основы женской сборной мы начали с победы Ирины.
Любому спортсмену, даже сильному, всегда нужен стресс
— Ирина сказала, что она давно ничего не выигрывала и сейчас, главное, пережить эмоции. Получится?
— В ее спортивной карьере бывало всякое. Но на самом деле для спортсмена сложнее справиться с успехом, нежели с неудачей. Хороший спортсмен от неудач подпитывается. Хотя и от успехов тоже.
— На первой лежке у нее был габарит, и, по словам спортсменки, она после этого начала осторожничать, затягивать, выцеливать. Заметили это?
— Мы в тренировках отрабатывали этот момент — заходить на прицеливание со второго раза. Если первый раз сомневаешься, заведи второй раз, ничего страшного нет в том, чтобы потерять 5-6 секунд, цена промаха выше. Вторую лежку она, конечно, завалила — была коронная ошибка наверх. Но зато стойку, даже с тем тремором, а ее трясло, и это было заметно, выдержала. Это дорого стоит, дай бог, появится какая-то уверенность.
— По стрелковым тренировкам в последние недели было заметно какое-то улучшение в стойке или то, что сейчас произошло, — это сюрприз?
— Нет-нет, было. У нее наметилась тенденция — две тренировки отлично, одна провальная, затем снова две отлично и снова — провальная. Но на гонке нужно было справляться. И Ирина молодец, что тут скажешь. Боец, дай бог, чтобы сейчас поняла — она, как и каждый спортсмен, свой ноль должна через себя пропустить. Она же после юниоров стреляла четыре ноля в гонках и выигрывала. То есть это все у нее есть, есть бронза на юниорском мире, когда мы на первом рубеже сделали поправку, и следующие три она отстреляла без промахов. Все это у нее есть, просто нужно к этому вернуться и приступить к работе.
— Наташа Шевченко. Серия из двух побед в Раубичах, сейчас — серебро. Можно сказать, что это пик формы?
— По идее, она должна еще разбегаться. Мы, грубо говоря, моделируем подготовку к тем международным стартам, куда должны были бы поехать, не будь санкций. И видим, как нужно было сделать и что. О разнице подходов — после этапа в Демино Артем Истомин сразу поднялся в горы, а наша группа поехала домой на три-четыре дня. Но Наталия провела дома всего пару дней и улетела в Сочи раньше остальной группы. И получилось, что она дольше была на высоте, остальным девушкам этих двух-трех дней уже здесь не хватило. Это все эксперимент. Конечно, нужно было раньше подстраиваться под план соревнований, но, с другой стороны, девушки месяц по сборам скитались. Им нужно было дома, в своих постелях отдохнуть хотя бы три дня.
— Что в гонке случилось с Викторией Сливко?
— Просто спортсменка не сориентировалась, хотя с ее опытом можно было, конечно. Пристреливалась она в ветер, а на рубеж пришла в штиль, и вся стрельба ушла влево. Должна была сориентироваться. Та же Казакевич пришла и сделала поправку на три щелчка, у нее все летело в габариты, ей показали, она сделала поправку. Но в момент соревнования, конечно, бывает, что спортсмена замыкает.
— Тамара Дербушева. Три рубежа на ноль и два промаха на четвертом, полторы минуты штрафа. Убрать их, и было бы серебро.
— Да. Но не получилось. Я погорячился, когда оставил ее дома, рассчитывая, что у них будет спарринг со Светой Мироновой, та как раз выздоровела. Но Света опять заболела, и Тома осталась одна. И именно чувства локтя, напряжения гонки, стресса совместных тренировок ей не хватило. Любому спортсмену, даже сильному, всегда нужен стресс. Чтобы все эти ощущения не забывать, быть к ним готовым. Это самое страшное, когда придется выезжать на Кубок мира, потому что такого стресса мы сейчас не испытываем, а он нужен сильным спортсменам, если возвращаться. Потому что возвращаться на Кубок мира нужно сразу хорошо.
Нужно расти, чему-то учиться
— Стресс можно смоделировать?
— Да, мы и пытались это смоделировать здесь. Именно поэтому сейчас у нас много команд, которые выбирают разные пути подготовки, люди экспериментируют. Юрий Михайлович Каминский приехал с Семинского перевала, где провел десять дней. Он выполнил там свой эксперимент, чтобы понять — можно это использовать или нет. Сейчас в принципе все — большой эксперимент. Мы же думали, что эти соревнования будут в Сочи. Календарный план подготовки составляли, исходя из этого. Пришлось перестраивать, Каминский же тоже думал, что он приедет и на пять дней поднимется в Сочи. В календарном плане было так заложено. Артем Истомин, столкнувшись с переносом места старта, приехал в Раубичи пораньше, чтобы познакомиться с трассой — он моделировал свой подход. Я пошел классическим путем — приехали сюда из Сочи, с высоты 1400 метров. Я понимал, что во вторник-среду спортсменам будет тяжело. В любом случае мы столкнемся с акклиматизацией, будет вязкость движений. И для принятия подобного решения нужна определенная уверенность.
— Какой у ваших подопечных день после спуска с гор?
— Пятый. Пограничная зона, когда может наступить «яма», — вторник и среда. Конечно, может быть, я где-то и ошибся. Казакевич, например, уже здесь два дня после гор чувствовала себя не очень, потому что там немного перебрала. В Сочи была контрольная тренировка, когда нужно было держаться на уровне лактата 10, максимум 12 ммоль/л, а она отработала на 16-17, это был перебор. И мы с ней беседовали, разговаривали, сейчас отпустило, посмотрим, как будет дальше. И это тоже наблюдение, тоже какой-то своего рода эксперимент.
— Олимпиада-2026 пройдет в Антхольце. Кто из вашей команды хорошо чувствует себя в горах?
— Все. Обе Шевченко, Казакевич, Гореева. Сливко на тренировках хорошо справлялась.
— Кроме Сочи у нас в России нет больше мест, где можно готовиться к Играм, стрельбищ на высоте. Это проблема?
— А что сделать? Там сложная высота, ее многие недооценивали, да и сейчас недооценивают, потому что там высокая влажность. Это в первые недели приводит к увеличению пульса. В Сочи есть своя специфика, это нужно понимать.
— Вы уже несколько раз сказали про эксперимент. Третья неделя февраля, сейчас идет ЧМ, в эти же сроки будет Олимпиада. Можно подвести итоги эксперимента, он в этом сезоне удачный?
— Все шло по плану. Мы так же подводились к Пекину, ничего нового нет. Но мы, конечно, не копируем ту подготовку, а отталкиваемся от состояния спортсмена. Я разговариваю со спортсменами. Мы что-то поменяли, где-то добавили, аэробную работу увеличили, и так далее.
Если иностранцы отказываются от фтора, значит — нашли альтернативу
— С большинством из своих спортсменок вы работаете уже по 12 лет. Они до сих пор меняются?
— Все меняется, я сам меняюсь. Ты же согласен, что нельзя работать строго по четырехлетним планам? Нужно расти, чему-то учиться. Например, мне было интересно, как в индивидуальной гонке себя почувствовали беларусы. Они пять дней назад спустились из Цахкадзора, и сейчас, по идее, должна наступить острая акклиматизация. Это все интересно. Как без таких наблюдений, экспериментов жить-то?
— Вам интересно было бы поехать именно в Цахкадзор, учитывая, что там 2000 над уровнем моря?
— Сейчас, в этом сезоне, уже нет. Чтобы использовать такую высоту, нужно там провести два-три сбора. У нас же биатлон, он связан со стрельбой. Это не как в коньках или, например, в лыжах — встал и побежал. У нас начинает играть роль состояние всей той системы, которая отвечает за стрельбу, и это нужно как-то свести воедино. Именно поэтому мне было интересно, как пробегут беларусы, причем не Смольский, а середнячки. Потому что, если они прогрессируют, значит, эффект есть, и можно как-то выстраивать программу с учетом того, что они в Цахкадзоре делали, а мы знаем, что они там делали, не все, но некоторые.
— Как у вас с лыжами сейчас?
— Стараемся закупать, вроде хватает. Конечно, качественного инвентаря, элитного, маловато. Но стараемся как-то выкручиваться, использовать то, что есть, перекатывать пары.
— Замену фторовым смазкам ищете?
— Фтора как такового сейчас уже нет, если говорить о фторе C8. Остались только варианты с низкоцепочечным фтором C6. «Восьмерка» просто закончилась, его уже не выпускают. На «шестерке» бегаем. Но я думаю, что иностранцы не такие глупые, и если они отказываются от фтора, значит, нашли альтернативу, но мы пока про нее не знаем. Узнаем, когда поедем в Европу. Надо с ними общаться, разговаривать с производителями, они же не стоят на месте. Когда получают обратную связь, например информацию, что какой-то парафин не работает, будут вносить изменения, корректировки, развиваться. И наверняка доведут эффект скольжения до аналогичного фтору.
— У большинства девушек немецкие винтовки «Аншуц», которые «любят» патрон Lapua. Как у вас с этими патронами?
— СБР закупает, у нас все хорошо. Есть тренировочные патроны, они похуже. Но на соревнования есть Lapua, на каждого спортсмена сборной команды выделили по три тысячи, этого хватает.
— Вы все еще верите в то, что Светлана Миронова может вернуться?
— Каждому свое. У нее своя Олимпиада уже была, и ей нужно вернуться в спорт, прежде всего для самой себя. Она попадает на пьедестал — это дорогого стоит. Человек оживился, у человека новая жизнь. Сейчас она переболеет, и мы что-то попытаемся показать в Ханты-Мансийске. Это жизнь. Человек же не брошен, жизнь продолжается. Она поступила в институт на психологию, у нее есть интерес. Мы беседовали, и я сказал: «Уж тебе-то, с твоими взлетами и падениями, точно есть что рассказать людям». Она согласилась, что есть, и я рад тому, что она приняла это решение, поступила в институт и сейчас занимается этим с утра до вечера.
— Если у нее новая жизнь, ей самой-то интересно снова выступать на топ-уровне?
— Конечно. Мы каждый день на связи. В понедельник она впервые за последние десять дней встала на лыжи, откаталась два часа. Думаю, что в Златоуст я уже ее привезу, а там посмотрим на состояние, решим — поднять ее в горы, чтобы она в Ханты-Мансийске поддержала нас и что-то показала, или действовать иначе. Я думаю, она стремится к этому, к возвращению и результатам.
RSS