23 декабря 2016, 01:00

Джано Ананидзе: маленький Пирло

Юрий Голышак
Обозреватель
Александр Кружков
Обозреватель
Читать «СЭ» в Telegram Дзен ВКонтакте

РАЗГОВОР ПО ПЯТНИЦАМ

Ему 24 – но в "Спартаке" он дольше всех. Почти десять лет!

Сколько уж бедного Джано хоронили как футболиста, говорили про мифические травмы. В этом году, залечив болячки, он выступает отчаянно и лихо – как весь "Спартак". Кажется, впервые почувствовав себя игроком основного состава.

О том, что было раньше, о бедах и радостях, рассказал нам, отправляясь в отпуск на родину счастливым человеком.

* * *

– Много версий, за счет чего "Спартак" выбился в лидеры. Главная причина?

Каррера. Я в клубе с лета 2007-го, лишь на год уезжал в "Ростов". Такого коллектива, как при Массимо, не было никогда. Сегодня один за всех и все за одного.

– Это точно заслуга итальянца?

– Сто процентов. Он создал атмосферу. Вы же видите, какое желание бороться, побеждать…

– При Аленичеве этого не было? Люди-то те же.

– Люди те же – а не было! По себе чувствую: за Карреру могут встать все. А доверие – к каждому. Любой в "Спартаке" сейчас так ответит.

– Вряд ли дело только в атмосфере.

– Каррера – сильнейший тактик! Здорово объясняет, как обороняться, как действовать впереди. Кто-то говорил: "В нападении нужна импровизация". Каррера же выстраивает игру от соперника. С кем-то надо по центру атаковать, с кем-то – через фланги. Мне кажется, над тактикой он работает круглые сутки. С первого дня, едва стал исполняющим обязанности, бросилось в глаза, что хочет побеждать. Все же тогда писали – в "Спартак" должен этот прийти, тот… Каррера никого не слушал! Заряжал эмоциями! С ним очень комфортно, каждая тренировка, как праздник.

– Когда он впервые произнес – "маленький Пирло"?

– Месяца через полтора после назначения. Подошел неожиданно перед двусторонкой: "Хорошо начинаешь атаки, хочу тебя попробовать в опорной зоне. Будешь маленьким Пирло!" И рассмеялся.

– Прежде выходили там?

– Да, в сборной Грузии при Цхададзе. Каррере об этом рассказал.

– За "Спартак" на месте Пирло вы пока не сыграли.

– Опорным меня иногда пробуют на тренировках. В игре же могу перемещаться по всему полю. Каррера не запрещает, подбадривает: "Двигайся, открывайся…"

– Вы обмолвились: "До Пирло мне далеко". В чем?

– Он такие передачи вырезает – только беги, мяч тебе сам в ноги придет. Да и в мощи стоило бы мне чуть прибавить.

– Раскачаться – что может быть проще.

– Тут важно не переборщить. Многие футболисты на этом прокалывались. Садились на протеин, не вылезали из тренажерного зала. Мышцы росли – но пропадала скорость, резкость. Зачем мне это?

– Каррера с вами согласен?

– Да. Божович в "Ростове" тоже говорил – не надо подкачиваться. Главное – выдерживать 90 минут на поле. Сейчас-то могу хоть 120 отбегать. А знаете почему?

– Почему же?

– Играю регулярно. Как перестаешь – уже сложнее. Вот до матча с "Амкаром" пропустил две недели, и было тяжеловато.

– Из грузинских футболистов прошлого – кто для вас номер один?

Давид Кипиани и Георгий Кинкладзе. Смотрел в YouTube, что они творят с мячом, – это же чудо! Алексей Матвеев, директор спартаковского музея, показывал, какой голевой пас Кипиани отдал Блохину в матче с венграми. Вот настоящий футбол! А Кинкладзе до сих пор признается лучшим игроком "Манчестер Сити".

– Общались с ними?

– Однажды оказался за столом, где Кипиани был. Папа его хорошо знал. А Кинкладзе, когда сборную тренировал Кецбая, часто на базу приезжал. Мы и в Москве встречались, обсуждали предложение "Витесса".

– Президентом клуба в то время был Мераб Жордания?

– Совершенно верно. Я сидел на лавке – то ли при Эмери, то ли при Карпине. А может, при Якине… Сколько ж тренеров в "Спартаке" пережил!

– "Витесс" рассчитывал взять вас в аренду?

– Да, с правом выкупа. Генеральный директор "Спартака" Асхабадзе не отпустил.

– Еще за границу звали?

– Недавно узнал – в 17 лет меня хотел купить "Арсенал". Вариант был стопроцентный. "Спартак" продавать отказался. В этом году приглашали "Валенсия", "Вильярреал", "Олимпиакос", "Фрайбург". Выдвигали условие – я не продлеваю контракт со "Спартаком" и ухожу в январе свободным агентом.

– Разумно.

– Но рискованно. Вдруг травма в ноябре? Остаешься ни с чем. Впрочем, главное даже не это.

– А что?

– Был бы в "Спартаке" другой тренер – я уехал бы.

– На Аленичева намекаете?

– Ни в коем случае. К Аленичеву у меня нет претензий. Наоборот, только спасибо могу сказать за то, что доверил место в составе. Просто сейчас наконец-то все наладилось. И у меня лично, и у команды. Идем на первом месте, отличный коллектив, с Каррерой полное взаимопонимание… Зачем уходить?

– Чемпионами-то станете?

– Вся команда этим живет. У нас есть возрастные ребята, которые пока ничего не выигрывали, – Ребров, Глушаков, Комбаров… Я уже ощутил, что такое большая победа. Хочу повторить.

– Вы про Кубок, завоеванный с "Ростовом"?

– Да. Когда-нибудь меня спросят: "Что ты выиграл?" А я что отвечу? "Один Кубок"? Маловато. Нет, надо брать золото в чемпионате. Если такой шанс упустим, болельщики не простят.

Джано АНАНИДЗЕ (справа) становился обладателем Кубка России с "Ростовом". Фото Владимир ПОТЕРЯХИН
Джано АНАНИДЗЕ (справа) становился обладателем Кубка России с "Ростовом". Фото Владимир ПОТЕРЯХИН

– Вы пережили жуткий период – два года играли с больным голеностопом. Как это возможно?

– Смотрите, какой шрам, – Джано приподнимает брючину. – Вот сухожилие, по этой линии была травма. Бегу по прямой – нормально. Чуть рывок в сторону – адская боль! Но врачи не могли определиться с диагнозом, потому что МРТ ничего не показывала. Ни в Москве, ни в Риме.

– Такое бывает?

– К сожалению. Наши думали, проблема со связками, итальянцы решили – сухожилие. Что-то вкололи – полегчало. Так и предложили тренироваться.

– На уколах?

– Ну да. Одного хватало на три-четыре дня. Если нагрузки поменьше – недели на полторы. Но перед матчем укол был всегда. И в "Спартаке", и в "Ростове".

– Кошмар.

– Концовку сезона в "Ростове" вспоминать страшно. Последние пять туров стопа болела так, что делали не обычный укол, а анестезию. Как зубы лечат – др-р-р… После этого ногу вообще не чувствовал. Порвался бы – не заметил.

– Что потом?

– В отпуске вроде стало получше. Аренда закончилась, приступил к тренировкам в "Спартаке" – боль вернулась. Бегать мог только трусцой. Если в сторону движение, сразу в ноге – тук-тук! Итальянские врачи поражались: "На МРТ – ничего. Откуда боль?" Но я же не придумывал!

– Мы понимаем.

– А кому-то казалось – "закосил", симулирую. Как можно "косить" в 22 года?! Да и не в моем это характере. После тридцати пяти отдохну… Честно, был на грани. Успокоил Диего Мантовани, тренер по реабилитации. Сказал: "Случается такое в медицине – травма есть, но ее никто не видит". Посоветовал чудесного финского хирурга Сакари Ораву.

– Это доктор легендарный. Лечил Бекхэма, Гвардьолу, Дешама.

– С Диего прилетели в Турку. Орава пальцем коснулся сухожилия и сообщил, что завтра в 11.00 операция. Даже МРТ не делал!

– Фантастика.

– Наркоз был не общий. Ногу отключили – и я следил за операцией, которая длилась минут сорок. Оказалось еще хуже, чем предполагал Орава.

– Не томите. Что было-то?

– Не одно сухожилие порвано, а два. Но как он мог пальцем почувствовать?! Операцию выполнил идеально, с тех пор никаких проблем. Волшебные ощущения: дотрагиваешься до мяча – а боли нет. Огромное этому доктору спасибо.

– Еще через какие испытания пришлось пройти в "Спартаке"?

– Тяжелее всего – когда не играешь. Матч провел, на три следующих в заявку не попадаешь. Сейчас такого нет. Вот вырвали победу у "Амкара", но я не лучший футбол показал. При Эмери, Карпине, Якине надолго сел бы в запас.

– Самая обидная в этом смысле ситуация?

– В Москве против "Бенфики" отыграл неплохо. Заменили во втором тайме из-за того, что судороги начались. Потом три тура вне заявки, от Эмери ни слова. При Карпине, если вышел, обязательно надо отдать либо забить. Не получилось – на лавку. Я плакал после этих матчей!

– Вы серьезно?

– Да. Часто бывало: идет тренировка. Я хорошо работаю. Сильнее футболиста, с которым конкурирую. Но знаю – на матч не выпустят. И психологически умираю! Играет тот, кого вчера купили. Кто в "Спартаке" давно или свой воспитанник – сидит. Раньше, если тур в субботу, состав можно было назвать уже в понедельник.

– Это у Карпина?

– Почти у всех. Зато Каррера все решает на предыгровой тренировке. Ты в порядке – будешь в основе.

– Чего, на ваш взгляд, Карпину как тренеру не хватает?

– Не мне судить Карпина. Он лучше знает, чего не хватает, какие ошибки допустил. Если после "Спартака" в двух клубах работал – и нигде не дал результата.

Андрей Тихонов помогал ему в "Спартаке". Перед уходом в "Краснодар" сообщил: "При Карпине была очень нервная атмосфера в команде".

– Соглашусь.

– Тихонов связал это с большим количеством штрафов.

– За лишний вес наказывать нужно. Но за триста граммов снимать 300 долларов – перебор. Что такое триста граммов? Полтора стакана воды. Я после этого мяч не могу остановить, что ли?

– Кто особенно настрадался?

Веллитон, Эменике, Билялетдинов… Да многие!

– А вы?

– Вот мне штраф за вес точно не грозит.

– Еще мы слышали про разное отношение Карпина к легионерам и своим. Это тоже било по коллективу?

– Разумеется. Сейчас мы, легионеры и русские, одно целое. Такого никогда на моей памяти не было. Заслуга Карреры – не наша! Коллектив создает тренер. Как будет на иностранца орать и как на русского, например. Отсюда все начинается.

Джано АНАНИДЗЕ и Валерий КАРПИН. Фото Александр ФЕДОРОВ, "СЭ"
Джано АНАНИДЗЕ (справа) и Валерий КАРПИН. Фото Александр ФЕДОРОВ, "СЭ"

– 2011-й, Грозный, драка в спартаковской раздевалке стенка на стенку. Где вы были в этот момент?

– Вышел из туалета – и тут заваруха…

– Присоединились?

– Нет. Участвовали человек восемь. В концовке тайма Пареха и Дима Комбаров не поделили, кому бить штрафной. Слово за слово, в раздевалке продолжили. И понеслось. С одной стороны русские, с другой – легионеры.

– Кто кого?

– Ничья. Кулаками махали, бутсы летали, но никому по лицу не попали. Ребята быстро разняли.

– После такого, да при счете 0:2, команда должна развалиться. А "Спартак" за второй тайм забил четыре и победил – 4:2!

– Сами были в шоке. Кто-то сказал по дороге на поле: "Вон там надо драться, а не между собой…" Вышли злые, заведенные – и разорвали "Терек". В самолете Пареха с Комбаровым помирились, вместе отмечали победу.

– Динияр Билялетдинов уверял, что при Карпине в "Спартаке" драки вспыхивали регулярно.

– Это правда. Ари то с Эменике зацепится, то с Рохо. Потом Рохо и Эменике что-то не поделили. Родригес тоже с кем-то из легионеров потолкался. Они эмоциональные, но отходчивые. Кто-то пас не туда отдал или пожадничал – сразу крики, руки распускают. А через полчаса уже сидят в обнимку, смеются.

– У вас с легионерами были стычки?

– Поругаться могли, но до кулаков не доходило. Я неконфликтный.

– Ари – борзый?

– Нет-нет. Открытый, веселый, приятно общаться. В WhatsApp переписываемся на смеси английского и русского. Фернанду язык получше знает – освоил в "Шахтере" за два года. Он вообще здорово вписался в коллектив. Хороший парень. На Алекса похож.

– Чем?

– Оба – спокойные, рассудительные. Бразильцы любят рестораны, шумные компании, громкую музыку. Алекс же свободное время проводил с семьей. Барбекю, гитара…

– В Тарасовке тоже пел?

– Нет. Показывал видео. В "Спартаке" Алекса вспоминают с теплотой. Игрок классный, человеческие качества великолепные – настоящий капитан.

– Из иностранцев самый неуправляемый – Макгиди?

– Да. На ровном месте мог психануть, уйти с тренировки. Очень сильный футболист, но себя не контролирует. Близко к сердцу принимает мелочи, на которые другой внимания не обратит. Все должно устраивать на сто процентов. Если 80 – 90 – молчать не станет. Помню, за день до матча с "Зенитом" идет подавать угловой. Эмери говорит: "Навешивай в эту точку". Эйден начинает спорить: "Нет, лучше туда". Тот пожимает плечами: "Тогда другой подаст". Макгиди поворачивается – и в раздевалку.

– Последствия?

– Никаких. Эмери все равно выпустил в стартовом составе.

– Про кого из футбольных знакомых можете сказать: "Добрее нет на свете"?

Ренат Сабитов. Голос не повышает, всегда готов помочь. Человек, от которого в "Спартаке" постоянно слышали: "Спасибо… Пожалуйста…" Скромный, тихий, спокойный. Даже слишком.

Джано АНАНИДЗЕ (№49) и Унаи ЭМЕРИ. Фото Александр ФЕДОРОВ, "СЭ"
Джано АНАНИДЗЕ (№49) и Унаи ЭМЕРИ. Фото Александр ФЕДОРОВ, "СЭ"

* * *

– По Эмери чувствовалось, что это топ-уровень? Не “тренеришка”?

– Я мало при нем играл. Больше в дубле. На тренировках Эмери повторял как заклинание: "Тик-так", "тик-так"… Не получилось. Значит, не "тик-так" нужен, не пас ради паса. А как сейчас – атаковать сразу!

– Какие реплики Якина врезались в память?

– "Что у вас есть, кроме денег? Вы хоть что-то выиграли?" С этого вопроса начал знакомство с командой.

Смертин рассказывал нам, что Моуринью на первом собрании в "Челси" толковал о том же: "Успех футболиста определяется не зарплатой, а трофеями".

– Вообще-то все тренеры "Спартака" твердили, что клуб давно не брал чемпионство. "И вот теперь… Надо, надо, надо…" Только Каррера избегает громких слов. Просто работает, нацеливает на победу в каждой встрече. Его не волнует, что было десять лет назад. Задача – здесь и сейчас. Ну и правильно.

– При Якине случился громкий скандал с вашим участием. Почему не полетели в Комсомольск-на-Амуре?

– Это как раз время, когда мучился голеностопом. Меня включили в заявку на домашний матч с "Тереком", но на поле не выходил. Через три дня игра на Кубок в Комсомольске-на-Амуре. Вечером накануне вылета тренировка. Почувствовал сильную боль в ноге, сказал доктору. Он к Якину.

– А тот?

– Махнул рукой: "Пусть отдохнет". Утром перед отъездом в аэропорт начали играть в "квадрате" – боль не отпускает. Едва дернулся в сторону врача, ассистент Якина усмехнулся: "Даже если ногу сегодня сломаешь – все равно полетишь!" Вы не представляете, какая меня охватила злость, обида…

– Что за ассистент?

Маркос Отеро, испанец. Как можно такое говорить своему футболисту?! Тем более ты не главный тренер. Ужасно, когда тебе не верят. Вот я и сорвался. Уходя с поля, бросил: "Посмотрим". Сел в машину – и домой. Вскоре звонок: "Ты где? Приезжай в аэропорт!" Я ответил, что никуда не поеду.

– Как дальше события развивались?

– Когда команда возвратилась в Москву, отправился к Якину, извинился. Он спросил: "Почему сразу ко мне не подошел?" Я уже понимал, что сглупил. Что бы ни сказал ассистент, нужно было лететь. А я только себе навредил. Оштрафовали на месячную зарплату, перевели в дубль.

– Долго там пробыли?

– Четыре матча. Забил пять мячей – и Якин вернул в основу. К нему подходили игроки во главе с Ребровым, капитаном, просили за меня: "Джано осознал, сделал выводы…" Эта история действительно стала уроком.

– На ассистентов Якина нам многие спартаковцы жаловались.

– Якин-то – мужик нормальный. Его ошибка в том, что не сам принимал решения, слушал все, что говорят помощники. А они – слабые. Лишь с одним из них он работал в "Базеле", остальных собрал у трапа самолета. Например, человек из его штаба начал заниматься иглоукалыванием…

– Есть же доктор Лю.

– В том-то и дело! Лю в "Спартаке" с 2004-го, об иголках знает все. Ребята им довольны. А тот деятель так лечил, у Песьякова гематома пошла. Три месяца не играл! Мне кажется, под конец Якин понял, что доверился не тем людям, но было поздно.

Джано АНАНИДЗЕ. Фото Федор УСПЕНСКИЙ, "СЭ"
Джано АНАНИДЗЕ. Фото Федор УСПЕНСКИЙ, "СЭ"

* * *

– В сборной Грузии вы застали знаменитого Эктора Купера?

– И Купера, и Топмеллера, и Кецбая… Если взять всех тренеров, с которыми работал в клубе и сборной, выделю троих. Каррера, Цхададзе, Божович. Вот это для меня топ!

– С Массимо ясно. Чем хороши остальные?

– Цхададзе, как и Каррера, гибкий тактик. Разжевывает каждую мелочь – кто, куда, кому. Божович на этом не зацикливается, у доски в основном говорит одно и то же. Зато сильнейший психолог, чувствует игроков. Вспоминаю матч с "Волгой". 0:0 после первого тайма, я очень плохо выглядел. Дзюба мне напихал, еще кто-то. Услышал: "В перерыве замена…" Зашел в раздевалку, молча расшнуровывал бутсы.

– Думали, меняют вас?

– Ни секунды не сомневался. В том "Спартаке" с такой игрой минуте на двадцатой убрали бы с поля. И на месяц в запас упекли. А здесь вдруг обнаружил, что на меня по-прежнему рассчитывают. Даже уточнил у Божовича: "Я остаюсь?" – "Конечно! Давай-давай…" Натянул бутсы, помчался на поле и уже на 50-й минуте забил. Потом отдал голевые Калачеву и Дзюбе. 4:0 выиграли!

– Вас ведь Дзюба уговорил на “Ростов”?

– Не совсем так. Но решающим аргументом стал его переход. Пошел к Карпину: "Можно и я в "Ростов" поеду?" – "Да пожалуйста. Сам хотел предложить тебе какую-нибудь аренду. В этом году в "Спартаке" шансов будет мало". Сезон получился удачный – и для "Ростова", и для нас с Дзюбой.

– Вдвоем веселее.

– С Артемом скучно не бывает. В команде должен быть человек, который шуткой умеет разрядить обстановку, создать настроение. Но меня Дзюба не юмором поражал.

– А чем?

– Как он все успевает?! На сборы привозил толстые книжки чуть ли не с меня ростом. Проглатывал за две недели, еще рубился со мной на компьютере в FIFA, а с ребятами – в карты.

– "Ростов" обыграл "Краснодар" в финале Кубка по пенальти. Если б вас не заменили в дополнительное время, пошли бы к точке?

– Конечно. Я уверен в своих силах. Забивал с пенальти и в сборной, и в "Спартаке" – кстати, "Ростову", у которого на воротах стоял Плетикоса. В финале же сам попросил замену. В больной голеностоп сделали почему-то укол не за два часа до игры, а за три. На 120 минут анестезии не хватило.

Виталий Дьяков рассказывал, что перед матчем со “Спартаком” объявили повышенные премиальные. Так Канга поверить не мог, что 20 тысяч евро полагается каждому.

– Ага, ко всем подходил, по нескольку раз переспрашивал. Те, кто давно в российском футболе, к подобным цифрам привыкли. Но для человека, который до “Ростова” играл исключительно в Габоне, это сумасшедшие деньги.

– 20 тысяч евро для "Ростова" – рекордная премия?

– Бывало и 25. За финал Кубка заплатили по 50 тысяч.

– Как в команде реагировали на глупые удаления Канга?

– С ним и по-хорошему, и по-плохому – бесполезно. Перед игрой напоминали: "Канга, ты висишь на карточках. Следующий матч очень важный. Аккуратнее…" Ладно бы получал их в борьбе. А у него почти все желтые и красные – либо за разговоры с судьей, либо за откидку мяча. Некрасиво. Не понимаю таких людей.

Джано АНАНИДЗЕ и Артем ДЗЮБА на тренировке "Ростова". Фото Владимир ПОТЕРЯХИН
Джано АНАНИДЗЕ и Артем ДЗЮБА на тренировке "Ростова". Фото Владимир ПОТЕРЯХИН

* * *

– Вашим переходом в "Спартак" занимался Реваз Челебадзе. В какой момент перестали с ним работать?

– В Грузии его все зовут Челе. Официально моим агентом не был, никаких бумаг не подписывали. В 13 лет через него попал в академию киевского "Динамо", он там со всеми дружил. Год спустя захотел денег, но ему объяснили: "Пока Джано не исполнится 18, выплат не будет". Вариант со "Спартаком" нашел не он – представители клуба увидели меня в игре за юношескую сборную Грузии, заинтересовались, пригласили на просмотр. Приехали втроем – папа, я и Челе. Когда обсуждали контракт, он сказал Евгению Смоленцеву, техническому директору "Спартака": "Триста тысяч долларов – и Джано ваш". Эту сумму собирались разделить пополам.

– Вы и Челебадзе?

– Да. Но папа сказал: "Челе, тебе двести, нам – сто. Пятьдесят от меня подарок". Все-таки помогал, устроил в киевское “Динамо”. Да и Смоленцеву объявить триста тысяч мы бы с отцом не осмелились.

– Какие бы цифры прозвучали?

– Меньше. Раз в шесть. А у Челебадзе имя, авторитет. Смоленцев не торговался. При этом пятьдесят тысяч долларов, от которых с легкостью отказался отец, были для нас заоблачной суммой. Мой первый оклад в "Спартаке" – пять тысяч рублей! Когда чуть-чуть добавили, Челе снова завел разговор о деньгах.

– Сколько просил?

– Хотел "сесть" мне на зарплату – и получать как агент свой процент. Папа возмутился: "С какой стати? Мы дали тебе пятьдесят тысяч. К зарплате ребенка даже я не прикасаюсь, это его деньги. Вот подпишет большой контракт, будут подъемные, бонусы – мы тебя не обидим". Немножко они поругались, и наши дороги разошлись. После смерти отца Челе снова предложил свои услуги. Я ответил: "Извините, у меня другой агент". Вот и вся история.

– До Киева вы тренировались в родном Кобулети?

– Сначала – да. Затем год в школе тбилисского "Динамо". Брат Зураба Хизанишвили специально за мной приехал, уговорил отца отпустить.

– Отец сразу согласился?

– Воскликнул: "Завтра можешь увозить!" Его самого когда-то Месхи пытался забрать в тбилисское "Динамо" – бабушка заартачилась: "Как он будет в 16 лет один жить?!" Так футбольная карьера и закончилась, толком не начавшись. Играл в Кобулети и батумском “Динамо”. А Челе в 2005-м предложил отцу отправить меня в Киев на просмотр.

– Сколько он длился?

– Неделю. Я вместе с сыном Челебадзе приехал, Георгием. Он тоже 1992 года рождения. Меня оставили, его – нет.

– Тренеры в динамовской академии что надо?

– У меня был Сан Саныч Лысенко. Это он вырастил Шевченко. Потрясающий тренер. Счастье, что я к нему попал. Жили на базе в Нивках. Условия шикарные, два поля, школа под боком.

– Но в Киеве вы не задержались.

– Вызвали меня в юношескую сборную Грузии. Возвращаемся в Кобулети – начинается война 2008-го. Из Киева звонки: "Где ребенок?!" Челе отвечает – война, опасно лететь! Тут в федерацию приходит запрос от “Спартака” – заинтересован, мол. Садимся втроем, думаем: что делать? Папа спрашивает: “Что значит – “заинтересованы”? Зовут на просмотр или на контракт?”

– Странно было бы – футболист киевского "Динамо" приезжает на просмотр в "Спартак".

– Вот именно. В Киеве такое точно не поняли бы. Здесь бы не подошел – а туда уже дорога закрыта. Смоленцев сказал: “Поглядим, как Джано в спартаковский футбол впишется”. Стало ясно – если плохо сыграю, поеду домой. Ситуация – пятьдесят на пятьдесят. Но рискнули. Первую тренировку провел со своим возрастом. На следующий день тренировался с пацанами годом старше. Двусторонку отыграл, забил четыре.

– Блестяще.

– На третий день позвали в дубль, на матч КФК. Это казалось сном. Мне 15 лет – а я в "Спартаке", все получается. За дубль выходили ребята 1989 года рождения. Звоню папе, тот спокойно: “Ничего не бойся! Идем до конца!”

– Как же играли на КФК, если вас не было в заявке?

– Вручили майку травмированного парня. Как сейчас помню – Максим Житнев я был в том матче. Он отдаленно на меня похож, блондин. “Спартак” после первого тайма вел 1:0, меня выпустили на второй. Я два забил. Один вообще метров с тридцати, левой ногой, в "девятку". А сетка порвана – минут десять судьи решали, засчитывать или нет. Челе потом спросил Смоленцева: "Как ребенок?" Тот кивнул – все о’кей, подписываем.

– Кстати, вам будет интересно. Лет шесть назад Челебадзе нам в интервью озвучил иную версию вашего отъезда из Киева. Будто отчислил вас тренер Анатолий Крощенко.

– Может, и был такой. Мне запомнился только Лысенко. Тренеров в академии много, они же меняются по возрастам. А отчисления не было. Я просто не вернулся в Киев. Полтора месяца оттуда названивали Челебадзе: "Где Джано?!" Когда выяснилось, что я в "Спартаке", ему набрал Суркис: "Больше никогда и никого ты сюда не привезешь".

– Так и вышло?

– С того дня на Украину Челе футболистов не возил. Все пути перекрыли. По нему этот переход сильно ударил.

– Еще он обмолвился, что в Киеве вас планировали заиграть за сборную Украины.

– Да, отцу хотели оформить украинское гражданство, прописать в какой-то деревне около Черновцов. Я отказался.

– Почему?

– Потому что я – грузин!

– Прекрасное объяснение.

– В сборную Грузии меня впервые вызвали в 16 лет. Не передать словами, какое это ощущение – выступать за свою страну!

– В киевской академии нормально восприняли ваш отказ?

– Вполне. Это ж ради лимита делалось, а не для сборной Украины.

– В России тоже заводили разговор о смене гражданства?

– Да. Я ответил – не могу. В "Спартаке", конечно, было бы легче с российским паспортом, но ради него нельзя страну менять. Вот у Жоры Мелкадзе ситуация другая – он родился и вырос в Москве, с четырех лет в “Спартаке”.

Джано АНАНИДЗЕ. Фото Александр ФЕДОРОВ, "СЭ"
Джано АНАНИДЗЕ. Фото Александр ФЕДОРОВ, "СЭ"

* * *

– Отца вы похоронили в 2012-м. Болел?

– Как только узнали, что ему требуется пересадка печени, кинулись искать клинику. Оперироваться предлагали в Германии и Турции. Выбрали второй вариант, в Измире.

– Почему?

– Близко. Из Кобулети можно на машине доехать. Донором стала мама. В Измире сказали, что на реабилитацию уйдет шесть месяцев, которые нужно провести в клинике. Куча запретов: нельзя целоваться, обниматься, быть рядом с животными… Ходить строго в маске. Так прошло четыре месяца. Папа чувствовал себя отлично, будто и не было сложнейшей операции.

– А мама?

– Вот она еле передвигалась. У человека печень весит килограмм. Мама отдала 700 граммов, себе оставила 300. Печень растет, уже через полгода все в норме. Периодически обследуется – врачи говорят, нет причин для волнения.

– Сколько стоила операция?

– Сто десять тысяч евро. А получал я тогда пятнадцать тысяч долларов.

– Заняли?

– “Спартак” одолжил мне сто тысяч евро. По десятке ежемесячно вычитали. Но реабилитация – это тоже расходы, каждые две недели – пять тысяч долларов.

– Ого.

– Уже сил никаких, сплошные долги. Папа решил: “Хватит платить! Еду домой!” В клинике не возражали. Главное – соблюдать правила. И не простужаться. Его друзья рассказывали, когда впервые увидели отца после операции, не могли понять – то ли Амиран приехал, то ли Джано.

– Вы настолько похожи?

– Очень. Даже прической. Он так помолодел! Расцвел! Если б не поднял майку, не показал рубец – не поверили бы, что оперировался. Шрам на животе здоровенный – как значок “Мерседеса”. У мамы такой же.

– Что произошло после возвращения?

– Через десять дней пошел смотреть, как играет мой брат, угодил под дождь. Простуда, температура… Я как раз прилетел в сборную. Против Испании не выходил, нога болела. Отец тоже добрался до Тбилиси. Я ужаснулся. Лицо такое… Белое! Тут же позвонил в Измир, отвечают – немедленно в клинику. Его сопровождали мама и брат, уложили в реанимацию. Там сердце и остановилось.

– Ему было 48?

– 49. Потом я долго играл под этим номером.

– Постоянно отца вспоминаете?

– Каждый день. Он весь был в футболе! В 4 утра мог меня растрясти: “Просыпайся!”

– Зачем?

– А вот пришла ему идея – как правильно открываться, как двигаться.

– Что ж в 4 утра будить?

– Настроение такое. Все, говорит, вставай, буду объяснять. С детства повторял: “Если выбрал футбол – должен идти до конца…” Теперь у меня еще сильнее мотивация доказать – чтоб папа хотя бы на небесах это увидел.

– Он и был вашим самым главным тренером?

– Да. Декабрь, в Кобулети снег – а мы с утра пораньше идем на пляж тренироваться. Мне пять лет. Кто-то из прохожих качает головой: “Не мучайте ребенка. Дайте выспаться! Куда его тащите?..”

– Что папа?

– Смеется: “Отоспится потом! Мы будем строить большие корабли”. На море ветер – но бегаем, играем.

– В Киев к вам приезжал?

– Без предупреждения! На Нивках вокруг поля забор сетчатый – с улицы все просматривается. Выходим на тренировку, я глазам не верю – папа стоит и наблюдает! Ему интересно – как работаю без него. Это еще в Кобулети случай был. Говорит: “Устал я сегодня. Ты же знаешь, что надо делать? Иди без меня”. Отправляюсь на море. Настроение не то. Бегу трусцой, набиваю мяч. Вдруг крик издалека, с дерева: “Что такое? Не хочешь в футбол играть?!” С тех пор мне всегда казалось – отец где-то рядом. Все равно видит. Сейчас – то же самое.

– Челебадзе был на похоронах?

– Да. Они поругались немножко, но врагами не стали. Продолжали общаться, вместе футбол могли посмотреть.

– Ваш замечательный дедушка в добром здравии?

– Слава богу! 85 лет. Кто не знает – дает не больше шестидесяти. Все время работает во дворе, за садом следит. Мандарины выращивает, киви. Около телевизора не сидит – то на море прогуляется, то еще куда-то…

– Футбол дедушке безразличен?

– Игры мои по телевизору смотрит. Разбирается не слишком хорошо. На стадионе был один раз. Спустя десять минут направился к выходу: “Это не мое…”

– Как потерю сына перенес?

– Тяжело. Недавно и второй сын умер, в 52 года. Рак.

29 октября. Москва. "Спартак" - ЦСКА - 3:1. Джано АНАНИДЗЕ (слева) в борьбе с Василием БЕРЕЗУЦКИМ. Фото Алексей ИВАНОВ, "СЭ"
29 октября. Москва. "Спартак" - ЦСКА - 3:1. Джано АНАНИДЗЕ (№7) в борьбе с Василием БЕРЕЗУЦКИМ. Фото Алексей ИВАНОВ, "СЭ"

* * *

– Допустим, Каррера приезжает на Новый год в Грузию. Три места, куда его поведете?

– Ха… В Тбилиси?

– Да где угодно.

– Просто в Кобулети зимой дождь по три недели. Море холодное. Могу повести к себе домой да показать улицу, которая считалась самой длинной в СССР.

– Неужели?

– Точно вам говорю! Раньше называлась улица Ленина, теперь – Агмашенебели. Кажется, шестнадцать километров. Недалеко Батуми, вот там есть что посмотреть. Ботанический сад, например. Или курорт Лопота в Кахетии, большое озеро. Красота необыкновенная. У нас что захочешь – то и получишь. Смотря какое настроение. Но если Каррера приедет в Тбилиси – это совсем другая песня! Я бы водил его по старому городу, а вечером – в ресторан.

– В какой?

– Чтоб понятно было – ты в Грузии! Тарелки глиняные, еда на кеци… На Грузию надо десять дней, не меньше. Ну как Сванетию пропустить? Уникальное место. У меня жена оттуда.

– Жила в горах?

– Нет, семья Мариам из нижней Сванетии. Но рано перебрались в Тбилиси.

– Давно знакомы?

– С 16 лет. Одногодки. После первого вызова в сборную на матч с Италией собрались большой компанией в тбилисском ресторанчике. На Мариам обратил внимание сразу. Оказалась родственницей моего товарища. При всех подсаживаться к ней не рискнул, но у товарища телефон попросил. Тот отстранился: “С ума сошел? Какие свидания? Она еще маленькая…” Ладно, думаю, сам разыщу.

– Как?

– Через “Одноклассников”. Уже из Москвы ей написал. Когда в следующий раз прилетел в Тбилиси на игру сборной, встретились, сходили в кафе. Завязались отношения. Три года назад поженились, 2 мая 2014-го родилась дочка Миа. В феврале ждем прибавления.

– Кого?

– Специально не стали заранее узнавать пол ребенка. Пусть будет сюрприз. Второй и третий сборы у “Спартака” в Испании. Надеюсь, в паузе между ними вырвусь в Тбилиси на роды. А то Миу из-за плотного графика “Ростова” увидел впервые, когда ей уже месяц был.

– Свадьбы в Грузии празднуют пышно.

– Это раньше грузинская свадьба – пять тысяч гостей, гульба на неделю, вино из рога, бесконечные тосты… Теперь никто не заставляет так отмечать. С Мариам тихо расписались, посидели узким кругом у нее дома в Тбилиси, потом у меня в Кобулети. Я не хотел торжеств.

– Почему?

– Из-за смерти отца. К тому же не люблю быть в центре внимания.

– Вы и к вину, кажется, равнодушны.

– Алкоголь вообще не моя тема. Единственное, что позволяю себе иногда, – стаканчик Усахелаури.

– У вас отменный вкус. Это самое дорогое грузинское вино.

– Его очень мало. Растет виноград в горной деревне, в год урожай не превышает трех тонн. Недавно привезли в подарок пять литров. При моих объемах хватит надолго. Вино изумительное, полусладкое, пьется, как компотик. В открытой продаже не найти. Разве что в тбилисском “дьюти фри”. Осенью купил по бутылке Реброву и Макееву.

– Оценили?

– Конечно. Но с домашним Усахелаури не сравнить.

– С вином разобрались. Как насчет любимого грузинского фильма?

– “Дата Туташхиа” по роману Чабуа Амирэджиби. Сильнейшая картина! В Советском Союзе выходила также под названием “Берега”. Лет в 15 отец посадил у экрана: “Посмотри обязательно!” Семь серий на одном дыхании. Книга, говорят, еще лучше. Давно хочу прочесть.

– В чем проблема?

– Пока кино предпочитаю книжкам. Не дошел до возраста, когда хочется много читать. Вот перевалит за тридцать, буду наверстывать. Как Ребров, который с книжкой не расстается.

– Глушаков два года назад таскал с собой на сборы автобиографию Алекса Фергюсона. Отзывался с восторгом.

– Ее многие хвалят. Я тоже недавно купил в аэропорту.

– На русском?

– На грузинском. Возьму с собой на сборы. Я и на русском читаю спокойно, а вот грамматику плохо знаю, пишу с ошибками. В школе-то язык не учил.

– Сегодня ваш дом в Тбилиси?

– Да. В Кобулети живут мама, брат, дедушка и бабушка. В отпуске заезжаю к ним на пару дней, иду на могилу отца – и обратно в Тбилиси, к жене с дочкой.

– В Москве своя квартира?

– Теперь – да. Купил три месяца назад.

– Что мешало сделать это раньше?

– Московские цены. Здесь все дороже в пять раз! Решил сначала в Тбилиси выстроить дом, приобрести несколько квартир. Пока есть возможность, надо детей обеспечить жильем. Откладывал – и покупал.

– Зазе Джанашия богатые московские грузины за хет-трик в ворота “Маккаби” вручили “Мерседес”. Что болельщики дарили вам?

– В 2011-м в Лиге Европы забил победный мяч “Базелю” на 90-й минуте. Выиграли 3:2. После матча спартаковский фанат повязал на шею черно-красный шарф: “Джано, от души…”

– Странная расцветка.

– У нас же была черная выездная форма. Играли в ней против “Аякса”, “Бенфики”. Шарф дома храню. А в этом году тесть золотые часы подарил.

– Повод?

– Успешное начало сезона. Я забил кипрскому АЕК, два – тульскому “Арсеналу”. Сидели дома, разговаривали, он снял с руки: “Молодец! Держи…”

9 октября. Кардифф. Уэльс - Грузия - 1:1. Лидер хозяев Гарет БЭЙЛ (слева) против Джано АНАНИДЗЕ. Фото REUTERS
9 октября. Кардифф. Уэльс - Грузия - 1:1. Лидер хозяев Гарет БЭЙЛ (слева) против Джано АНАНИДЗЕ. Фото REUTERS

– В октябре сборная Грузии сыграла вничью с Уэльсом. Бэйла в подробностях разглядели?

– Да у меня рука три дня болела после того, как с ним столкнулся! Будто в стену врезался! Бэйл невероятно накачанный. Таких атлетов, умеющих на поле все, двое – он и Криштиану Роналду.

– Но лучший – хрупкий Месси.

– Месси – гений. От природы. Криштиану Роналду и Бэйл – одаренные ребята, которые развили свой талант благодаря огромной работоспособности. Пашут каждый день. Читаю Инстаграм Криштиану Роналду: “Сегодня выходной”. Но утром и вечером выкладывает фотографии из тренажерного зала. У Месси в Инстаграм такого ни разу не видел. Для него выходной – значит, выходной.

– Кто еще на поле впечатлил?

– Модрич. Неуловимый. Мяч укрывает так, что отнять невозможно. Вроде вот он, на ноге, подбегаешь – нет мяча. Передачи раздает не глядя. А Дрогба? До сих пор перед глазами эпизод в матче “Спартака” с “Челси”. Чех выбивает от ворот, Дрогба выпрыгивает выше всех, принимает мяч на грудь. Разворачивается с защитником на плече и ускользает. В чемпионате России такие фокусы не увидишь.

– Со знаком минус кто-то из звезд удивлял?

– В сборной Торнике Окриашвили, игравший тогда за “Генк”, возил рылом Пике с Арбелоа. Один из “Барселоны”, другой из “Реала”, чемпионы мира, но Торнике уходил от них, как от стоячих! А Уча Лобжанидзе, защитник тбилисского “Динамо”, в матче с французами наглухо закрыл Рибери.

– Продолжите фразу: "Я стану лучшим футболистом мира, если…"

– …Закончат разом Месси, Криштиану Роналду, Суарес, Неймар, Бэйл. И еще куча достойных. Мечтать можно о чем угодно, но надо ставить реальные цели. Хочу играть за "Спартак" и сборную так, чтоб оказаться в европейском топ-клубе. “Спартак” – мой дом, но интересно проверить себя на новом уровне. А до “Золотого мяча” добираются единицы. Даже Иньеста и Хави его ни разу не получали. Хотя вся планета ими восторгалась, а с “Барселоной” и сборной Испании выиграли все!

Новости